Убийца нужен… - [33]
Сейчас ее бесконечно радовала эта обстановка тайного приключения. Будто они встретились в холостяцкой квартире. Кто-то внезапно постучит, или зазвонит телефон… Она вздрогнула от восхитительного страха. Для дел Филиппа она больше не нужна. Они давно приведены в порядок, балансы Филиппа печатаются в Ежегоднике предпринимателей. Фирма «Кадус» также вполне обойдется без финансовой поддержки мсье Ревельона. Они оба свободны и независимы. Почему бы теперь им не полюбить друг друга?
Она хочет спокойствия. Им по тридцать лет, пора бы Филиппу принадлежать ей целиком. Этот человек, которого случай сделал ее мужем и отцом ее детей, подходит ей. Зачем же скрывать это? Зачем бежать от притягательной силы пропасти, если нет риска? Что может ей помешать? Студия на улице Мальфер и манекенша, которая там живет? Но она-то ведь сохраняла свою мастерскую, вернувшись в Париж в сорок четвертом году! В ее мире на такие вещи не принято обращать внимания. Однако фамильная традиция гласила, что всякое дело нуждается в гарантиях. Что плохого в том, что ее счастье будет обеспечено не только приданым, но и доверием? Правда, чтобы разобраться в своей личной жизни, ей пришлось подождать, пока закончатся денежные операции мужа, но тем больше оснований сейчас отнестись к ней серьезно и по-деловому. Она хочет, чтобы их брак был браком, а не тем суррогатом, каким была супружеская жизнь ее родителей, ее деда и бабки. Королева, вступающая в морганатический брак, была бы круглой дурой, если бы не выбрала принца себе по вкусу.
Внезапно ее охватил прилив нежности к рослому мужчине, спящему, как ребенок, возле нее. Обветренная кожа его лица разгладилась — на ней нет ни пятнышка, ни морщинки. Он спит, он доверяет ей. Теперь она знает, что нужна ему, ошибки быть не может. Только вряд ли он сумеет сказать ей это… Она тихо гладит его лоб, его тонкие темные волосы. В нем есть благородство, есть порода. Вероятно, те самые, что королевские дочери умели находить в пастухах…
Не просыпаясь, Филипп поворачивается на бок и крепче прижимается к ней.
Он обещал увезти ее куда-нибудь очень далеко. Взять большой отпуск и поехать в настоящее свадебное путешествие. Первое было глупейшей экскурсией до Каира, с обязательным маршрутом к пирамидам… Он проснулся. Дневной свет за спущенными занавесками, беспорядок в комнате… Он засмеялся:
— Кристиана, ты не сердишься? Я устал в самолете…
— Сердиться на тебя?
Она сказала «тебя». Теперь все стало на свои места, можно было поговорить о делах. Филипп хотел сделать что-нибудь для Мун, обеспечить ее, скажем, купить для нее модный магазинчик. Он совершенно не знал, как это устроить, и Кристиана обещала помочь ему. Ее это забавляло. Филипп при ней позвонил Мун, чтобы условиться о встрече. К телефону подошла прислуга.
— Мадемуазель Симона Перро на работе… Весенние моды, да.
Они договорились, что он заедет за Мун, а Кристиана подождет их в кафе, неподалеку.
— Студия у тебя одна, а протеже еще порядочно… Хочешь, я отдам мадемуазель Мун свою мастерскую?
Кристиана говорила так, точно приносила тяжелую жертву. Чтобы ее утешить, Филипп привлек ее к себе.
Как только Филипп предложил мастерскую вместо студии на улице Мальфер, хитрая Мун стала расспрашивать его о жене и детях. Вскоре она заговорила о прелестном магазинчике на авеню Виктора Гюго. Это был район с будущим, там всегда находилось место, где поставить машину. Количество солидных предприятий быстро увеличивалось, их владельцы охотно переезжали туда с улицы Сент-Оноре и даже с Елисейских полей. Когда они втроем сидели за чашкой чая, выяснилось, что у Мун есть жених, художник по костюмам, недавно вернувшийся из Соединенных Штатов вместе с выставкой моделей фирмы «Фатт».
Кристиана вышла, чтобы позвонить по телефону насчет мастерской, а Мун быстренько передала Бебе все, что рассказала ей Дора о поездке с Даниелем и о визите к Лэнгару. Раз Бебе собирается подарить ей студию, он должен знать все…
Когда они с Кристианой сели в бьюик, Филипп рассказал ей все по порядку. Мун переедет завтра, а студию займет он сам. Филипп знал по опыту, что дела такого рода делаются сразу, единым махом или вообще не делаются.
Он вошел в студию, когда последние лучи заходящего солнца золотили огромную стеклянную дверь. Дора была дома одна и встретила Бебе с подчеркнутой, шумной нежностью.
Он дал ей выложить свою версию о путешествии и спросил в упор, перебив на полуслове:
— Поехала бы ты с Лавердоном в Индокитай?
