Убийственный призрак счастья - [10]

– Если короче, – заявил Саша чуть обиженно, – тогда держись покрепче за стул, чтобы не упасть. Никаких новеньких рэкетиров не существует.

– Ага, – сказал Натаниэль. – Понятно. Я-то думаю, с чего вдруг Нисим имеет инвалидное свидетельство. А он, похоже, псих. Галлюцинации, раздвоение личности. Так?

– Ты будешь смеяться, – невозмутимо ответил Маркин, – но почти. В каком-то смысле, и галлюцинации, и раздвоение личности. Единственной реальностью тут, увы, является избиение двух девушек. Правда, Нисим сам об этом, естественно, не догадывается. Его доят по-настоящему, в последний раз он как бобик выложил крепким ребятам пять штук с обещанием выплачивать такую же сумму впредь ежемесячно. Для его заведения пять тысяч – не катастрофа, но и не сказать, чтобы пустячок.

– Так, – сказал Натаниэль. – Твой ответ на первый из моих вопросов уже двойственен. С одной стороны, ты говоришь – информация Нисима подтвердилась. То есть, рэкетиры его достали. С другой стороны, твои намеки насчет галлюцинаций и раздвоения личности… Как прикажешь понимать?

– А давай перейдем ко второму вопросу, – предложил Маркин. – насчет того, залетные эти ребята или местные. Все поймешь.

– Ну, давай перейдем, – согласился Натаниэль. – Валяй.

– Так вот… – Маркин не удержался и прыснул. – Так вот, ребята эти не совсем залетные и не совсем местные. В общем, это ребята Арье Фельдмана.

Вот тут Натаниэль действительно чуть не упал.

Ибо Арье Фельдман был не кем иным, как истинным владельцем борделя, в котором их клиент Нисим Шимонашвили, строго говоря, выполнял обязанности управляющего.

– Не понял… – протянул Розовски. – Ну-ка, объясни!

– Ничего непонятного. Я полагаю, Арье решил, что Нисим зарабатывает слишком много. В то же время, как ты знаешь, он любит оставаться чистеньким. И вместо того, чтобы открыто урезать долю Шимоношвили, подослал к нему липовых рэкетиров. Поэтому они такие неуловимые. Это ведь Фельдман пообещал Нисиму все уладить. А потом говорит озабочено: «Слушай, друг, что-то я никак не могу их выловить. Просто не знаю, что делать! Посылаю людей, а те отморозки как сквозь землю проваливаются». Кстати, бойцы Арье не в курсе, он их действительно посылает разбираться… Словом, во-первых, Арье пощипал как следует Нисима – руками липовых рэкетиров. И не его одного, кстати, но и других – ты же знаешь, что у Арье доля чуть ли не в двадцати борделях… А во-вторых – он теперь, возможно, и избавит Нисима и прочих своих компаньонов от лихих мальчиков, но изменит свою долю прибыли. Вот тебе ответы на второй, а заодно и на третий вопрос. Что же до четвертого – насчет рекомендаций Нисима – ну, это уже тебе решать.

– Ну и ну! – только и сумел выговорить Натаниэль. – Ай да Фельдман! Ограбить самого себя, да еще с такой прибылью!

– Молодец, что и говорить… Значит, так, – сказал Маркин, откладывая две аудиокассеты, – вот тут запись переговоров одного из этих якобы незнакомых налетчиков с Арье. Аккурат перед приходом в заведение Нисима. Тут, – он постучал по третьей аудиокассете, – его переговоры с Нисимом и еще несколькими управляющими. На этой кассете, – он поднял видеокассету, – один из этих «новеньких», сразу после наезда на Нисима, передает деньги Йораму, правой руке Фельдмана. А на второй – уже Йорам вручает деньги самому Арье.

– Лихо, лихо, – пробормотал Розовски. – Арье в своем репертуаре.

С Арье Фельдманом Натаниэль впервые столкнулся почти двадцать лет назад, когда еще служил в полиции. До сих пор, вспоминая о том случае, Розовски испытывал к этому вору и мошеннику некоторое уважение. Очень уж изобретательно поначалу действовал двадцатидвухлетний Фельдман, только-только демобилизовавшийся из армии.

Дело было так.

В час дня в полицейском управлении раздался телефонный звонок. Звонил управляющий гив'ат-рехевским отделением банка «Мигдалей-кесеф» Элиягу Бар-Он. В состоянии, близком к истерическому, он сообщил, что его банк только что ограбили на полмиллиона шекелей и что он требует полицию немедленно принять меры. Полицейская бригада, в составе которой находился и сержант Розовски, прибыла на место преступления через десять минут, что было почти молниеносным – с учетом состояния дорог между Тель-Авивом и Гив'ат-Рехевом.

Ворвавшись в операционный зал, вооруженные полицейские не нашли там никаких молодчиков в черных масках, собиравших в заранее припасенные мешки содержимое сейфов. Напротив того, в «Мигдалей-кесеф» царила атмосфера сонного спокойствия. Человек десять посетителей пенсионного возраста и вполне почтенной наружности стояли в очередь в кассу. Два окошка не работали.

Озадаченные стражи порядка переглянулись, спрятали ненужные пистолеты. Один в сердцах выругался. Ситуация более всего напоминала ложный вызов. Какой-то придурок, перегревшись на солнце, решил скрасить скуку собственного существования видом мчащихся с сиреной бело-голубых автомобилей. Или кому-то из клиентов банка отказали в ссуде, и он решил отомстить вот таким незамысловатым образом.

В то мгновение, когда Натаниэль с сослуживцами, не скрывая раздражения, собирались покинуть помещение банка, тут появилось новое действующее лицо, несколько разрядившее скопившееся было недоумение. Лицо было красным, скорее багровым. Обладатель его выглядел бы вполне благообразно: черный костюм, белая рубашка, – если бы не расстегнутый ворот и съехавшие набок галстук и ермолка, придававший человеку вид советского пионера-переростка в тюбетейке и галстуке же.