Убийство по-французски - [9]

Шрифт
Интервал

— И не почувствуешь, — кивнул Жако. — Я знаю.

Он и впрямь знал. У него было сильное растяжение и треск не выдержавшего ахиллова сухожилия, волна тошноты. Но боли не было. В тот момент.

Снаружи по коридору провезли тележку.

— Мне жаль, Дэн, — тихо проговорил Рулли. — Я понимаю, что все это не вовремя.

— Эй, всякое бывает, — отмахнулся Жако. — Но мне еще больше жаль. Как долго?

— Неделя здесь. Потом я, возможно, выпишусь. Кто знает? Они почти ничего не говорят. — Рулли пожал плечами, потом сменил тему: — Ты зацепил какую-нибудь ниточку в Салон?

Жако ввел партнера в курс дела. Та же информация, которую он сообщил Гимпье час назад.

— Тело пробыло в озере неделю, может, дольше. Голая. Лет двадцать пять. Для установления личности нет ничего, кроме татуировки. Ни украшений, ни одежды. Местные парни сколько смогли, столько раз обошли весь берег, но ничего не нашли. Они не могут наверняка сказать, в каком месте жертва очутилась в воде, но вероятнее всего на небольшом пляже на дальней стороне озера.

— И что ты об этом думаешь?

— Это должен быть тот же парень. Копию отчета о вскрытии уже выслали, но Дежарт по пути сюда передал мне по телефону кое-какие детали. Пронопразон, как и в других случаях, но на этот раз введен выше лопатки. Видимо, преступник подобрался сзади. Явное проникновение. У нее обширные внутренние кровоподтеки, значительные разрывы.

— Но нет следов спермы?

Жако покачал головой.

— И ничто не указывает на то, что он пользовался презервативом. Нет следов ни лубриканта, ни спермицида. Они на водяной основе, помнишь?

Рулли кивнул.

— Газеты в курсе?

— Инцидент с парусной лодкой. Пока только местное событие. Еще никто не связал это с другими смертями. Во всяком случае, пока.

— Что ж, давай надеяться, что так и будет.

Раздался легкий стук в дверь, и в палату проскользнула медсестра. Молодая, свежее лицо, хлопчатобумажный в полоску халатик младшего медперсонала открывал загорелые руки и ноги.

— Как мы сегодня себя чувствуем? — спросила она. Парусиновые туфли на резиновой подошве скрипели на линолеуме, когда девушка обходила кровать, проверяя гирю и растяжки, прежде чем спросить Рулли, не нужно ли ему чего.

Рулли улыбнулся и ответил, что ничего не нужно, если только она не знает способа вытащить его отсюда.

— Вы уже хотите нас покинуть? — воскликнула сестричка, обиженно посмотрев на обоих и убирая выбившуюся из-под шапочки прядь волос. — Видимо, нам нужно устроить вас поуютней, — продолжала девушка, подсовывая руку под плечи Рулли. Она подтянула его вперед и, прижав к себе, стала взбивать подушки, глядя при этом на Жако. Жако обратил внимание, что у нее накрашены ногти, и это его удивило. Розовые — их легко не заметить, но тем не менее... — Ну вот. — Она опустила Рулли на подушки, поглаживая его голое плечо. — Что бы вы без меня делали? — Она улыбнулась, оправила халатик и вышла из палаты.

Жако и Рулли посмотрели друг на друга, подумав об одном и том же.

— Это все из-за одежды, — подмигнул Рулли. — Сестры постарше носят брюки. — Он приподнял простыню у себя между ног. — В следующий раз лучше положить сюда книгу, — пробормотал он.

— Никаких тяжестей, — отозвался Жако. — Сойдет и газета.

Мужчины улыбнулись друг другу, не особенно представляя, что делать дальше. Начал Рулли.

— Виделся с Гимпье?

Жако подтвердил, что виделся и что ему не следует ждать визита в ближайшее время.

— А кто вместо меня?

— Гасталь.

Рулли нахмурился, пытаясь вспомнить этого человека.

— Ты увидишь его. — Жако встал и надел куртку. — Он приехал из Тулона пару месяцев назад. Поначалу работал с Сэллинджером и ребятами из отдела нравов. В конце месяца переводится к Ламонзи в отдел наркотиков.

— Толстый?

— Толстый.

Рулли минуту подумал.

— Это не он проделывает фокусы с escargots[7]?

8

Все организовал приятель Сильвьен, Карно. Он позвонил ей в то утро и сообщил время и место. Бар в «Софителе», 12.30.

«Ты его сразу узнаешь. И веди себя безупречно. Мсье Рэссак обращает особое внимание на то, как люди держатся».

Сильвьен ждала звонка. Карно целый месяц инструктировал ее об их комбинации. О том, как все может сложиться, о возможностях. При условии, что она будет хорошо себя вести, демонстрировать готовность. Делать так, как ей говорят. Это всего лишь дело времени, говорил он. Как только откроется возможность, он сразу выпустит ее. И вот, похоже, возможность появилась. Ее большой шанс. Наконец. Выход, которого она ждет.

