Убийство в Верховном суде - [80]

Воцарилось молчание.

— Уж вы нас простите, мисс Джонс, — наконец вымолвил Сазерленд.

Теллер и Сюзанна переглянулись, потом повернулись к Вере. Та стояла неестественно вытянувшись, держа руки по швам, а потом медленно подошла к двери, открыла ее и вышла.

— Мисс Джонс работает у меня очень давно, — сказал Сазерленд, когда ее уже не было в комнате. — Она очень предана работе, достойна и…

— И? — поторопила его Сюзанна. Сазерленд начал ей надоедать. Его сын был еще тот подарочек, но и отец непробиваем в своей непроницаемости, несмотря на смерть сына.

— Люди, подобные мисс Джонс, прекрасны, преданны, но иногда как бы чересчур застывшие, слишком уж бескомпромиссные в своих взглядах. В любом случае, я решился на то, что она едва ли одобрила бы, да я и сам еще не до конца уверен в своей правоте. Что ж, время от времени приходится поступаться чем-то. Итак, вы обнаружили, что Джонатан Поулсон, председатель Верховного суда Соединенных Штатов, был какое-то время моим пациентом. Также вы узнали, что Дэн Брейжер тоже лечился у меня, и мы, естественно, касались его отношений с другим судьей. Что ж, как бы мы ни старались, определенные факты становятся-таки достоянием других.

— Дэн Брейжер нас сегодня меньше интересует, а вот о судье Чайлдсе хотелось бы услышать побольше, — вмешалась Сюзанна.

— Да, мисс Пиншер, я вас понял… Кстати, хотя ваша информация о том, кто входил в число моих пациентов, и верна, с Кларенсом вы явно промахнулись. Я хочу сказать, что даже при самом большом желании заглянуть в мои досье он едва ли мог это сделать. Они очень тщательно хранятся. Существуют два отдельных набора ключей к сейфу с документами: один из них хранится у меня, второй — у мисс Джонс.

— У мисс Джонс? Это интересно, — заметил Теллер.

— Прошу вас, не нервничайте. Вы же ее видели. Она больше моего заботится о секретности.

— У Кларенса и мисс Джонс был роман? — отрывисто спросила Сюзанна.

— От смешного вы двигаетесь к абсурдному. Даже если так, она все равно не показала бы досье… Никому… Я могу полностью доверить ей свою жизнь, заявляю вам это как врач, профессия которого заключается в познании психологии человека. Она слишком дорожит такими вещами, как честь и искренность, чтобы изменить им. Правда, не всегда ей это на пользу, но какова есть. Зато и мне и моим пациентам эти качества на руку, и бывшим, и нынешним… Но, как я уже говорил, я собираюсь несколько отклониться в сторону с тем, чтобы помочь вам сконцентрировать свои усилия в более продуктивных сферах. Я вам покажу досье мистера Брейжера и судьи Поулсона.

Теллер и Сюзанна переглянулись, еще не веря до конца услышанному.

— Я вижу, вы удивлены? Не стоит. Я действительно хочу на деле помочь вам. Итак, я вам только покажу досье, читать же вы их не будете. Вы увидите, что они существуют. Вы убедитесь, что они в целости и сохранности и, таким образом, никак не могли быть замешаны в смерти моего сына.

Сазерленд соединился по телефону с Верой и сказал в трубку:

— Прошу вас, принесите мне истории болезни Дэна Брейжера и Джонатана Поулсона.

Было совершенно очевидно, что Вера не горит желанием выполнить данное поручение, так как ему пришлось повторить еще раз, более требовательно:

— Я прошу вас лишь сделать то, что я сказал, мисс Джонс. Благодарю вас.

Вера внесла две толстых папки-скоросшивателя. Лицо ее выражало явное недовольство. Не говоря ни слова, она протянула папки Сазерленду и вышла из кабинета. Первой лежала история болезни Брейжера.

— Вот, — Сазерленд вынул из папки машинописные листы и разложил их на журнальном столике, — здесь все: все мои записи и наблюдения, мои замечания относительно лечения и сведения о том, как оно протекало, а также копии моей переписки с другими врачами. Случай мистера Брейжера не был уж очень сложным. Конечно, потеря ноги — серьезная травма, и такой пациент нуждается в психологической помощи. Моя помощь заключалась в том, чтобы дать ему установку, согласно которой он должен был бы преодолеть свой физический недостаток и продолжать жить полноценной жизнью, тем более что его живой и творческий ум тому подмога.

— Не слишком-то он преуспел, — заметила Сюзанна.

— Печально слышать, хотя это, возможно, лишь ваше личное мнение, мисс Пиншер. Ну хорошо, достаточно о Брейжере. Все на месте, все в полной сохранности. Даже страницы в том же порядке, как я их положил. Совершенно ясно, что мой сын даже не касался их, не говоря уж о каких-то более серьезных действиях.

— А его комментарии о судье Чайлдсе тоже в этой папке? — поинтересовалась Сюзанна.

— Это хороший вопрос. В конце концов, вас интересует именно это. Да, эти комментарии здесь есть, взгляните-ка сами.

Он выбрал из груды листков три страницы и повернул их на столе так, чтобы Теллер и Сюзанна могли видеть их. Вверху на каждой странице большими буквами было напечатано: СВЯЗЬ ЧАЙЛДСА С КОРЕЕЙ. Но едва Теллер и Сюзанна склонились над столом, чтобы получше рассмотреть эти материалы, Сазерленд быстро вложил их в папку.

— Простите, но я ведь предупреждал вас, что, если вы попытаетесь их прочесть, я не стану более иметь с вами дело. Итак, что касается судьи Поулсона…