Убийство в Венеции - [17]

— Нас беспокоит преобладание сильнодействующих наркотиков, — вставил начальник управления из комиссии по социальным вопросам Ханссон. — Насколько я могу сделать вывод на основании доступной статистики, конфискация героина увеличилась на 50 процентов, а кокаина — в четыре раза по сравнению с прежними цифрами.

— Верно, — кивнул Харри Бергман и прикурил. Министр с неудовольствием посмотрела на него, но не стала напоминать о табличке «Курить воспрещается», прислоненной к батарее бутылок с минеральной водой. Она ведь только что поздравляла полицейских с проделанной работой. Замечания подождут.

— В самом деле, в этом году нам удалось обнаружить на 120 процентов больше конопли; но основной проблемой все же остаются сильные наркотики, даже если учитывать тот факт, что гашиш и марихуана часто служат в качестве «входных билетов» для тяжкого злоупотребления.

— Развитие событий вызывает беспокойство, — сказал шеф государственной полиции и посмотрел в свои бумаги. — Могу констатировать, что, например, кокаина в 1986 году был конфискован один-единственный грамм, а данные на 1988 год — 2500 граммов. Хотя, если смотреть с точки зрения мировой статистики, серьезных оснований для торжества нет. В Канаде на днях конфисковано 500 килограммов кокаина. На улице это стоило бы больше миллиарда. Похоже, возвращается и один из опаснейших препаратов — ЛСД. В 1987 году мы взяли одну порцию этого наркотика, годом позже — 1650.

— В данном случае не стоит забывать, что речь идет всего об одном факте конфискации ЛСД нашими силами, — прервал его Харри Бергман. — Дело было в Валлентуне, где мы прижали крупного оптовика. В отношении же кокаина настораживает другой аспект — то, что он распространяется не только в традиционных группах.

— Что вы имеете в виду? — спросила министр юстиции и поправила свои мощные очки. Раньше она пользовалась контактными линзами, но на новом посту, где любой ценой нужен был авторитет, она перешла на очки, придававшие ее лицу выражение воли и уверенности. Во всяком случае, она так думала, глядя на себя в зеркало в ванной комнате.

— У нас такие же наблюдения, — влез начальник управления Ханссон. — Раньше мы в управлении занимались более или менее опустившейся клиентурой, вторым слоем дна, если хотите. Это люди, многим из которых уже ничто не может помочь и которые не хотят или не в состоянии изменить свой образ жизни, и на них нам трудно воздействовать. Но мы знали, где их искать, могли, во всяком случае, попытаться с ними работать. Делали все возможное, использовали метод посещений и другую деятельность. Теперь же возраст потребителей наркотиков значительно снизился, а кокаин, например, стал модной приправой к сексу. Тут уже другая клиентура, до которой нам не добраться, — хорошо устроенные люди с устоявшимися привычками и приличными доходами. Мы, скажем, не можем направлять патрули в туалеты дорогих ресторанов и дискотек. Опасаюсь, что в этом случае мы имеем дело с бомбой замедленного действия. В самом начале своего пристрастия человек в состоянии себя контролировать, это даже приятно; затем же наркотик подчиняет человека и убивает его — медленно, но верно.

— Все сказанное вызывает тревогу, — сказала Виола Грен. — Нам, однако, не следует ослаблять усилия. Необходимо любыми средствами искоренить это занятие, нельзя опускать руки. Государственное руководство не замедлит подкрепить свои слова делами, а я сама подниму эти вопросу на подготовительном заседании правительства; посмотрим, подумаем, что можно предпринять.

Одна трепотня, подумал Харри Бергман, но благоразумно промолчал. Похоже на заурядную предвыборную речь, когда, ставя на карту борьбу с наркоманией, политики выуживают лишние голоса. Выделите лучше средства. Людей дайте.

— Так что если у вас есть конкретные предложения, я могла бы рассмотреть их вместе со своими коллегами в министерстве.

— Необходимо ударить по уличной торговле наркотиками, — предложил шеф полиции. — Если справимся с распространением наркотиков, потребление медленно, но неуклонно будет падать.

— Мы должны уважать права личности, — прервал начальник управления Ханссон. — Мы обязаны принимать во внимание ее неприкосновенность, и только при этом условии осторожно продвигаться вперед.

— Ты считаешь, что мы должны уважать право человека угробить себя наркотиками? — Харри Бергман посмотрел на него с насмешкой. — Будем стоять сложа руки и не вмешиваться? Должен тебе доложить: эти люди не ведают, что творят. Им помогать нужно, и здесь уступчивость и размытые формулировки не спасут.

— Но с этой целью нам не следует впадать в своего рода фашизм, — не совсем дружелюбно улыбнулся начальник управления из министерства социального обеспечения.

— Думаю, мы подошли к концу нашей дискуссии, — нервно сказала министр юстиции и поправила свои бумаги. — Есть ли какие-нибудь комментарии или невысказанные мнения, прежде чем мы завершим работу?

— Только одна информация для сведения министерства. — Харри Бергман озабоченно посмотрел на нее. — Относительно расширения нашего международного сотрудничества. Мы пытаемся выйти на пауков в сетях наркобизнеса, по крайней мере лучше изучить схему паутины, с тем чтобы пресекать распространение наркотиков на возможно высоком уровне. У нас в работе много интересных проектов. В частности, создается впечатление, что значительная доля кокаина ввозится из Италии через Венецию. Пока рановато вдаваться в детали, но мы разрабатываем несколько путей, ведущих в любопытном направлении. Уже вырисовываются очертания двух таких пауков: одного — в Венеции и другого — в Стокгольме. Немного терпения и везения, и весьма скоро мы рассчитываем нанести удар.