Убийство демократии. Операции ЦРУ и Пентагона в постсоветский период - [170]

В свете последующих событий многие исследователи и политологи считают, что 20 марта 2003 года стало своеобразной вехой появления новых исторических реалий, сменивших мироустройство, существовавшее со дня победы союзников-антифашистов во Второй мировой войне в 1945 году, а США в этот день примерили мундир мирового жандарма, который, судя по дальнейшим шагам на международной арене, пришелся им по вкусу. К слову, датой конца однополярного мира можно считать и 1 мая 2003 года, когда на борту авианосца «Авраам Линкольн» президент Джордж Буш-младший, опьяненный успехами своих войск, победно провозгласил американским солдатам на манер героя голливудских боевиков: «Миссия выполнена». Миссия на самом деле была провалена, но Дж. Буш и многие другие тогда этого еще не знали или не понимали, а некоторые не понимают и по сию пору.

Весьма символично, что окончательное решение о начале вооруженной операции против Ирака было принято на встрече 17 марта 2003 года с участием президента США Дж. Буша и премьер-министров Великобритании, Испании и Португалии на Азорских островах — португальском владении в Атлантическом океане, то есть на натовской территории. Эта сходка заговорщиков против международного права была созвана, когда стало ясно, что в Совете Безопасности ООН англосаксы не могут рассчитывать на резолюцию, дающую им «зеленый свет» для агрессии против Ирака. Франция, Россия и Китай с большей или меньшей долей вероятности могли проголосовать против подобного проекта резолюции СБ ООН. А несколько ранее американцы уже натолкнулась в этом вопросе на трудности внутри самого НАТО: Франция, Германия и Бельгия в феврале 2003 года были готовы выступить против американской идеи войны с Ираком, что впервые за все время существования Североатлантического блока создавало серьезную угрозу раскола среди его членов, да еще по вопросу, имеющему принципиальное политическое значение. Именно в силу этих причин акцент был сделан на формировании антииракской коалиции с опорой, хотя бы вначале, исключительно на англосаксов, то есть на американские и британские части.

Американцы рисковали оказаться в политическом тупике и полном одиночестве, идя на прямое открытое нарушение международного права. Даже страны региона не торопились поддерживать Вашингтон так, как это было в 1991 году во время «первой войны» в Персидском заливе. К такому варианту США, вдохновленные уникальным положением «единственного полюса мироустройства» после развала СССР и обуреваемые навязчивой мессианской идеей повсеместного «распространения демократии» в американском понимании, в тот момент были не готовы. Но, очевидно, в Белом доме не могли больше ждать: слишком много войск англосаксов было сконцентрировано в районе Персидского залива — 280 тысяч человек, более 700 боевых самолетов, около 900 танков М-1 Abrams, и Challenger, свыше 750 бронемашин М-2/М-3 Bradley и Warrior, и слишком много средств уходило на их содержание. Не мог рисковать Джордж Буш и «потерей лица» перед американскими избирателями, которых еще с 1990-х годов настойчиво и целенаправленно убеждали в том, что Ирак Саддама Хусейна являет собой прямую угрозу демократии в мире в целом и конкретно в США. Тем более что после террористической атаки 9 сентября 2001 года (а к ней С. Хусейн имел такое же отношение, как и к гибели космического корабля «Челленджер») усилиями администрации США тезис об «угрозе от Саддама» стал для Америки практически аксиомой.

Для усиления пропагандистского эффекта обоснованности будущей войны в адрес Саддама Хусейна Белым домом было выдвинуто обвинение в организация заговора с целью убийства Дж. Буша-старшего, имевшее примерно такую же доказательную базу, как и известные всему миру голословные заявления о наличии у Ирака химического и бактериологического оружия. Тогдашний госсекретарь США Колин Пауэлл в качестве доказательства показал пробирку с якобы отравляющим веществом, имеющимся у Саддама Хусейна на вооружении, а спустя несколько лет признался в том, что пошел тогда на откровенную фальсификацию.

Еще сложнее представлялось положение премьер-министра Великобритании Тони Блэра, который на внутренней арене своей страны и даже в собственной партии не мог рассчитывать на поддержку военной операции против Ирака без санкции СБ ООН, поскольку 80 % англичан открыто высказывались против нее. Тем не менее и Дж. Буш, и Т. Блэр пошли на этот риск.

«Азорская встреча» стала решающей: на ней при молчаливом одобрении статистов в лице представителей Португалии и Испании были окончательно оговорены детали операции. До войны с Ираком оставалось всего двое суток. Примечательно, что американцы не стали предупреждать о начале агрессии даже своих союзников, дня которых ничем не спровоцированное нападение войск англосаксов на Ирак, начавшееся рано утром 20 марта 2003 года, стало полной неожиданностью.

Изначально агрессия против Ирака планировалась на 21 марта, однако поздно вечером 19 марта от спецслужб США поступила «заслуживающая доверия» информация о возможном местонахождении Саддама Хусейна с сыновьями Удеем и Кусеем, и американские ВВС получили приказ политического руководства нанести первый удар утром 20 марта, чтобы разом решить судьбу кампании (в результате этой бомбардировки погибло много простых иракцев, а С. Хусейн и члены его семьи в тот момент не пострадали). Военная операция получила кодовое название «Иракская свобода» (Operation Iraqi Freedom, OIF), хотя иногда ее ошибочно называют «Шок и трепет» (Shock and Awe). Однако второе название относится к военной доктрине, разработанной в 1996-м и примененной против Ирака в 2001 и 2003 годах.