Заперев дверь квартиры, Сильвьен поехала вниз на лифте. Кабина была маленькой и тесной, но достаточно большой, чтобы прислониться плечом к ковровой обивке, засунуть палец за край туфли и поправить пальцы и пятку. Новые туфли. «Лабутэн». И надо же — прямо сейчас они играют с ней злую шутку. Нужно было выбрать «манолос», подумала она, когда двери лифта открылись. Конечно, они немного поношены и стоптаны, но не в пример этим удобны.

В то утро Сильвьен оделась дорого и изысканно. Именно так, как следует быть одетой в таких местах, как «Софитель». Новые туфли, конечно (будь они прокляты), черные шелковые чулки, костюм от «Хлое» в тонкую полоску, светлые волосы собраны на затылке, как иногда это делает Денев, красная помада — по словам Карно, любимый цвет мсье Рэссака. Для остальных она может походить на менеджера какой-нибудь серьезной корпорации. Именно тот вид, которого она хотела добиться.


Рекомендуем почитать
Шаровая молния

Иногда жизнь человека может в одночасье измениться, резко повернуть в противоположную сторону или вовсе исчезнуть. Что и случилось с главным героем романа – мажором Алексеем Вершининым. Обычный летний денек станет для него самым трудным моментом в жизни. Будут подведены итоги всего им сотворенного и вынесен неутешительный вердикт, который может обернуться плачевными и необратимыми последствиями. Никогда не знаешь, когда жестокая судьба нанесет свой сокрушительный удар, отбирая жизнь человека, который все это время сознательно работал на ее уничтожение… Содержит нецензурную брань.


1974: Сезон в аду

Один из ведущих мастеров британского нуара Дэвид Пис признает, что его интерес к криминальной беллетристике был вызван зловещими событиями, происходившими в его родном Йоркшире — с 1975 до 1981 г. местное население жило в страхе перед неуловимым серийным убийцей — Йоркширским Потрошителем. Именно эти события послужили поводом для создания тетралогии «Йоркширский квартет», или «Красный райдинг» (райдинг — единица административно-территориального деления графства Йоркшир), принесшей Пису всемирную славу.«1974» — первый том тетралогии «Йоркширский квартет».1974 год.


Корпус 38

«Я боюсь, доктор. Я ужасно боюсь. Вы ничего не можете сделать для меня. Никто ничего не может».Эрван Данте-Леган живет среди галлюцинаций, среди воображаемых змей и реальных убийств. Новоявленный Данте спустился в Ад — и теперь дорога к свету заказана ему навсегда. Он существует в непреходящем ужасе. Фантазмы сводят его с ума, толкают на странные поступки и в итоге приводят в Корпус 38 — в психиатрическую клинику для тяжелобольных, где отчаявшийся Данте встречает свою спасительницу — психиатра Сюзанну Ломан, которой он может наконец доверить свои кошмары и освободиться.Однако почему реальные зверские убийства, что творятся по всей Европе, так напоминают галлюцинации Данте? Кто убивает юных девушек? В погоню за разгадкой устремляются трое: комиссар парижской префектуры полиции, Сюзанна Ломан и талантливый журналист, который выслеживал опасного маньяка многие годы.


Сесквоч

В Калифорнии, в маленьком горном городке, рассказывают о встречах со Снежным Человеком, которого здесь называют Сесквоч, и существует поверье о Мандранго — порождении сил зла, который в назначенный срок выходит из-под земли, чтобы найти себе невесту. В городе и его окрестностях происходит серия жутких убийств, и некто похищает журналистку Элен, с которой происходят невероятные и драматические приключения.


Кидалы

Опытному мошеннику Рою Диллону удалось скопить более 50 тысяч долларов. Однако когда он пытается кинуть очередную жертву на 20 долларов, его жестоко избивают. Его мать, Лилли, которая работает на мафию и к которой Рой не питает ни любви, ни уважения, буквально возвращает его из мертвых. Но, едва оправившись, Рой снова принимается за старое – опасное ремесло кидалы у него в крови…


Семнадцать каменных ангелов

Завораживающий роман в жанре танго.Недавно потерявший жену комиссар Мигель Фортунато готовится выйти на пенсию после долгих лет службы в полиции Буэнос-Айреса. Его последнее задание – помочь следователю, приехавшему в Аргентину из США для расследования обстоятельств похищения и убийства известного американского писателя. Задание, как выясняется, непростое. Во-первых, следователь оказывается совсем молоденькой, неопытной, но очень привлекательной девушкой по имени Афина Фаулер. А во-вторых, сам Фортунато в силу определенных причин вовсе не заинтересован в том, чтобы правда об убийстве вышла наружу.Впрочем, расследование должно идти, хочет он этого или нет.