Убийство в Café de flore - [4]

Сумерки развесили кружева цвета индиго на деревья, и сад казался от этого еще более загадочными. Луна, застряв между ветками, словно разорвав тонкую ткань, блистала своей красой, присоединившись к гостям. Фонари и гирлянды лампочек, выхватывали из надвигающейся густой темноты значительное место среди деревьев, освещая столики с белыми скатертями, угощения, старинные вазоны и плетеные кресла с гостями. От этого фрагменты сада казались волшебными.

Расслабившись, кто-то курил кальян, довольствуясь тихой беседой, кто-то трубку, некоторые из дам — сигары в длинных мундштуках, а кто-то с бокалом вина просто наслаждался вечером, запахом роз, флоксов и звуками цикад. Забыв, что находится в центре Парижа.

Графиня де Буа и, следовавшая за ней кузина, нашли Скиапарелли в обществе поэта Луи Арагона и его жены Эльзы Триоле, а так же курящей тонкие турецкие сигары в большом кресле Леонор Фини. Свой столик придвинули к ним фотограф Мэн Рэй, Дриан и Хорст. Собравшиеся обсуждали одну из последних коллекций Дома Скиапарелли, произведшей фурор в области моды и взрыв в прессе.

— Мне особенно запомнились материалы, которые вы использовали для бижутерии в коллекции тридцать второго года — огрызки карандашей, ластиков, скрепки, промокательная бумага, перья, таблетки и леденцы. Невероятная сюрреалистическая мешанина!

— Ожерелье из аспирина собрали присутствующие здесь Луи и Эльза Триоле — указала Скиап кивком головы на сидящих рядом друзей.

— Мои аплодисменты! — И Леонор захлопала в ладоши. — Знаю, что серьги-телефоны создал Дали, неравнодушный к новой технике и омарам, а кто создал «безумные» серьги «Всевидящее око»?

— Ваш покорный слуга. — Подошедший бесшумно изящный Жан Кокто, театрально поклонился, получив свою долю аплодисментов. Пригладив шевелюру темно-русых, вьющихся волос и, заметив стоящую графиню и ее кузину, он тот час же пригласил их сесть. Но Софи де Буа поняла, что это самый подходящий момент привлечь внимание Скиап. Она отказалась от любезного приглашения Кокто, однако неизвестно откуда взявшийся Дали с Галой, а затем Поль Пуаре нарушили ее планы.

Разговор гениев сюрреализма продолжился, и Софи пришлось обождать, прежде чем ей удалось обратиться к Скиапарелли. Уйдя в свои мысли, она не слышала продолжение беседы и очнулась лишь от гомерического хохота друзей.

— Кто же знал, что это будет продаваться! — Смеялась Скиапарелли. — Запланированное безумство на манекене, — чтобы ввергнуть в шок обывателя! Мы хотели брать с клиентов даже шуточную оплату!

Ей вторил Жан Кокто, сквозь смех, пытаясь что-то сказать:

— Оплату в виде… отгадывания замысловатых загадок или шарад, можете себе представить?

— Или расшифровки снов! — Беззвучно смеялся Дали, не забывая приглаживать свои усы.

Неожиданно Эльза Скиапарелли перестала смеяться, и серьезно посмотрев на Дали, прищурив глаза, произнесла:

— Я вижу изящных моделей на фоне Вашей картины — пустыня, горы… Они вместо изображения человека с ящиками, одеты в элегантное пальто. Нет! В пиджак с выдвижными ящиками! На голове странные шляпки… Сальвадор, мы должны с Вами поработать над этой идеей!

— И не только над ней! В последнее время они будоражат мою жизнь и сны… Алые губы Мэй Уэст, например, в виде дивана и весь интерьер с фрагментами ее лица.

— Представьте, дорогие мои друзья, что вы сидите на пухлых губах этой чувственной богини нашего времени! — Воскликнула Скиап, которой идея явно понравилась.

— А я, графиня, в восторге от Ваших миниатюрных женских ручек коллекции этого года — «Осень 1934 года», если быть точной. До сих пор перед глазами пальто, где вместо пуговиц маленькие ручки, словно обнимающие тебя ангелы. Особенно мне понравилась золотая пуговица-брошь — изящная рука с черной розой. Это — шедевр нежности и экстравагантности! — Эльза Триоле на секунду закрыла глаза, представляя эту брошь на своем костюме.

— Дорогая Элла, я подарю ее Вам, если брошь уже не купили.

— О, нет! Я только восхищаюсь Вашими работами! Э-э… кажется, в пятом номере «Минотавра» за двенадцатое мая этого года было прекрасное эссе Жоржа Ханета посвященное этим маленьким ручкам! — Триоле отвела взгляд в сторону.

— Разве Вы не желаете ее приобрести? — Эльза прищурила один глаз и хитро посмотрела на писательницу. Неизвестно, что ответила бы ей Триоле, но неожиданно появившийся из-за деревьев Кристиан Берар изменил настроение компании:

— Где моя Жасент, моя малышка?! Вы не видели ее?! — Он был не на шутку расстроен. Печально посмотрев на окружающих, вдруг указал на шею Мишель Саган, стоящую рядом:

— Красивый жук. Жуки вообще очень красиво смотрятся на женской шее. Это может быть колье из прозрачного пластика, — сказал он задумчиво, не меняя печальную интонацию, и тут же снова исчез в темноте за деревьями. До гостей лишь доносился его встревоженный голос. — Жасент! Моя дорогая Жасент, иди к папочке!

Мишель с отвращением стряхнула с себя жука.

— Что это было? — спросила, выпрямившись в кресле Скиапарелли, медленно обведя сидящих друзей, своими выпуклыми большими глазами.

— Очередной бред или гениальная идея, — заметил Жан Кокто, пожав плечами, и его тонкие губы едва коснулась улыбка.