— Ты же знаешь, он не хочет…
— Мне надо, чтобы он поехал.
— Слушай, Бебе, он мне нравится, этот малый…
В этот вечер Бебе был готов переженить весь свет и всех обеспечить приданым. Он смягчился.
— Это в его интересах. Здесь он будет прозябать, постарайся убедить его в этом.
— А если не удастся?
— Ему ничего не будет. Расплачиваться будешь ты.
— Неужели ты не дашь мне наконец покоя?
— Нет, — спокойно сказал Филипп. В этот момент вошел Даниель. Дора заревела в голос. Она побежала вверх по лестнице, и длинные каштановые пряди били ее по спине. Не обращая внимания ни на нее, ни на Даниеля, Филипп подошел к окну, окрашенному вечерним солнцем в цвет охры. Ее сопротивление взбесило его. Дора была ему обязана решительно всем. Во время оккупации она служила в ателье мод, откуда ее взял к себе немецкий офицер. После этого она работала на радио. Пела жанровые песенки и соглашалась на то, от чего отказывались другие певицы. Она пела на празднике фашистского Добровольческого легиона, пела для немецкой «зимней помощи», пела в пропагандистских фильмах немецкой фирмы УФА. Освобождение застало ее в Германии. Она пела в кабаке, затем запуталась в каком-то темном деле, была арестована и перевезена во Францию. Суд приговорил ее к нескольким месяцам тюрьмы и поражению в гражданских правах. Она законтрактовалась на работу в Сайгонском дансинге и там встретилась с Бебе, начинавшим свое стремительное восхождение.
Среди ведущих мастеров постимпрессионизма Поль Гоген занимает особое место и как личность, и как художник, творчество которого получает самые противоречивые оценки специалистов. Свою лепту в «гогениану» внес и известный французский писатель и искусствовед Пьер Декс, автор работ о Делакруа, Мане, Пикассо и др. В этой книге Декс сообщает много новых фактов из жизни Гогена и исправляет ряд ошибочных положений своих предшественников — биографов и исследователей творчества художника.
Автор «Клеопатры» французский писатель Пьер Декс (род. в 1922 г.) создал ряд интересных книг, переведенных на русский язык («Убийца нужен», «Глубокая река» и др.) В юности он участвовал в движении Сопротивления, был схвачен гестапо и брошен в Маутхаузен, оттуда совершил успешный побег.В «Клеопатре» Декс выступает как историк и эссеист. Среди многих произведений о самой знаменитой женщине Древнего Востока эта книга занимает особое место. Оперируя богатым материалом, автор создает не научный трактат, а повествование, в котором на сцену выходят живые люди.Мудрая и обаятельная книга является современной в лучшем смысле этого слова.
Сюрреалисты, поколение Великой войны, лелеяли безумную мечту «изменить жизнь» и преобразовать все вокруг. И пусть они не вполне достигли своей цели, их творчество и их опыт оказали огромное влияние на культуру XX века.Пьер Декс воссоздает героический период сюрреалистического движения: восторг первооткрывателей Рембо и Лотреамона, провокации дадаистов, исследование границ разумного.Подчеркивая роль женщин в жизни сюрреалистов и передавая всю сложность отношений представителей этого направления в искусстве с коммунистической партией, он выводит на поверхность скрытые причины и тайные мотивы конфликтов и кризисов, сотрясавших группу со времен ее основания в 1917 году и вплоть до 1932 года — года окончательного разрыва между двумя ее основателями, Андре Бретоном и Луи Арагоном.Пьер Декс, писатель, историк искусства и журналист, был другом Пикассо, Элюара и Тцары.
Повести и романы, включенные в данное издание, разноплановы. Из них читатель узнает о создании биологического оружия и покушении на главу государства, о таинственном преступлении в Российской империи и судьбе ветерана вьетнамской авантюры. Объединяет остросюжетные произведения советских и зарубежных авторов сборника идея разоблачения культа насилия в буржуазном обществе.
Острый сюжет, документальная канва, политическая заострённость и актуальность главной идеи, динамизм развития и непредсказуемость развязки.Главный герой — служащий западногерманского концерна Ганс Гундлах — неожиданно оказывается в гуще политической и вооруженной борьбы в Сальвадоре во второй половине двадцатого века.
«Бананы созреют зимой» – приключенческий детектив, действия которого происходят в наши дни в Южной Америке. Североамериканские спецслужбы действуют на территории одной из «банановых республик».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Роман латышского писателя входит в серию политических детективов «Мун и Дейли».«Гамбургский оракул» — роман о нравах западных политических кругов и о западной прессе. Частные детективы Мун и Дейли расследуют невероятно запутанную гибель главного редактора прогрессивной газеты.
Все началось с телеграммы, полученной Джоном Купером, затворником и интеллектуалом. «Срочно будь в фамильной вотчине. