Убийство в частной лечебнице - [18]

Василий размашисто перекрестился справа налево.

— Господи ты боже мой! Это один из самых-самых плохих! — горячо сказал он. — Очень плохой тип. До Советов он был молодой и никогда не был консев… консерватором. А после революции стал старше — и все равно всегда был готов на пакости. Советы ему нравились не больше Романовых. Иногда он убивал комиссаров, а потом так подогрел Россию против себя, что ему пришлось ехать в Англию.

— Где, как обычно, его встретили с распростертыми объятиями. Да, все это я знаю, Василий. Спасибо. Не жди меня. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, сэр. — Василий положил, руку на рукав Аллейна. — Пожалуйста, сэр, — сказал он, — не якшайтесь с Николаем Алексеевичем — он очень плохой негодяй.

— Что ж, тебе лучше знать, — весело заметил Аллейн и вышел, улыбаясь про себя.

На Кэтрин-стрит его встретил Нэш, который вытаращился на инспектора, как вареная сова. В голове Нэш держал что-то вроде социальной лестницы, и полицейские были им раз и навсегда помещены на одну ступеньку с настройщиками роялей. Старший инспектор Аллейн этому образу не соответствовал — ни по внешности, ни по манерам. Нэшу пришлось произвести мысленную перестановку.

— Леди О'Каллаган? — спросил Аллейн.

— Ее светлость ожидает вас, сэр.

Аллейн отдал ему пальто и шляпу.

— Спасибо, сэр, — сказал Нэш и поплелся к кабинету.

Аллейн последовал за ним. Нэш открыл дверь.

— Мистер Аллейн, миледи, — доложил Нэш. Совершенно очевидно, он решил опустить позорные названия должностей.

Аллейн вошел.

Сесили О'Каллаган сидела у огня в кресле своего мужа. Когда Аллейн вошел, она поднялась и безмятежно посмотрела на него.

— Рада познакомиться с вами, — сказала она.

— Счастлив познакомиться… Мне очень неприятно беспокоить вас, леди О'Каллаган.

«Дьявол, ну вылитый Крысоед!» — подумал о ней Аллейн.

— Но это я хотела увидеться с вами. Очень любезно с вашей стороны прийти так быстро.

— Что вы, что вы…

«Какое вежливое вступление к разговору об убийстве!» — усмехнулся про себя инспектор.

— Садитесь же. Я полагаю, человек, который был здесь сегодня днем, передал вам, по какой причине мне хотелось бы связаться с полицией?

— Мне представляется, что инспектор Фокс полностью пересказал мне вашу беседу.

— Да. Я уверена, что Мой муж был убит — отравлен скорее всего.

— Я очень огорчен, что в дополнение к вашему горю вам приходится переносить страдания, вызванные подобными подозрениями, — сказал Аллейн и задал себе вопрос, долго ли еще они будут обмениваться подобными речами.

— Благодарю вас. Вы согласны со мной, что обстоятельства требуют расследования?

— Мне хотелось бы побольше узнать про эти обстоятельства. Я прочитал письма.

— Мне кажется, что они сами по себе могут вызвать подозрения.

— Леди О'Каллаган. Для человека, который всерьез замышляет убийство, в высшей степени нехарактерно писать подобные письма. Я не говорю, что такие случаи неизвестны, но это, повторяю, необычно. По-моему, Фокс вам это сказал.

— Да, он говорил что-то в этом роде. Моя точка зрения такова: я не считаю, что убийца задумал свое преступление, когда писал письмо. Но в то же время мне кажется, что человек, написавший такое, способен воспользоваться представившейся ему возможностью.

«Так и есть: она жаждет крови Филлипса и девушки», — подумал Аллейн.

— Разумеется, я понимаю вашу мысль, — сказал он медленно.

— Был и еще один инцидент, который я не стала обсуждать с… инспектором Фоксом. Еще до операции я находилась в палате вместе с мужем. Он не понимал, где он и что с ним случилось. Я пыталась все ему объяснить. Тут в комнату вошел сэр Джон Филлипс. Когда мой муж увидел его, он воскликнул: «Не надо… не давайте…» — и потерял сознание. Казалось, он был перепуган присутствием сэра Джона Филлипса, и я уверена, что он пытался сказать: «Не давайте ему прикасаться ко мне!» Должна вам сказать, что за неделю до этого сэр Джон Филлипс заходил к мужу. Я полагала, что это профессиональный визит по поводу приступов боли, которые к тому времени сделались очень сильными. Я встретила сэра Джона в вестибюле, и вел он себя весьма необычно. На следующее утро я спросила мужа, осмотрел ли его сэр Джон. Он уклонился от ответа и показался мне очень расстроенным. Письмо было написано в тот самый вечер, очевидно, под влиянием их встречи.

— Вы прямо связываете письмо сэра Джона с другим, подписанным Джейн Харден?

— Да. Она — сиделка в лечебнице, где оказался мой муж. После того как сегодня ушел ваш человек, я позвонила в лечебницу под предлогом, что хочу поблагодарить всех сестер и сиделок, которые помогали моему мужу. Я узнала их имена. Она присутствовала на самой операции и, осмелюсь предположить, помогала сэру Джону.

Она произнесла все это своим высоким голосом нараспев, словно читала вслух.

— Простите, — сказал Аллейн. — Но вы что-нибудь знали об этом? Я надеюсь, вы поймете, что я спрашиваю только потому…

— …что вы хотите убедиться, не предвзятое ли у меня отношение.

— Именно.

— Я знала, что мой муж время от времени мне изменяет. Я также считала, что это случайные эпизоды в его жизни.

— Вы не имели понятия о существовании мисс Джейн Харден?

— Абсолютно никакого.