Убийство у Тилз-Понд. Реальная история, легшая в основу «Твин Пикс» - [23]

По некоторым данным, Хейзел была близка с женой Таппера Аделаидой, которая в свои шестьдесят с небольшим во многих отношениях предлагала Хейзел ту материнскую заботу, которую едва ли могла обеспечить ее собственная мать. Летом 1907 года Тапперы отдыхали в Канаде, на родине Аделаиды, и вернулись с подарком для Хейзел: булавкой с латинской надписью Concordia Salus – «спасение через гармонию» – и выгравированными на обороте инициалами Хейзел. Хейзел обожала брошь и носила ее на воротничке блузки. Булавка была на месте, когда ее тело обнаружили в пруду Тила, что помогло семье в опознании.

Дом Таппера на Фултон-стрит, 711, находился в тени Политехнического института Ренсселера, расположенного на вершине холма, откуда открывался вид на город. За холмом городской пейзаж резко менялся, переходя от величественных резиденций, таких как новый дом Хейзел, к погрязшему в грехе району красных фонарей, где Мэйм Фэй и другие мадам держали свои бордели. Менее чем в двух кварталах от Тапперса, на углу Шестой авеню и Фултона, находился печально известный отель «Комета», «часто посещаемый уличными девушками», как однажды описал его частный детектив, следивший за неверным супругом.

Несколько раз за время ее короткого пребывания в доме Тапперов Хейзел подвергалась преследованиям и нападениям на улице, а однажды прямо возле дома со стороны незнакомца, который, по-видимому, воспылал нездоровой страстью к юной красавице. В тот раз Хейзел отбилась от негодяя, сильно ударив его зонтиком по голове. По словам Мины, незнакомец, убегая, сказал Хейзел: «Я доберусь до тебя». Хейзел написала Мине, что этот странный тип все еще временами беспокоит ее.

Вот в этот котел преступности, секса, гламура и коррупции попала восемнадцатилетняя Хейзел Дрю, когда переехала на Фултон-стрит, где билось сердце и пульс города. Возможно, это было началом новой жизни – и новой личности.

К лучшему это или к худшему, но Хейзел была полна решимости расширить горизонты.

На Рождество 1907 года Хейзел пожаловалась тете Минни, что плохо себя чувствует, в тот день Минни вызвалась помочь ей по хозяйству в доме Тапперов. В начале января Хейзел покинула дом Тапперов, все еще жалуясь на плохое самочувствие. Она провела почти три недели в фермерском доме своего дяди Уильяма Тейлора в Табортоне, где в то время жили ее брат Джозеф и его жена Ева, наперсница Хейзел.

Примерно через две недели после прибытия на ферму Тейлора Хейзел получила конверт от Джона Таппера: внутри были деньги и письмо, в котором сообщалось, что ее заменили другой девушкой, – Хейзел стала безработной.

Оправившись от болезни, она вернулась в Трой, устроившись на работу домашней прислугой к Эдварду Кэри, профессору геодезии в Политехническом институте Ренсселера и, как Хислоп и Таппер, видному республиканцу, дважды назначавшемуся городским инженером Троя в администрациях, поддерживаемых Республиканской партией. В 1908 году профессор Кэри жил со своей женой Мэри и их одиннадцатилетней дочерью Хелен в Уитмен-Корте, в Ист-Сайде, фешенебельном районе города, расположенном вдали от шума, суеты и грязи центра Троя. Многие из богатых промышленников, чьи фабрики загрязняли воздух над городом, перебирались туда после открытия транспортных линий.

Ее пребывание у Кэри продлилось чуть больше пяти месяцев.

* * *

За несколько месяцев до убийства Хейзел гадалка сообщила девушке, что в течение года ее ждет внезапная смерть.

Хейзел отшутилась. Уверенности ей было не занимать. Порой казалось, что она получает какое-то извращенное удовольствие, искушая судьбу.

Уже в четырнадцать лет она была яркой, харизматичной молодой женщиной с чутьем на моду, и ее необычная красота привлекала внимание повсюду, куда бы она ни пошла. Люди говорили о ее блестящих голубых глазах и пушистых, словно льняных, волосах.

Где-то на этом пути Хейзел поняла, что красота откроет двери. И она намеревалась войти в них.

Возможно, реагируя на трудную жизнь родителей, Хейзел мечтала о великом. Ее корни были скромными, а образование слабым – следователи находили частые орфографические и грамматические ошибки в оставленных ею письмах. Но, будучи всего лишь скромной домашней прислугой, она обладала определенной степенью независимости. Для Хейзел будущее было полно неограниченных возможностей.

И она была уже на пути к тому, чтобы добраться до них. Несмотря на скромное начало, она закончила тем, что работала в семьях трех самых влиятельных в Трое людей. Она нашла способ при зарплате в 4,50 доллара в неделю потакать своим фантазиям. Она изысканно одевалась в сшитые на заказ платья, носила экстравагантные шляпы и туфли на высоком каблуке. Она любила ходить по магазинам и обедала в лучших ресторанах. Она много путешествовала – не только в Нью-Йорк, Олбани, Скенектади и близлежащие курортные районы, но даже за пределы штата. За последние шесть месяцев своей жизни она трижды выезжала из Троя – дважды в Нью-Йорк, один раз в Провиденс и один раз в Бостон.

Хейзел была не просто общительной или веселой, она была социально ориентирована. Она обладала поразительным обаянием и везде легко заводила друзей.