Убийство на пивоварне. Чудовище должно умереть - [21]

– Отравитель?! Черт побери, в это уж совсем не верится.

– Алкоголь – чистый яд, юноша. Может быть, вы не знали… – И мисс Меллорс прочитала до крайности физиологическую лекцию о вреде спиртного, по окончании которой торжественным, но пронзительным голосом продекламировала, отстукивая тростью ритм:

Ах! Ты видишь – огней винной лавки отсвет?

Все пороки на гребне волны!

Как пылает он на рубеже бурных лет,

Ужасный маяк сатаны!

– Все может быть, – согласился Найджел. – Впрочем, если даже время от времени убивать пивовара-другого, на торговле спиртным это никак не скажется. Я полагаю, предприятие возглавит Джо, а он…

– Этому не бывать, если мое слово имеет хоть какой-нибудь вес.

– А ваше слово имеет вес? – отважно поинтересовался Найджел.

Если бы Богиня общественной службы могла краснеть, можно было бы утверждать, что мисс Меллорс покраснела. Она быстро сменила тему:

– А что Баннет делал там среди ночи? Держу пари, вынюхивал что-нибудь. И поделом ему. Я всегда говорила: живи и дай жить другим, – прибавила она невпопад. – Что ж, будьте здоровы!

«Однако вопрос не праздный, – задумался Найджел, отправляясь дальше своей дорогой. – Как убийца заманил туда Баннета?»

Ответ не заставил себя ждать. Констебль у ворот пивоварни попросил сыщика назваться, а услышав имя, сообщил, что инспектор ждет его в кабинете мистера Баннета.

– Вчера вечером, следуя предложению доктора Кэммисона, я связался со Скотланд-Ярдом, – сообщил Тайлер. – Сэр Джон Стрейнджуэйс лично поручился за вас, поэтому ваш статус в деле надлежащим образом урегулирован.

Найджел предпочел бы, чтобы инспектор оставил этот неестественно-официозный тон, явно нацеленный подчеркнуть образование и умственное превосходство. Впрочем, сейчас важнее был формальный допуск к расследованию.

– Как идут дела? – поинтересовался он.

– Мы только что вскрыли сейф мистера Баннета. Возможно, вам будет интересно взглянуть. – Инспектор протянул листок дешевой разлинованной бумаги, на котором печатными буквами было написано:

«Уважаемый сэр!

Если хотите знать, куда девается ваше пиво и сахар, приходите на пивоварню завтра в полночь и спросите ночного сторожа.

Доброжелатель».

– Так вот что его сюда привело! А я-то гадал… Конверт тоже нашли?

– Нашли. Штемпель Вестон-Прайорс – это деревушка в пятнадцати милях отсюда. Проштампован пятнадцатого июля в половине восьмого.

– Похоже, тот, кто написал анонимку, и есть убийца. А отсюда следует, что он прекрасно знал здешние порядки. Впрочем, это было ясно и без письма.

– Именно, сэр, – сказал инспектор с видом самодовольного превосходства, который так раздражал Найджела. – Хотя вы проглядели одну возможность. Какую, спросите вы? А вот какую, мистер Стрейнджуэйс. Письмо могло быть bona fide[10] анонимным. Прочитав его, мистер Баннет пришел на пивоварню и поймал сторожа на воровстве. В завязавшейся драке Лок – так зовут сторожа – убил мистера Баннета, а потом с целью скрыть следы преступления бросил тело в котел.

Найджел вежливо хмыкнул.

– Любопытная версия. Однако я вижу в ней два существенных недостатка.

– Каких же? – Инспектор откинулся на спинку кресла, так что над воротником показалась жирная складка.

– Во-первых, сам факт, что этот якобы доброжелатель указал точное время, когда Баннету следует явиться на пивоварню, ясно говорит нам: он собирался ждать его здесь. Простой аноним не настаивал бы на определенном времени. Если бы сторож подворовывал, он бы с одинаковой вероятностью делал это сегодня или завтра. Во-вторых, если Баннета убил сторож, почему он не сжег тело в топке? Баннет попросту исчез бы – и никаких улик. Никто бы даже не догадался, что он был здесь ночью; сторож, само собой, ничего не знал о письме.

– Если бы все преступники вели себя самым разумным образом, полиция осталась бы без работы. Впрочем, надо признать, в ваших словах есть смысл. Так вот, сэр, я допросил этого Лока перед тем, как сегодня вечером он заступил на смену. Выяснилось кое-что любопытное. Во-первых, он тут недавно: его приняли месяц-другой назад. Во-вторых, он работает в некотором смысле по графику.

– По графику?

– Да. В течение ночи он несколько раз обходит пивоварню и в определенные часы посещает склады и цеховые помещения. Следите за моей мыслью? Ему вменяется в обязанность регулировать температуру, проверять состояние кранов и так далее. Он носит наручные часы в кожаном футляре – их каждый вечер проверяют по радиосигналу. В каморке, где отдыхает сторож, висит расписание, из которого видно, в какое время должны состояться обходы. Ну, мистер Стрейнджуэйс, теперь вы понимаете, насколько это важно?

– Хотите сказать, что, если сторож добросовестно выполнял работу, мы в точности будем знать, где он был на протяжении ночи.

– И да, и нет, сэр. И да, и нет. Вот что я думаю: если он добросовестно выполнял работу, то между половиной двенадцатого и полуночью должен был совершать очередной обход. Почему тогда он не видел мистера Баннета и убийцу – если допустить, что в деле была третья сторона? Хоть что-то, хотя бы шаги он должен был услышать?

– Не уверен. Не забывайте, пивоварня – это огромное здание. Если Баннет хотел поймать сторожа на воровстве, он позаботился бы, чтобы его не видели и не слышали. Что до убийцы, тот бы не хуже Баннета постарался сделать свое грязное дело, пока Лок был далеко. Насколько я вижу, отсюда следует только, что убийца хорошо знал здешние порядки. По крайней мере, это сокращает число подозреваемых.