Убийство, совершённое во вторник - [10]

Коваль оставалось только прочесть его и поставить подпись.

Получив расписку за аванс, она не стала настаивать на встрече с Мирославой, и отправилась в обратный путь.

Андриана Карлсоновна понимала, что если бы у Волгиной были вопросы или информация для неё, она сама пригласила бы её в кабинет. Значит, пока ничего нет. Это и немудрено. Времени прошло совсем мало.

Двумя плюсами Коваль считала то, что и адвокат и детективы взялись за дело. Выходит не всё так безнадёжно, как казалось вначале.

* * *

За день детективы успели распланировать свои дальнейшие действия.

Ещё раз прошерстив данные на действующих лиц разыгравшейся трагедии, Морис склонялся к тому, что сподручнее всего убить жену было Геннадию Климову.

Мирослава считала, что подозревать Климова можно только после проверки его алиби.

По мере того, как день приближался к своему завершению, в мыслях детективов чаще и настойчивее звучало имя Шура!

И Шура не заставил их ждать.

До семи ещё оставалось пятнадцать минут…

Раздалась трель звонка. И в разъехавшиеся ворота въехала белая Лада Калина.

Всем было известно, что свою машину Наполеонов холил и лелеял, как шах драгоценного коня.

Друзья даже шутили, что следователь чуть ли не каждый день пел, под гитару своему автомобилю – Калинка, калинка моя, прежде чем запереть дверь гаража.

Но ни Мирослава, ни Морис никогда не подшучивали по этому поводу над своим другом, так как и сами не менее сильно любили своих железных скакунов.

– Ну, вот я и приехал, – воскликнул Наполеонов, вваливаясь в гостиную. Он пожал руку Морису и чмокнул в щёку Мирославу.

Дону он погрозил пальцем, – и не рассчитывай, лохматый, на мою нежность.

Кот презрительно фыркнул и принялся вылизывать свою шелковистую чёрную шерсть.

– Садись, Шурочка, – проговорила Мирослава елейным голосом.

Следователь бросил на неё подозрительный взгляд, ожидая какого-нибудь подвоха, но всё-таки уселся на диван и блаженно вытянул ноги.

– Устал?

– Ещё бы! Следователя, как волка ноги кормят.

– Ноги оперов, – тихо обронила Мирослава.

– Что? – воззрился на неё Наполеонов.

– Поддакиваю тебе, – улыбнулась Мирослава, – следователя и впрямь ноги кормят оперов.

– Каких ещё оперов?

– Ну не буду же я тебе перечислять имена всех сотрудников, которых ты с утра до вечера отправляешь на поиски информации.

– Ну, знаешь! Я сам рассиживаюсь что ли?!

– Нет, конечно, ты у нас работник умственного труда.

– Естественно! Надо же кому-то и головой работать.

– Вот и я про то же.

Наполеонов внимательно посмотрел на подругу детства и, не заметив никакого подвоха, решил не продолжать спор.

По личному опыту, ещё с детских лет, он хорошо знал, что спорить с ней себе дороже.

– Шур! А ты любишь пончики? – невинно спросила Мирослава.

– Ещё как люблю! Сама же знаешь, – укорил он подругу детства и тут же живо поинтересовался, – а вы ещё и пончики напекли?

– Нет, это я так, к слову…

– К какому ещё слову? – подозрительно поинтересовался Наполеонов.

– Я книжку читаю

– Какую?

– Кларк «НабМилая за французами».

– И что?

Он пишет, что пончики по-французски «пуканье монахини».

– Тьфу ты! – возмутился Наполеонов.

А кто автор книжки?

Говорю же, Стефан Кларк. Некий англосакс

– Ах, вот, как! Тогда я на стороне французов!

– И почему же?

– Потому, что французы нам ближе! – отрезал Наполеонов.

– И чем это они нам так близки? – хмыкнула Мирослава.

– Ну как же! – Наполеонов даже подпрыгнул на стуле! – один из них вплёлся в ветви нашего родового древа.

– Так уж и вплёлся? Интересно как это его угораздило и главное когда?

– Если бы ты опиралась не на интуицию, а на логику, то давно бы сообразила, что это случилось во времена нашествия Наполеона.

– Значит, всё-таки нашествия?

– Но мой предок в этом был не виноват.

– Почему это?

– Потому, что он был простой офицер и не мог отвечать за дурь императора.

– Ага, простой офицер. А может быть солдат?

– Может и солдат, – нехотя согласился Наполеонов.

– Но он осознал свою ошибку, раскаялся и искупил вину.

– Чем же?

– Да женился же на одной из моих прапрабабушек.

– А! Суровое он понёс наказание, – рассмеялась Мирослава.

Наполеонов метнул в неё молнию.

– Не ссорьтесь, – вступил в разговор Морис, – французы и вправду ближе.

– Ещё один защитничек!

– Сами подумайте, сколько французов служило в России гувернёрами, парикмахерами, поварами.

– Вот! Про поваров особенно актуально! – воскликнул Наполеонов, – мы, когда будем ужинать?

– Сейчас. Отбивные готовы, салат нарезан. Наполеон дожидается встречи с тобой! – обратился он к Шуре.

Следователь так быстро вскочил со стула и ринулся на кухню, что хозяева и глазом моргнуть не успели.

– Сейчас всё принесу в столовую, – сказал пришедший в себя Морис.

– Нет! Давайте поедим на кухне! Здесь так уютно! И голова кружится от запахов.

Морис посмотрел на Мирославу, и она незаметно кивнула.

Через каких-нибудь десять минут все сидели за столом.

А Дон с аппетитом уплетал свою порцию на подоконнике раскрытого окна.

Мирослава ни о чём не спрашивала Наполеонова, пока он не расправился с отбивными, салатом и не съел два огромных куска торта.

Но когда он допил пятую по счёту чашку белого чая и умиротворённо улыбнулся, она предложила посидеть на открытой веранде.