Убийца поневоле - [32]

– Как ты, лапусечка? – ласково спросила она мужа.

– Ничего, – хмуро пробурчал Артем.

– Тебе что-нибудь принести?

– Не надо, я сам встану. Сейчас Костыль с Игорем придут, потом Сурик подъедет.

– Что-нибудь случилось? – встревоженно спросила Ирина. Она была полностью в курсе криминальных дел мужа. – С чего это они притащатся на ночь глядя?

– Костыль девку упустил, – морщась от боли, процедил Резников. – Недоносок хренов. Она, видно, та еще штучка, три недели ангелом прикидывалась, а они сопли распустили, бдительность потеряли, и вот, пожалуйста. Ладно, сейчас разберемся.

Когда явились гости, Ирина проворно накрыла на стол. В доме было железное правило: холодильник должен быть полон, для любого пришедшего накрывается стол.

– Ну, рассказывай, как же ты так лопухнулся, – спокойно потребовал Артем. – Недосмотрел? Или она тебя засекла?

– Я все делал по правилам, – огрызнулся Костыря. – Близко не подходил, у меня рожа приметная. Как только она куда-нибудь входила, тут же контролировал возможность выхода через другую дверь.

Тут Виктор слегка приврал. Про вторую дверь он, конечно, забывал, но в данном конкретном случае служебный вход действительно находился прямо перед глазами, и он мог бы поклясться, что синеглазка с белобрысым через нее не выходили.

– Так как же получилось, что она оторвалась?

– Не знаю, – пожал плечами Костыря. – Я проверил все здание, других выходов из магазина нет.

И здесь он соврал, но и эта ложь казалась ему вполне безобидной. Какая, в конце концов, разница, как именно улизнула девчонка. Может, там есть еще десять запасных выходов, сейчас-то это уже ничего не изменит. Но, солгав, он по крайней мере оградит себя хотя бы от части упреков и издевательств.

– Она растаяла, как утренний туман над Араратом, – насмешливо протянул Сурик, взмахнув своими необыкновенными ресницами.

– Закрой рот, а то зубы замерзнут, – грубо оборвал его Костыря.

– Мальчики, кому курицу полить чесночным соусом – поднимите руки, – шутливо встряла Ирина, стараясь сгладить грубость Виктора. Она очень не любила конфликтов в своем доме.

– Мне, – тут же отозвался Сурик.

– И мне, – поднял руку Игорь.

– Мне не нужно, – сказал Артем, прижимая локтем к боку пузырь со льдом.

– А ты, Костыльчик? – ласково окликнула Виктора Ирина. – Тебе курицу соусом полить?

– Ни в коем случае, Ирина Всеволодовна, – опять подал голос Сурик. – Чеснок ослабляет обоняние, а Костыль сегодня так опростоволосился, что рисковать обонянием он, как охотничья собака, не может.

– Заткни фонтан, а то все мысли из башки выльются, – мрачно пообещал Костыря, – их там у тебя и так не густо.

– Все, прекратили гоношиться, – сердито произнес Артем. – Костыль, что еще можешь рассказать?

Виктор открыл было рот, чтобы рассказать про подслушанный им разговор про какого-то шефа, но вовремя осекся. Девочка исчезла не одна, а вместе с белобрысым. Может быть, вообще все дело в нем, а не в ней. Может быть, он – главный. Но фокус в том, что первую установку на белобрысого Александра Каменского делал именно он, Виктор Костыря. И ему же было поручено повнимательней посмотреть за ним в последующие дни. И это именно он, Костыль, детально изложил результаты своих наблюдений за Александром и твердо настаивал на том, что Каменский – не та фигура, которая их интересует. В его поведении и в его связях нет ничего подозрительного. Тогда Артем положился на его слова, на его мнение, и все внимание в дальнейшем было сосредоточено на синеглазке и на людях, с которыми она вступала в контакт. А теперь очень похоже, что Виктор Костыря ошибся и дело, вполне вероятно, все-таки в белобрысом. Ой, что будет, если окажется, что это и в самом деле так! Артем не только будет орать и поливать грязью, это-то черт с ним, а может лишить очередной пайки, разделив долю Виктора между остальными. В наказание за ротозейство и самоуверенность.

Стало быть, лучше смолчать о том, что девочка была с Каменским. А коль так, то и о разговоре у киоска нужно молчать. Не сама же с собой вслух разговаривала прелестная синеглазка?

Так и вышло, что на вопрос Артема: «Костыль, что еще можешь рассказать?» – Виктор ответил коротко и ясно:

– Больше ничего.

– Ну что ж, – Артем с раздражением отбросил в сторону лед, уселся поудобнее и сложил перед собой руки. Следов от ожога почти не осталось, и рука уже не болела. – Будем подводить итоги. Девица оказалась крепким орешком. Три недели она морочила нам голову, вела праведный образ жизни, ни разу не «проверилась» и не показала, что знает о нашем интересе к ней. При этом она ни разу не вступила в такой контакт, который мог бы пролить свет на вопрос, какая же контора ее к нам подослала. Иными словами, она ни разу не «засветилась». Исключение составляет тот день, с которого все и началось. Она вступила в контакт с Берковичем, который совершенно явно принадлежит к группе наших конкурентов. Однако по несчастному стечению обстоятельств Беркович умирает как раз в тот момент, когда к нему на улице подходит наш дорогой армянский друг Сурен Шаликоевич. Если бы не эта трагическая случайность, мы могли бы заставить Берковича рассказать нам все, что нас интересует. К сожалению, Сурен Шаликоевич не оказался в должной мере дальновидным и приступил к разговору с Берковичем так грубо, что невольно поспособствовал немедленному наступлению смерти последнего.