Убийца танков. Кавалер Рыцарского Креста рассказывает - [63]
Наши бронетранспортеры мы отыскали в лесном массиве примерно в 15–20 километрах в тылу. Именно туда нас потом отправили на отдых, там же было проведено и столь необходимое пополнение личным составом. Но и добраться туда было очень непросто — ад в чистом виде. Из-за непрерывно круживших в небе истребителей, атаковавших все, что движется. К тому же дороги были забиты французскими беженцами, и почти каждый вез с собой на телеге или просто тележке свои пожитки. Ад войны свел на нет всю враждебность, ибо все были одержимы одним лишь стремлением убраться как можно дальше от этого кошмара и спастись».
Полевые дивизии Люфтваффе были сформированы осенью 1942 года. Рейхсмаршал Геринг, желая помочь сражавшимся на фронтах сухопутным частям, объявил в подчинявшихся ему Люфтваффе об отправке добровольцев на фронт в составе вновь сформированных так называемых «полевых частей Люфтваффе», задачей которых было участие в наземных операциях. До мая 1943 года было создано в общей сложности 20 полевых дивизий Люфтваффе. В тот период Люфтваффе еще могли позволить себе подобное, поскольку располагали достаточно большим численным составом. Весь квалифицированный личный состав остался в составе военно-воздушных частей и подразделений, либо часть его использовали для комплектования формировавшихся десантных частей, но и полевые дивизии Люфтваффе были доведены до штатной численности. Но проблема заключалась в том, что многие солдаты, добровольцами отправившиеся в Люфтваффе, внезапно оказались в положении обычных пехотинцев.
К началу вторжения союзников 16-я полевая дивизия Люфтваффе дислоцировалась в Голландии, но ее срочно перебросили в район Кана. Дивизия имела все необходимое — и технику, и вооружение в основном хоть и на конной тяге, что весьма снижало мобильность соединения. Да и уровень боевой подготовки личного состава был таков, что дивизия могла решать лишь очень скромные боевые задачи, большей частью чисто оборонительного характера. Командование 21-й танковой дивизии, в целом, было за смену, поскольку отчетливо сознавало собственное плачевное состояние. И в то же время оно было категорически против того, чтобы ответственные участки фронта севернее Кана доверить не имеющей боевого опыта полевой дивизии Люфтваффе.
В начале июля 1944 года смена дивизий была завершена. 21-я танковая дивизия перешла в резерв танковой группы «Запад». Монтгомери тем временем готовил новый удар. Для этого были собраны силы численностью до 115 000 человек, в задачу которых входило овладение северной частью Кана. Предварять проведение сухопутной операции «Чарнвуд» должны были многочисленные силы авиации, и вечером 7 июля британские бомбардировщики совершили ковровое бомбометание на участке 3,5 на 1 километр в северной части Кана. За несколько минут несколько городских кварталов превратились в лунный ландшафт. Город, в ходе предыдущих боев и так достаточно сильно пострадавший, теперь представлял сплошные развалины. И при этом британцев, похоже, мало волновала участь мирного населения.
Они рассчитывали полностью разгромить в ходе бомбардировки с воздуха все оставшиеся немецкие резервы, однако никаких резервов в указанном районе не находилось. А вот моральное воздействие на прифронтовые районы было колоссальным. Если бы 21-я танковая дивизия за несколько дней до описываемых событий не была сменена, то ей пришлось бы оказаться в самом центре наступательной операции. Возникает вопрос: какова же участь 16-й полевой дивизии Люфтваффе? Когда самолеты, отбомбившись, взяли курс на Великобританию в 23 часа 7 июля, артиллерия союзников подвергла артобстрелу позиции немцев. Участвовала и корабельная артиллерия главного калибра. После 4 часов утра 8 июля 1944 года обстрел стал массированным. Кроме того, начиная с 7 часов утра, 250 бомбардировщиков в течение двух часов осыпали бомбами передовую линию немецкой обороны. И уже по завершении этой вакханалии части Монтгомери перешли в наступление.
Разумеется, перед массированным артиллерийским обстрелом и ковровым бомбометанием 16-я полевая дивизия Люфтваффе устоять не могла — сразу же после начала наступления британцы прорвали фронт обороны.
Уже после первых донесений о массированном авианалете на северную часть Кана частям 21-й танковой дивизии было приказано вернуться на прежние позиции. Отдых и пополнение личным составом, столь желанные для измотанного месячными боями соединения, оказались лишь краткой паузой.
«Мы лежали на брошенном крестьянском подворье, недоенные коровы надсадно мычали неподалеку на лужайке. Часть их околела, и на жаре тела их ужасающе вздулись. Зрелище было совершенно неописуемым, а вонь нестерпимой.
8 июля 1944 года нас подняли по тревоге — англичане наступают на Кан. Сменившая нас 16-я дивизия Люфтваффе вела упорные оборонительные бои, но удержать оборону не сумела.
Наиболее ожесточенные бои завязались в районе Бюрон-Контеста. Основную нагрузку несли на себе части дивизии СС «Гитлерюгенд». Нашу дивизию также бросили туда. Тут и там вспыхивали рукопашные схватки, непрерывно била артиллерия противника, раздавались крики раненых и умиравших, продохнуть было невозможно в густом дыму рвавшихся вокруг снарядов. Приходилось с риском для жизни выносить раненых с поля боя и тут же под огнем британцев оказывать им первую помощь. Как только неприятель прорывался на нашем участке, немедленно следовала контратака, зачастую силами лишь нескольких солдат, уже не думавших ни о чем, как только не пустить противника дальше. И эти бои, когда все вокруг в едином порыве невзирая на разницу в возрасте и воинском звании отражали натиск врага, не позабыть никогда, так впечатались они в души и сознание оборонявших. Политика, фюрер — все это исчезло, вмиг испарилось. Оставалось лишь скрепленное кровью боевое товарищество, всеобщее братство от солдата до офицера. Погоны и петлицы уже роли не играли, каждый сражался за своего товарища. Мы были воспитаны так, что хуже дезертирства и малодушия перед лицом врага и представить себе не могли, не говоря уже о том, что за подобные проявления ты шел под трибунал. Нас не волновало, что будет потом, в тот момент для нас главным было выстоять.
