Убийство чёрными буквами - [18]

– Допивайте, – сказал молодой человек. Голос у него бесцветный. Акцент не местный, но точно определить Кинтайр не мог. Более-менее Средний Запад. Чикаго?

Прекрасный повод показать себя.

– Не вижу, на каком основании вы можете распоряжаться, – сказал Кинтайр.

– Матерь божья! – прошептал Гвидо. – Проваливайте!

Молодой человек стоял какое-то время, задумчиво опустив веки. Потом сказал Гвидо:

– Хорошо. В другую кабинку.

– Не хотите присоединиться к нам? – спросил Кинтайр. – Поговорите, когда я уйду.

Молодой человек секунду-две думал. Потом еле заметно пожал плечами и сел в нескольких футах от Кинтайра. Гвидо дрожащими руками налил виски в неиспользованный стакан со льдом.

– Это… это Ларкин, – сказал он. – Терри Ларкин. А это профессор Кинтайр. Он был другом моего брата, вот и все.

– Вы из города, мистер Ларкин? – спросил Кинтайр.

Молодой человек достал пачку сигарет. Стандартная пачка, а вот самодельные сигареты в ней – другое дело. Он закурил, не обращая внимания на виски.

Кинтайр не стал бы считаться с обычным наркоманом: слишком разрушительно действие наркотиков. Но, несмотря на ужасные слухи, марихуана – мягкий наркотик, который позволяет сохранить контроль и, вероятно, причиняет меньше вреда, чем табак. Если дело дойдет до неприятностей, одна-две сигареты с марихуаной Ларкину не помешают.

– Мой друг, – сказал Гвидо. Он все еще был напряжен, его улыбка напоминала бессмысленную гримасу. Но было очевидно, что он надеется: эпизод закончится спокойно.

Но Кинтайр так не считал. Это не простое совпадение. Если бы Ларкину нужно было обсудить какое-то дело, пусть даже незаконное, У Гвидо не было бы причин опасаться неприятностей. Ларкин мог просто подождать, пока профессор не отправится домой.

Я задавал слишком много вопросов, подумал Кинтайр. Мог у кого-то здесь вызвать раздражение.

Поэтому свою бомбу он бросил очень осторожно.

– Возможно, вы поможете мне, мистер Ларкин. Вероятно, вы знаете, что брат Гвидо был убит. Гвидо не говорит мне, где был в это время, в субботу и воскресенье, и это может вызвать у него неприятности с законом.

Гвидо умоляюще посмотрел на Ларкина.

Ларкин сидел неподвижно. Так неподвижно, что прошло полминуты, прежде чем он шевельнулся. Потом взглянул на Кинтайра через женские ресницы и сказал:

– Он был со мной. Мы с ним в уикэнд собирали незабудки.

Кинтайр улыбнулся.

– Ну, если это все… – С первой бомбой он промахнулся. И бросил вторую. – Чтобы избежать неприятностей, вам обоим стоит пойти в полицию и сделать заявление.

– Вы не коп, – сказал Ларкин.

– Нет. Это всего лишь предложение. – Взяв цель в вилку, Кинтайр выпустил третий снаряд. – Если они сначала спросят меня, что я об этом знаю, я могу адресовать их к вам. Где вы остановились?

– Иисус Христос! – простонал, как ребенок, Гвидо.

Лицо Ларкина оставалось неподвижным. Но он положил сигарету и сказал медленно и отчетливо:

– Я вам сказал, чтобы вы уходили домой. На этот раз я говорю серьезно, папаша.

Кинтайр напряг мышцы – только на мгновение, потом вспомнил, что должен быть спокоен и расслаблен.

– Я начинаю думать, а чем вы действительно занимались в этот уикэнд, Терри, – сказал он.

Как будто никакого движения не было. Кинтайр услышал щелчок, и складной нож оказался у его горла.

– Конец эпизода, – без всякой злобы сказал Ларкин. – Уходите. И если хотите себе добра, больше сюда не возвращайтесь.

– А знаете, – ответил Кинтайр, – теперь я считаю, что действительно пора вмешаться полиции. Когда-нибудь слышали о гражданском аресте?[18]

У Гвидо заурчало в животе.

Нож Ларкина устремился вверх. Это было искусное профессиональное движение; в этой кабинке, специально сконструированной так, чтобы не пропускать звук наружу, Кинтайр мог умереть совершенно бесшумно.

В тот момент, как появился нож, он понял, что будет ранен. Существует специальная техника владения ножом. И свои последние слова Кинтайр произнес совершенно искренне: Ларкин должен быть задержан. Его левая рука двинулась одновременно с правой рукой Ларкина. Нож пришелся в предплечье, лезвие разрезало рукав и кожу под ним, но больше ничего, потому что Кинтайр резко поднимал левую руку и ударил Ларкина по запястью. Руку Ларкина с ножом он ударил о стену кабинки.

Его правая рука прошла под колено Ларкина. Кинтайр чуть приподнялся; левая рука пришла на помощь правой, и Ларкин вылетел из кабинки.

Кинтайр последовал за ним, туда, где было достаточно места, чтобы иметь дело с этим мальчишкой. Ларкин ударился о стол (настоящий стиль вестерна, где-то частью сознания отметил Кинтайр); все, что стояло на столе, с грохотом покатилось по полу.

Вышибала громоздко побежал, чтобы прекратить драку. Кинтайр не имел против него ничего, но любая задержка даст время Ларкину. Поэтому он побежал навстречу вышибале, остановился за долю секунды до столкновения и принял толчок на бедро. Элементарно. Вышибала отлетел.

Ларкин уже был на ногах, изливая ярость и кровь. Он потерял свой нож; должно быть, кончик застрял… Внимание!

В свете свечей сверкнул второй нож. Кинтайр едва не наткнулся на него. Он упал в стиле дзюдо, смягчив столкновение рукой. На том месте, где он только что был, свернул влажный металл. Перекатившись на спину, Кинтайр ждал, что Ларкин бросится на него. Но тот не был столь наивен. Он схватил со стола бутылку кьянти и бросил.