Убрать Картера - [18]

— Джимми, ты остался без работы, — сказал я. — Как там поживает раскорчевка? Придется тебе освежить навыки.

— В чем дело? — выдавил он из себя.

— Во всем, — ответил я. — Клуб больше не принадлежит Тони. И «Матадор» тоже, и «Манхэттен», и «Чертово колесо». Они теперь принадлежат другим лицам, которые поручили мне сообщить тебе, что с сегодняшнего вечера этим балаганом будет управлять другой.

Джимми задумался. Его потоотделение усилилось. Наконец он сказал:

— Я не могу уйти. Тони убьет меня. Ты же сам знаешь.

Я улыбнулся ему.

— Убирайся, Джимми. Тони ты больше не интересуешь.

Некоторое время он сидел неподвижно, потом вдруг вскочил из-за стола, едва не опрокинув стул, и быстро пошел к двери. Его сестра со стоном потянулась к нему, но он даже не повернул головы и просто перешагнул через нее. Когда дверь за ним закрылась, я сказал:

— Эрик, остался только ты.

— И девчонка, — добавил Джок.

— А что с остальными? — спросил Эрик.

— Семьдесят пять процентов работают на нас.

— А я?

— Джеральд не забыл Чизуик. Он просил напомнить тебе.

Эрик побледнел. Его лицо приобрело оттенок лимонада.

— Знаешь ли, у жены Джеральда все еще сохранились отметины. Должен признаться, места для них выбраны очень разумно.

— Джек знает, — добавил Джок и пожалел о своих словах, потому что я многозначительно посмотрел на него.

— Это она, — сказал Эрик, указывая на девушку на полу. — Это она так захотела. Ты же знаешь, мне велели спрятать ее и запугать, заставить Джеральда поволноваться. А отметины — ее рук дело.

— Конечно, Эрик. Допустим, что это правда. Разве ты не мог остановить ее, а?

— Нет, — ответил он. — Нет, не мог. Там был Лопата-Уэс. Он подбил ее. Я ничего не мог сделать. Честное слово.

— Мы уже поговорили с Уэсом, — сказал я. — Он утверждает, что вы действовали вдвоем.

— Тогда спросите жену Джеральда. Она расскажет.

— Одри, — позвал я.

Одри вошла в комнату. Лицо Эрика стало совсем белым, даже желтизна исчезла.

— Как все было, Одри?

Одри посмотрела на девушку на полу, которая пыталась заползти под стол.

— Вот, — сказала она. — Мне нужна она.

— Да, знаю, — сказал я. — Знаю, что нужна. Но как же правда? Расскажи все. Ведь если Джеральд узнает, что ты была здесь…

— Мне нужна она, — повторила Одри. — Он может смотреть. Или пусть займет ее место.

Мы все взглянули на Эрика. Тот даже не шевельнулся.

— Итак, — сказал я.

Одри села на край письменного стола и вытащила сигарету. Джок и Тед подняли девушку, ловко и быстро раздели ее, усадили в кресло Джимми и привязали поясом от ее же платья.

— Эрик, — взмолилась она. — Пожалуйста!

Эрик продолжал неподвижно стоять там, где мы увидели его, когда вошли в кабинет. После всего мы выпустили его, и с тех пор никто в городе его не видел. Судя по тому, с каким лицом он выходил из кабинета, он намеревался устроить себе долгие-долгие каникулы.

На том и закончилась его карьера. А теперь он стал шофером в моем родном городе. Спокойно беседует со мной. Ничего не боится. Очевидно, он работает на какую-нибудь шишку, поэтому не боится меня. Он чувствует себя дома. А я — из чужаков. Если он знает что-нибудь, если имеет какое-то отношение к смерти Фрэнка — надеюсь, что имеет, — то держится он великолепно. Невозмутимо. Очевидно, он ощущает чью-то поддержку и может позволить себе не трястись. И пить со мной. «Эх, Эрик, — подумал я, — надеюсь, ты поможешь мне. Очень надеюсь».

— Ну, Эрик, — сказал я, — мир действительно тесен, верно?

Он кивнул.

— Забавно, правда: я работаю в Лондоне и лишь изредка приезжаю в родной город, а ты работаешь в моем родном городе, а в своем — не живешь.

— Да, забавно.

— Эрик, так на кого ты работаешь?

Он искоса поглядел на меня, улыбнулся и фыркнул, тем самым давая понять, что я, должно быть, спятил.

Я тоже улыбнулся.

— Я дружу с законом, — сказал он. — Посмотри на меня: уважаемый человек.

— Ладно тебе, — сказал я. — Так на кого? Вариантов всего три.

Продолжая улыбаться и глядя в стакан с пивом, он покачал головой.

— Рейнер?

Улыбка стала шире.

— Брамби?

Он энергичнее покачал головой.

— Киннор?

Улыбка стала широченной. Он устремил взгляд на меня. Я улыбнулся в ответ.

— Зачем тебе это?

— Мне? Ни за чем, Эрик. Просто любопытно.

— Любопытство до добра не доводит.

Я рассмеялся и похлопал его но коленке.

— Значит, дела у тебя, Эрик, идут нормально, — сказал я. — И зарабатываешь ты хорошо.

— Неплохо.

— А перспективы? Продвижение по служебной лестнице?

Он снова улыбнулся.

Я сжал его коленку и улыбнулся в ответ.

— Ладно, Эрик, — сказал я. — Все в порядке.

Я выпил.

— Когда были похороны? — спросил он.

— Сегодня, — ответил я.

— О, — протянул он с таким видом, будто не знал об этом. Если он оказался здесь именно по той причине, по которой нужно мне, то обязательно знал о похоронах. Не исключено, что ему известно, какого цвета у меня подтяжки.

— Значит, ты скоро уедешь обратно, — сказал он.

— Да, очень скоро. В воскресенье или понедельник.

Нужно сделать небольшую уборку. В делах. Ты понимаешь. Вряд ли позже, чем в понедельник.

— А, — проговорил Эрик.

Пока мы беседовали, на сцене уже появился оркестр: старый толстый барабанщик в старом смокинге и парень с электрической бас-гитарой. За электроорганом, оснащенным всяческими примочками, сидел лысый мужчина с лоснящимся лицом, в синем пуловере с вырезом и с зеленым галстуком. Они начали с «Я — тигр».