Убийца по имени Ной - [62]

Подошел автобус. Ной открыл чемоданчик, который держал в руках, и достал фирменную светлую футболку. Протянул Виктору, приказал:

— Надень!

Виктор надел: рубашки-то на нем больше не было. Действительно, хорош проповедник в порванных, испачканных землей джинсах.

— Тут есть во что переодеться? — кивнул Виктор на чемоданчик, зная, что он предназначался ему.

— Тут все есть, — сказал Ной и передал чемоданчик новому владельцу.

В автобус они поднялись последними, но места еще оставались, даже два рядом были — в самой середине.

Так они и ехали — среди огромных скошенных и перепаханных полей. Снова в неизвестность, думал Виктор. Но это стало правилом его жизни. Надежду давала лишь азбучная истина: нет правил без исключения.

Примерно через полчаса автобус остановился у другого поселка, и Ной остался там. Выходя, он сказал Виктору, что все дальнейшие инструкции он будет получать у него.

Как только место рядом с Виктором освободилось, сзади на него пересел молчаливый, недружелюбный на вид парень. За пару часов соседства он не ответил ни на один вопрос Виктора, не отвлекся ни на один пейзаж…

По дороге наткнулись на аварию и видели, как растаскивают столкнувшийся трактор и грузовик. Все, конечно, стали обсуждать случившееся, гадать, кто прав, кто виноват, насмерть или увечье. Парень рядом с Виктором даже головы не повернул. Виктор решил, что он крутит в голове мантру, — другого объяснения такой отрешенности просто нет…

Потом Виктор стал сам впадать в сильнейшую задумчивость. Ему показалось, что когда-то подобная ситуация была в его жизни. Только где и когда? Это необходимо вспомнить. Жизненно необходимо… Оба задумались не на шутку.

— Тебе выходить, — толкнул вдруг парень Виктора в плечо. — Гостиница.

— Уже Новоспасск? — удивился Виктор. — Тогда выхожу, спасибо, — кивнул он парню. Тот встал и пропустил Виктора на выход.

Он спрыгнул с подножки автобуса, и тут его осенило! Конечно, такое уже было, когда он ехал в Сочи в одном купе с Сергеем. Потом этот Сергей привел Виктора к хозяйке, после чего все и закрутилось. Виктор испуганно оглянулся, но автобус тронулся, парень уехал. Что оставалось думать? Странно, что он знал, где ему выходить… Но может, случайно подслушал разговор с Ноем?..

В гостинице была бронь на имя Гамаюнова. Он заполнил анкету, забрал ключи и заперся в своем одноместном номере.

Первое, что он сделал, — перерыл и перетряс чемоданчик, перелистал чуть не каждую брошюру с учением. Денег не было. Ни рубля. Даже в буфет сходить не с чем. Тем более куда-нибудь уехать. Можно, конечно, как-то договориться, но сейчас он не сможет, нет — он, кажется, забыл все способы человеческого общения. Нет-нет, он еще слишком под впечатлением этого богомерзкого учения. Виктор чувствовал, что оно именно богомерзкое, но объяснить этого не мог. Пока не мог… Пока он только вляпался по уши, по макушку. И даже не представляет, как из этого дерьма выбраться.

Он лег на кровать, чтобы подумать, но думать не получалось: в глазах стояла мертвая девушка. Вспоминая события, он никак не мог найти тот момент, когда он сделал первую и главную ошибку.

В дверь настойчиво постучали. Виктор как ошпаренный вскочил с кровати. «Начинается…» — обреченно подумал он. Рявкнул:

— Кто там?

— Дежурная, — ответил любезный женский голос. — Откройте, пожалуйста.

— Что надо? — грубил он.

— Примите, пожалуйста, ужин.

За дверью стояла дежурная в голубом халате и держала поднос. «Все повторяется…» — снова сжался Виктор. Чай с лимоном и дежурная, похожая на ту, в гостинице «Молодежная». Может даже, это она и есть. Он не помнит, он теперь ни за что не отвечает.

— Надо спасаться, — вдруг сказал он. — Весь мир в грехах.

— Да? — удивилась она и отшатнулась, пролила чай на подносе. — Вы возьмите, мне еще заказывали…

Виктор забрал поднос, и женщина побежала от него, как от чумного.

— Сколько я вам должен? — закричал ей вслед Виктор.

— Уплочено, уплочено, — махнула она рукой и скрылась за какими-то дверьми.

Кто платит? Чего это она побежала? Гамлетовскими показались Виктору обыденные, в сущности, вопросы. Кто платит — ясно, церковь.

А вот почему побежала… Что-то такое увидела в нем странное или страшное. Что? Виктору пришла в голову жуткая мысль: в его зрачках отпечаталась мертвая девушка. Он читал, что так бывает. В глазах убитого отпечатывается образ убийцы. Или наоборот? В глазах преступника запечатлевается образ жертвы. Но он, Виктор, не убивал девушку — ее убили другие, он только похоронил ее по-человечески… А может, все-таки он убил?

Виктор подскочил к зеркалу. И так глядел, и эдак, поднимал пальцами веки — безрезультатно. Наверно, это видно только посторонним, — пришел он к неутешительному выводу.

«Я схожу с ума», — испугался Виктор и лег на кровать. Вот, оказывается, в чем настоящий ужас: от них убежал, от себя-то куда денешься? От себя не убежишь — даже на Северный полюс или в пустыню Гоби. Он лежал точно парализованный. Он не убивал девушку, но он все равно соучастник, крутилось в голове. Кому каяться, кто поймет, если он и сам ничего не понимает? Он понял, что, если сейчас, немедленно, не предпримет каких-то действий, его просто разорвет на части то внутреннее напряжение, которое копилось долгие месяцы. Он думал, что спасается, а оказалось, что губит себя…