Убийство в частной лечебнице - [66]

Теперь, когда все столпились возле стола, иллюзия была полная. Конус света ослепительно лился на стол между белыми фигурами, заливая сиянием их лица в масках и грудь халатов. Спины оставались почти в темноте, и между светом и темнотой пролегала сверкающая грань, четко очертившая силуэты. Со своих постов вернулись Фокс и Бойз и невозмутимо встали в дверях. Аллейн обошел операционную и остановился примерно в двух ярдах от изголовья стола.

Робертс вкатил свой анестезиологический аппарат. И вдруг одна из белых фигур издала пронзительный вскрик — не то плач, не то протест:

— Это слишком ужасно… Я не могу!

Это была старшая сестра, безупречная сестра Мэриголд. Она закрыла лицо руками, словно не желала видеть нечто очень страшное. Сестра попятилась прочь от стола и наткнулась на анестезиологический аппарат. От толчка он откатился в сторону, и сестра чуть не упала, но схватилась за аппарат, чтобы удержать равновесие.

Наступила секундная тишина, а затем толстенькая фигурка в белом вдруг выкрикнула ругательство.

— Какого дьявола вы тут вытворяете? Вы что, хотите поубивать…

— В чем дело? — громко спросил Аллейн. В голосе у него появилась режущая нотка, которая заставила все закутанные в белое головы повернуться к нему. — Что такое, мистер Томс?

Томс, вставший на колени, выглядел смехотворно. Он лихорадочно протянул руку к аппарату. Робертс, который наклонился к нижней планке рамы и быстро осмотрел ее, оттолкнул маленького доктора в сторону. Он проверял гайки, которые крепили раму. Руки его слегка дрожали, и его лицо — единственное, на котором не было маски, — очень сильно побледнело.

— Все прекрасно держится, Томс, — сказал он. — Ни одна из гаек не ослабла. Сестра, отойдите, пожалуйста.

— Я не хотела… простите… — начала сестра Мэриголд.

— Вы понимаете… — сказал Томас изменившимся до неузнаваемости голосом, — вы соображаете, что, если бы хоть один из этих цилиндров выпал и взорвался, нас бы никого не осталось в живых? Вы это знаете?

— Глупости, Томс, — сказал Робертс дрожащим голосом. — Весьма маловероятно, что такое могло произойти. Для этого потребуется нечто большее, чем падение цилиндра, уверяю вас.

— Я очень виновата, простите, право, мистер Томс, — сказала мрачно сестра. — Бывают такие случаи…

— Таких случаев не должно быть, — рявкнул Томс. Он присел, чтобы проверить гайки.

— Оставьте аппарат в покое, мистер Томс, — сказал резко Робертс. — Уверяю вас, он в полном порядке.

Томс не ответил. Он встал на ноги и повернулся к столу.

— И что теперь? — спросил Аллейн.

Его глубокий голос взбодрил всех. Филлипс тихо заговорил.

— Я сделал разрез и продолжал операцию. Обнаружил прорвавшийся воспаленный аппендикс и перитонит. Я продолжал работать как обычно. На этой стадии, по-моему, доктор Робертс начал беспокоиться относительно пульса и общего состояния пациента. Я прав, Робертс?

— Совершенно верно, сэр. Я попросил сделать пациенту укол камфары.

Не дожидаясь, пока ее попросят, сиделка Бэнкс подошла к столику у стены, взяла ампулу камфары, изобразила, что наполняет шприц, и вернулась к «пациенту».

— Я ввела камфару, — сказала она лаконично.

В голове у Аллейна вертелись слова по образцу тех, что печатают в букварях: «А купил Ампулу, Б ее Берег, В ее Ввела…»

— А потом? — спросил он.

— После окончания операции я попросил сыворотку.

— Я принесу ее, — отважно сказала Джейн.

Она направилась к столику и, остановившись возле него, произнесла:

— Я стояла и не могла решиться. Мне было нехорошо. Я… у меня перед глазами все плыло.

— Кто-нибудь это заметил?

— Я оглянулся и понял: что-то не так, — сказал Филлипс. — Она просто стояла на месте и слегка покачивалась.

— Вы это заметили, мистер Томс?

— Н-ну… боюсь, инспектор, что я опозорился: я стал ее крыть на чем свет стоит. Да, сиделка? Я вел себя с вами по-свински, а? Я не понял, что с ней такое. Скверно, правда?

— Когда вы ее отругали, сиделка Харден принесла большой шприц?

— Да.

Джейн вернулась со шприцем на подносе. «Томс тронул ее», — вертелось в голове у Аллейна.

— Я ввел сыворотку, — сказал Томс.

— Затем мистер Томс спросил насчет состояния пациента, — продолжил Робертс. — Я ответил, что оно меня беспокоит. Помню, как сэр Джон заметил, что он понятия не имел, хотя лично знал пациента, насколько серьезно тот болен. Сиделка Бэнкс и я подняли пациента на каталку, и его увезли.

Они проделали все это со свертком.

— Тут я упала в обморок, — сказала Джейн.

— Драматический финал, а? — воскликнул Томс, к которому, казалось, полностью вернулось присутствие духа.

— Финал, — заметил Аллейн, — наступил потом. Пациента отвезли в его палату, где вы навестили его, доктор Робертс. С вами кто-нибудь был?

— Там все время была сиделка Грэхем. Я оставил ее в комнате и вернулся сюда, чтобы отчитаться за общее состояние пациента, которое показалось мне много хуже.

— А тем временем сэр Джон и доктор Томс мылись в предоперационной?

— Да, — ответил Филлипс.

— О чем вы говорили?

— Не помню.

— Да нет же, сэр, конечно, вы должны помнить! — сказал Томс. — Мы говорили насчет сиделки Харден — как она упала в обморок, и я сказал, что операция вас взволновала, а вы, — он ухмыльнулся, — сперва сказали, что нет, а потом согласились со мной. Это вполне естественно, честное слово, — объяснил он Аллейну, который поднял одну бровь и повернулся к сиделкам.