Убийцы Сталина. Главная тайна XX века - [23]

В-третьих. Япония была совершенно обескуражена: Германия заключила договор о дружбе с СССР, а сама не может выйти из войны с Великобританией. То есть для Японии война с СССР становилась далеким делом, и она начала готовиться к войне на Тихоокеанском театре — с США и Англией. А это требовало другой подготовки к войне — нужно было готовить флот, а не сухопутные войска, как для войны с СССР. И когда немцы все же напали на СССР, Япония уже не смогла остановиться и перенацелиться — она ударила по США, втянув их тем самым во Вторую мировую на стороне СССР, поскольку Гитлер, союзник Японии, тоже объявил войну Штатам. И пусть 7 из каждых 8 немецких дивизий уничтожили наши отцы и деды, но ведь США и Англия хотя бы перестали помогать немцам! Наоборот, как им и не хотелось этого, а делать было нечего, — они стали помогать нам. Они заварили кашу, и Сталин заставил их же ее расхлебывать.

В-четвертых, Сталин условием заключения пакта с немцами поставил выдачу СССР кредита и осуществление на эти деньги технического перевооружения СССР, прежде всего, в военной области. И Гитлер в этом деле, к несчастью Германии, много чего успел.

Таким образом, хотя к началу Великой Отечественной войны Сталин уступал Гитлеру и как полководец, и как армиеводец, но его превосходство над Гитлером как главы страны уравняло военное преимущество Германии. Оказалось, что и как стратег Сталин не сильно уступал Гитлеру даже на 22 июня 1941 г. План «Барбаросса» — план нападения на СССР — с самого начала стал у Гитлера «не вытанцовываться» на флангах. Все же Сталин 20 лет назад, в Гражданскую войну, участвовал в управлении фронтами. Опыт у него был. Поэтому, уже будучи с мая 1941 г. и официальным главой СССР, он накануне войны провел частичную мобилизацию и расположил войска прикрытий границы на 400 км в глубину страны, что и не дало немцам окружить Красную армию сразу и у границ.

Итак, Сталин вручил советским генералам армию, практически равную по численности немецкой, с превосходящим количеством артиллерии, танков и самолетов, обеспечил советских генералов противником всего на одном фронте, позаботился о потенциально мощных союзниках и отошел в сторону, ожидая, что теперь советские генералы и маршалы исполнят свой долг перед Советским Союзом. Но не тут-то было!

Генеральский маразм

На второй день войны, 23 июня 1941 г., Советская власть — Верховный Совет — учредил высший орган стратегического командования — Ставку Главного Командования. Первоначально в нее вошли маршалы Ворошилов и Буденный от Наркомата обороны, генерал армии Жуков — от Генштаба, адмирал Кузнецов — от Военноморского флота, Сталин и Молотов (нарком иностранных дел) — от правительства СССР. Возглавил Ставку нарком обороны маршал Тимошенко. Он и был первым Главнокомандующим Красной армии в Великой Отечественной войне, но был недолго. Не прошло и недели, как выяснилось, что наши маршалы и генералы не только не способны командовать Красной армией, но и не представляют, что происходит на фронтах.

29 июня 1941 г. Советская власть вдруг узнала, что войска советского Западного фронта сдали немцам столицу Белоруссии город Минск. Узнала не от своего Верховного главнокомандующего Тимошенко и не от начальника Генерального штаба Жукова, а из передач европейских радиостанций. А.И. Микоян вспоминал, что собравшиеся у Сталина — он, Молотов, Маленков и Берия, который и доложил, что Минск у немцев, — забеспокоились. Микоян далее пишет:

«Сталин позвонил в Наркомат обороны маршалу Тимошенко. Однако тот ничего конкретного о положении на западном направлении сказать не смог.

Встревоженный таким ходом дела, Сталин предложил всем нам поехать в наркомат и на месте разобраться с обстановкой. В кабинете наркома были Тимошенко, Жуков и Ватутин. Сталин держался спокойно, спрашивал, где командование фронта, какая имеется с ним связь. Жуков докладывал, что связь потеряна и за весь день восстановить ее не удалось».

Поясню, что в армии за связь отвечают начальники штабов, начальники войск связи подчинялись непосредственно им, за связь в Красной армии отвечал начальник Генштаба Жуков, причем ответственность шла сверху вниз, т. е. вышестоящие штабы обязаны были удерживать связь с нижестоящими. Жуков с этой своей элементарной задачей справиться был не способен даже через неделю после начала войны. Микоян продолжает:

«И все же около получаса поговорили довольно спокойно. Потом Сталин взорвался: что за Генеральный штаб, что за начальник Генштаба, который так растерялся, что не имеет связи с войсками, никого не представляет и никем не командует. Раз нет связи, Генштаб бессилен руководить. Жуков, конечно, не меньше Сталина переживал за состояние дел, и такой окрик Сталина был для него оскорбительным. Этот мужественный человек не выдержал, разрыдался, как баба, и быстро вышел в другую комнату. Молотов пошел за ним. Мы все были в удрученном состоянии».

Что делал тогдашний Верховный главнокомандующий Тимошенко — Микоян не написал, но об этом можно догадаться по воспоминаниям управляющего делами Совнаркома Чадаева, который передает вот такой телефонный разговор Сталина с Тимошенко, правда, уже после того, как Тимошенко сняли с должности Верховного.