Убийство под аккомпанемент - [85]

Встав, Аллейн поднялся на сцену. Он остановился ровно там, где упал Ривера. Скелетообразная башня метронома оказалась просто рамкой. На обратной стороне конструкции было закреплено электрическое оборудование. Он посмотрел на острие гигантской стрелки, зависшее прямо у него над головой. Изготовленная из стальных трубок или отлитая из пластмассы, усеянная миниатюрными лампочками, она на мгновение фантастично напомнила ему усеянное драгоценными камнями орудие убийства. Справа от двери в комнату оркестрантов и скрытый от аудитории роялем, в стену был утоплен миниатюрный распределительный щит. За свет, как ему сказали, отвечал Хэппи Харт. Со своего места за роялем, как и с того места, где упал, он мог дотянуться до рубильников. Сейчас это сделал Аллейн, опустив тот, на котором имелась пометка «мотор». Низкое жужжание предвосхитило первый громкий «тик». Гигантская, указывавшая вниз стрела качнулась, описала половину дуги, потом качнулась назад и заходила взад-вперед под аккомпанемент собственного перестука. Он включил подсветку и постоял с мгновение — неуместная фигура в сердце мигающего калейдоскопа. Сверкая огнями, стрелка метронома прошла в четырех дюймах над его головой, чтобы описать до конца дугу, потом вернулась. «Если слишком долго смотреть на треклятую штуковину, она, наверное, загипнотизирует», — подумал он и дернул оба рубильника.

В офисе он застал мистера Фокса, сурово надзирающего за двумя водопроводчиками, которые снимали в уборной пиджаки.

— Если не выудим ничего проволоками, мистер Аллейн, — сказал он, — боюсь, придется все демонтировать.

— Я больших надежд не питаю, — отозвался Аллейн, — но приступайте.

Один водопроводчик потянул за цепочку и задумался, созерцая вызванный этим действием феномен.

— Ну? — требовательно спросил Фокс.

— Не сказал бы, что так уж хорошо работает, — поставил диагноз водопроводчик, — но ведь опять же, работает, если понимаете, о чем я. — Подняв палец, он посмотрел на товарища.

— Неполадки с бачком? — рискнул предположить тот.

— Эге.

— Предоставляю все вам, — сказал Аллейн и забрал с собой Фокса в офис.

— Фокс, — начал он, — давайте переберем ключевые кусочки этой чудовищной головоломки. Каковы они?

— Происшествия и взаимоотношения на Дьюкс-Гейт, — тут же подсказал Фокс. — Торговля наркотиками. «Гармония». Подмена. Аккордеон. Характер орудия убийства.

— Добавьте еще один. Пока Ривера играл, метроном не работал. Стрелка начала раскачиваться после того, как Ривера упал, и после того, как были произведены остальные выстрелы.

— Улавливаю, сэр. Да, — замогильно протянул Фокс. — Еще и это. Добавим метроном.

— Теперь давайте пройдемся по остальному материалу и посмотрим, что у нас накопилось.

Устроившись в затхлом офисе Цезаря Бонна, они перебирали, отбрасывали, сравнивали и разбирали фрагменты, установленные в ходе расследования. Их голоса гудели под неумолчный аккомпанемент водных трюков слесарей. Через двадцать минут Фокс закрыл блокнот, снял очки и серьезно посмотрел на начальника.

— Вот что мы имеем, — подвел итог он. — Если отвлечься от горстки незначительных деталей, нам не хватает всего одного кусочка. — Он занес над столом руку ладонью вниз. — Если отыщем его и если, когда его отыщем, он подойдет, что ж, картиночка завершена.

— Если, — сказал Аллейн, — и когда.

Дверь во внутренний офис открылась, и вошел старший водопроводчик. С видом ложной скоромности он протянул голую и выбеленную хлоркой руку. На ладони лежал мокрый револьвер.

— Вам не это нужно было? — спросил он уныло.

IV

Кертис ждал их у входа в здание, где проживал Морри.

— Простите, что мы вас вытащили, Кертис, — извинился Аллейн, — но нам может потребоваться ваше мнение, в состоянии ли он сделать заявление. Это выход Фокса. Он у нас наркорыцарь.

— Что скажете, доктор, как он? — спросил Фокс.

Доктор Кертис некоторое время смотрел на свои туфли, потом осторожно высказался:

— Тяжелое похмелье. Озноб. Депрессия. Возможно, обида на весь свет. Возможно, попытки примирения. Нельзя знать наперед.

— Если он решит заговорить, какова вероятность того, что он будет говорить правду?

— Невелика. Обычно они лгут.

— Какой подход будет лучшим? — спросил Фокс. — Агрессивный или улещивающий?

— Положитесь на свой опыт.

— Могли бы и подсказать, доктор.

— М-да, — неопределенно протянул Кертис. — Пойдемте на него посмотрим.

Квартиры были более современного пошиба и хвастливо выставляли напоказ хромированную сталь почти в «манере Морри Морено» — крикливо и бессодержательно. Аллейн, Фокс и Кертис поднялись на лифте в стиле рококо и прошли по похожему на туннель коридору. Фокс нажал на звонок, и дверь открыл полицейский в штатском. Увидев их, он снял цепочку и, впустив их внутрь, снова запер дверь.

— Как он? — спросил Аллейн.

— Проснулся, сэр. Ведет себя смирно, но беспокоен.

— Что-нибудь говорил? — поинтересовался Фокс. — То есть осмысленное.

— Не особенно, мистер Фокс. Он, кажется, очень тревожится из-за покойного. Говорит, мол, не знает, что будет без него делать.

— Это, во всяком случае, осмысленно, — хмыкнул Фокс. — Идемте, сэр?

Это была дорогая и довольно безликая квартира, примечательная лишь большим числом подписных фотографий в рамках и немалым беспорядком. Морри, облаченный в домашний халат невероятной роскоши, утопал в глубоком кресле, в котором, когда они вошли, как будто еще больше съежился. Лицо у него было цвета невареной курицы и такое же дряблое. Едва завидев доктора Кертиса, он завел жалобный вой.