Участь Мартина - [7]

Дитя, ничего не бойся. Никто здесь тебя не обидит, если ты будешь говорить правду.

Да, если будешь говорить правду. Но помни, дитя, ты находишься пред ликом всемогущего Бога, владыки земли и неба, в чьем ведении ключи от ада, а также в присутствии служителей королевского правосудия, в чьем ведении ключи от тюрьмы Ньюгейт. Помни и то, что речь идет о человеческой жизни и если сказанная тобой неправда приведет к осуждению невинного, ты сам будешь ничем не лучше убийцы. Итак, говори только правду.

Расскажи присяжным все, что знаешь, и не робей, говори погромче. Где ты был вечером 23 мая прошлого года?

Да этот парнишка, наверное, понятия не имеет о числах. Мальчик, ты отмечаешь календарные дни?

Да, Ваша Честь. То был канун нашего праздника, ровно за месяц до дня Св. Иоанна, и я как раз собирался потратить шесть пенсов.

Ваша Честь, мы не слышим, что он говорит.

Он сказал, что тот день запомнился ему, потому что это был канун праздника и у него на сей случай имелось шесть пенсов. Поставьте его на стол, так будет слышнее. Итак, дитя, где ты в тот день был и что делал?

Пас коров на пустоши, Ваша Честь.

Следует отметить, что Его честь с трудом разбирал простонародный выговор мальчика, и потому в конце концов спросил, не может ли кто из присутствующих послужить толмачом. Указали на приходского священника, который также был приведен к присяге. Мальчик (в пересказе священника) показал следующее:

Часов в шесть, находясь на пустоши, я сидел за кустом дрока возле пруда и увидел подсудимого, который опасливо, озираясь по сторонам, подошел к воде. В руках его был длинный шест. Некоторое время он стоял неподвижно, словно прислушиваясь, а потом принялся шарить в воде шестом, и я, поскольку находился рядом, не далее чем в пяти ярдах от пруда, услышал, как шест будто бы обо что-то стукнулся, и послышался булькающий звук, а подсудимый вдруг выронил свой шест и принялся кататься по земле, зажав уши руками. Через некоторое время он встал и, крадучись, удалился.

Спрошенный, случалось ли ему говорить с подсудимым, мальчик ответил:

— Да, за день или два до того, узнав, что я частенько бываю на пустоши, подсудимый спросил, не находил ли я где валявшегося ножа, и велел, ежели найду, отдать ему, за что пообещал шесть пенсов. А я сказал, что ничего такого не видел, но могу поспрошать людей. Но подсудимый попросил никого ни о чем не спрашивать и дал мне шесть пенсов, чтобы я молчал.

Эти самые шесть пенсов ты и собирался потратить на праздник.

Если угодно, да, Ваша Честь.

На вопрос, не замечал ли он чего-либо особенного в отношении пруда, мальчик показал, что от тамошней воды пошел такой дурной запах, что за несколько дней до описанных событий коровы отказались ее пить. Когда же его спросили, случалось ли ему видеть подсудимого и Энн Кларк вместе, мальчик ударился в слезы, и потребовалось время, чтобы добиться от него вразумительного ответа. Наконец священнику, мистеру Мэтьюзу, удалось его успокоить, и на повторно заданный тот же вопрос было отвечено, что после последнего Рождества Энн Кларк несколько раз поджидала подсудимого на пустоши.

Ты уверен, что это была именно она?

Да, совершенно точно.

Потому как у нее одной была манера подпрыгивать на месте, взмахивая руками, как гусь крыльями (тут мальчонка употребил совершенно диковинное слово, но священник уверил, что в тех краях так называют именно гуся). И потом, у нее такая нескладная фигура, что ни с кем не спутаешь.

Когда ты видел ее в последний раз?

Тут мальчик снова принялся плакать и цепляться за мистера Мэтьюза, который просил его ничего не бояться и выудил-таки из него следующую историю.

В канун праздника (тем самым вечером, который уже упоминался) мальчик просидел за кустом до темноты, ибо хотя очень хотел уйти, боялся, как бы подсудимый не увидел его и не подумал, что он за ним подглядывает. И вот когда смерклось, на его глазах из пруда поднялась фигура — темная, но ясно вырисовывавшаяся на фоне неба, замахала руками и быстро побежала в том направлении, куда ранее ушел подсудимый. Спрошенный очень строго, с очередным напоминанием о присяге, на кого походило его видение, паренек твердо ответил, что то была не кто иная, как Энн Кларк…

Вызванный следующим его хозяин показал, что в тот вечер мальчик вернулся очень поздно, за что его пожурили, но он выглядел совершенно ошеломленным и не мог дать никакого вразумительного объяснения.

На этом королевский прокурор объявил, что все свидетели обвинения допрошены.

Далее Его Честь председательствующий судья предложил подсудимому выступить в свою защиту, что тот и сделал, однако говорил недолго и крайне сбивчиво, лишь выражая надежду, что присяжные не лишат его жизни на основании показаний невежественных простолюдинов и даже ребенка, которые плели всякие несусветные небылицы. Когда же он посетовал на предвзятое к себе отношение во время следствия, Его Честь прервал подсудимого, указав, что ему пошли навстречу, перенеся слушание из Эксетера в Лондон. Признав это, последний сказал, что имел в виду свое содержание в Лондоне, где его не оградили от нежелательных посещений. Его Честь немедленно призвал начальника тюрьмы и спросил об условиях содержания подсудимого. Начальник тюрьмы показал следующее: посторонних посетителей к подсудимому не допускали, но один из надзирателей действительно заметил человеческую фигуру перед дверью темницы. Поскольку дверь была заперта, войти внутрь посторонний не мог. На вопрос, как выглядел посетитель у двери, начальник тюрьмы ответил, что сам оного не видел, да и надзиратель разглядел плохо. Подсудимого спросили, не этот ли случай он имел в виду, но тот, с чрезвычайной поспешностью, ответил отрицательно, заявив лишь, что дурно не оставлять человека в покое даже в каземате, может быть на пороге смерти. Более он никаких заявлений не делал и вызова свидетелей со своей стороны не требовал. За сим последовало обращение прокурора к присяжным (полный текст его речи прилагается и будет приведен мною, если позволит время, пока же отмечу, что, указывая на предположительное явление убиенной, он апеллировал к авторитету некоторых древних авторов, цитируя такие труды, как «De cura pro mortuis gerenda»