Убрать Картера - [45]

— Естественно, есть кое-что похуже. Однажды я видел, как два бугая развлекались с такой же соплячкой, как ты. Шикарное было зрелище. Они были из тех, кто любит грубый секс, боль и кровь. Кстати, я подглядел у них много интересного. К примеру…

Питер замолчал. На полуслове. Между ним и Дорин упала тень. Питер вглядывался в эту тень до тех пор, пока его взгляд, во второй раз за этот день, не встретился с моим.

— Так что они делали, Питер? — спросил я.

Его глаза остекленели. Услышав мой голос, Дорин убрала руки от лица.

— Давай, Рыжик, — сказал я. — Рассказывай.

Рот Питера открылся, но он не произнес ни звука. В моей голове что-то взорвалось. Я набросился на Питера, повалил его на диван и, оседлав, принялся колотить по лицу. Я бил его до тех пор, пока не почувствовал, что кулаки стали скользкими. Тогда я перевернул его и несколько раз хорошенько врезал по почкам. Дорин наблюдала за мной в полном, почти безумном оцепенении.

Я встал, и Питер свалился на пол лицом вниз. Однако его нога так и осталась лежать на диване. Я уже занес ногу, чтобы ударить его по голове, но Дорин закричала, и я просто пнул его.

Разобравшись с Питером, я вытащил сигареты и, закурив, устремил взгляд на лежащее на полу тело.

Дорин тоже смотрела на него, только разница заключалась в том, что она плакала.

Я вышел из дома к машине. Кон все еще был там, где я его оставил. Он пытался подняться и сесть. Я открыл дверцу.

— Вылезай, — сказал я.

Кон попытался вылезти, но не смог. Я взял его за шиворот и потянул. Он сполз с сиденья и упал на колени на тротуар. С нами поравнялись двое мальчишек на велосипедах. Они сбавили скорость, а потом припустили вперед. Я рывком поставил Кона на ноги и пинками погнал к дому.

В гостиной я усадил его на диван, сходил на кухню и нашел бельевую веревку. Уложив Кона рядом с Питером спиной к спине, я связал их.

За все это время Дорин даже не шевельнулась.

— Вот так, — сказал я. — Отныне ты будешь со мной.

Дорин опять заплакала.

— Ты слышала меня? — спросил я.

— Что происходит? В чем дело? — сказала она, мотая головой.

— Не обращай внимания, — сказал я. — К понедельнику все закончится.

Она продолжала мотать головой.

— Пошли, — позвал я.

Она не двинулась, поэтому я сам поднял ее со стула.

— Послушай, — сказал я, — ты идешь со мной.

— Нет, — сказала она, обмякая у меня на руках. — Нет.

— Ладно, — сказал я. — Дело твое. Но здесь тебе оставаться нельзя. Я отвезу тебя к твоей подружке.

Я взял ее за руку, вывел из дома и усадил в «ягуар», сам сел на водительское сиденье и завел двигатель.

* * *

Дождь превратил Уилтон-Эстейт в совершенно безжизненный район. Не огороженные живыми изгородями лужайки впитывали влагу как губки. Я остановил машину.

Дорин все еще плакала.

— Прости меня, — сказал я. — А что касается тех ребят, так они из Лондона. И хотят, чтобы я уехал с ними. Вот и все.

Дорин ничего не сказала.

— Я же не собираюсь возвращаться в Лондон. Мне будет гораздо лучше в Южной Африке. Солнце. Красивые города, а не эта дыра. Тебе там понравится.

— Я не поеду. Тем более с тобой. Папа был бы против.

— Почему?

Она вытащила из кармана носовой платок и вытерла глаза.

— Потому что он люто ненавидел тебя, вот почему.

— Он сам так сказал?

— А разве надо было, а? Я сама видела. Ему не надо было ничего говорить.

Я посмотрел в окно.

— Теперь, узнав тебя, я этому не удивляюсь. Он убил бы тебя, будь он жив. Ты пытаешься убедить меня, будто он был в чем-то замешан. Пристаешь ко мне с вопросами.

— Ты многого не знаешь, — сказал я. Она открыла дверцу.

— Короче, я никуда с тобой не поеду. Можешь засунуть приглашение себе в задницу.

Она вылезла из машины, в сердцах хлопнула дверцей и пошла по дороге. Я смотрел ей вслед. На одном из перекрестков она повернула налево. Я завел двигатель, медленно подкатился к перекрестку и тоже повернул налево. Дорин прошла сотню ярдов по дороге, а потом через лужайку направилась к одному из домов. Она не оглядывалась. Я дождался, когда она скроется из виду, задним ходом доехал до перекрестка и покатил в сторону Хай-стрит.

* * *

Я въехал на стоянку у стадиона «Юнайтед». Три четверти мест было занято. При въезде стоял охранник в прорезиненной плащ-палатке. Я остановился и высунул из окна полкроны. Охранник дал мне билет, и я направился в дальний угол, где оставил свою машину. Припарковав «ягуар», я запер его и огляделся, чтобы понять, где находится охранник. Тот шел прочь от меня к своей каморке. Издали доносился шум толпы. Присев, я достал нож Кона и проколол шины «ягуара». На это не потребовалось много времени. Кон всегда гордился своим ножом. После этого я сел в свою машину и выехал со стоянки. Проезжая мимо будки, я успел заметить выпученные глаза охранника.

* * *

«Триумф» все еще стоял возле многоэтажки. Я завернул за угол, припарковался неподалеку и прошел к подъезду. Было неясно, здесь Брамби или нет, но я решил сначала позвонить в дверь, а уж потом беспокоиться об этом.

Я поднялся на лифте. На балконе никого не оказалось.

Я позвонил в звонок и стал ждать. Мне было слышно, как из крана льется вода.

Я раз десять нажал на звонок и прождал почти пять минут, прежде чем дверь открылась.