Убийство в Вишневых горах - [4]

Женя улыбнулась Саиду.

– Ну, поехали? –  спросил он.

Они вышли из здания аэропорта, и на них тут же пахнуло морозным воздухом. В отличие от Москвы здесь уже лег снег и стоял легкий минус. Женя поежилась, поплотнее натягивая шапку на уши.

Саид провел их на стоянку, и они сели в большой внедорожник. Тамерлан разместился рядом с водителем, а Женя села сзади.

– Рад, что вы приехали. Я ж тебя, кажется, года три не видел? – спросил Саид Тамерлана.

– Да, года три точно.

– А ты, старый черт, все еще не промах, – засмеялся Саид, бросив взгляд на Женю в зеркало заднего вида. – Вон на какой красавице женился.

Тамерлан тоже довольно засмеялся. Жене Саид понравился. Он вроде бы был года на два младше Тамерлана, но выглядел молодо, от силы лет на тридцать пять. Он был высоким, как и двоюродный брат, но не такого плотного телосложения. Лицо его покрывала густая темная щетина. Красивый мужчина, даже очень. Жене было интересно посмотреть на его жену.

– Долго ехать до отеля? – поинтересовалась она.

– По хорошей дороге два часа с небольшим, – ответил Саид, – до Вишневогорска. Туда доедем без проблем, а вот от поселка до самого отеля придется помучиться.

– Плохая дорога? – спросил Тамерлан.

– Не то слово. Горы невысокие, но дорога до отеля – врагу не пожелаешь, а сейчас уже стемнело, так что будем пробираться на ощупь.

– И какой леший вас дернул там отель строить?

– Ты это Юле скажи, – засмеялся Саид. – Ты же ее знаешь. Как втемяшится что-то в голову, ничто ее не переубедит.

Женя почувствовала, что несмотря на ворчливый ответ, Саид очень любит жену. Он говорил о ней с нежностью и теплотой. Мужчины стали вспоминать былые времена, разговорились о родственниках, а Женя, убаюканная их голосами, пыталась всмотреться в пейзаж за окном, но если в самом Челябинске еще что-то можно было рассмотреть благодаря уличным огням, то при выезде из города ничего не было видно: все вокруг поглотила рано спустившаяся ночь. Женя не заметила, как задремала, лишь краем уха изредка улавливая смех мужчин.

Проснулась она оттого, что ее сильно встряхнуло на сиденье, а потом она съехала по нему вправо, впечатавшись в дверь. Женя от неожиданности и такого резкого пробуждения даже вскрикнула.

– Ты в порядке? – обернулся к ней Тамерлан.

– Да-да, все нормально.

– Простите, Женя. Начался самый сложный участок пути, но совсем скоро мы будем на месте, – объяснил Саид.

– Ничего, – понимающе улыбнулась она, потирая ушибленное плечо.

Женя достала из сумочки мобильник – почти десять. Она, кажется, умудрилась проспать всю дорогу. За окном автомобиля сгустилась тьма. Одна сплошная чернота – ни огонька. Но через несколько колдобин и пару небольших виражей внедорожник выехал на небольшую площадку, а фары выхватили из темноты большое здание, несколько окон которого светились теплым огнем.

– Вот мы и на месте.

Они подъехали к парадному входу, украшенному четырьмя высокими колоннами. Как только Саид заглушил двигатель, входная дверь распахнулась и на пороге появился высокий худощавый мужчина. Он будто сошел со страниц старинных книг: чопорный, с холодно-вежливым выражением лица. Одет он был ни много ни мало, а в настоящую черную ливрею: идеально выглаженную, складочка к складочке, шовчик к шовчику.

– Это что еще за чудо-юдо? – тихо спросил Тамерлан, чтобы его могла расслышать только Женя.

– Это наш дворецкий Петр Семенович, он же администратор, консьерж и вообще человек абсолютно незаменимый, – представил им Саид мужчину, и тот вежливо поклонился.

Женя даже немножко обалдела от манер этого самого Петра Семеновича. Видимо, не зря Тамерлан, рассказывая ей об этом месте, упомянул Викторианскую эпоху. Вот и дворецкий точь-в-точь соответствует стереотипам о вышколенной прислуге тех времен.

Их провели в просторный холл. Женя тут же поняла, что эта гостиница совершенно не похожа на обычные отели, к которым все привыкли. Здесь не было ни стойки регистрации постояльцев, ни каких-то еще атрибутов, характеризующих данную сферу услуг. В огромном холле было темно. Только у самого входа из-под старинного темно-красного абажура, украшавшего большой торшер на золоченой ножке, пробивался тусклый свет. Свет также струился и из-за витражных стекол двустворчатых дверей, которые вели в соседнее помещение.

Женя лишь окинула холл беглым взглядом – ничего не разглядеть в таких потемках. Напротив двери вверх, в темноту второго этажа, убегала широкая лестница, устланная темно-малиновым ковром. Стены помещения были  обиты темными панелями, на которых красовалось множество картин, но разглядеть их не представлялось возможным. Пол представлял собой мозаику, которая собиралась в узор, детали его, однако, были скрыты мраком. У стен проступали очертания банкеток, стульев, столиков. Женя, хоть почти ничего и не смогла хорошенько рассмотреть, поняла, что отель этот был воссоздан в стиле старинных усадеб. Никакого современного минимализма.

Откуда-то из темного угла появился совсем еще молодой парнишка, тоже, как и у дворецкого, в идеально сидевшей на нем униформе; вежливо поздоровавшись, он проворно подхватил чемоданы и понес их к широкой лестнице, а оттуда – наверх, в номер, выделенный для Жени и Тамерлана.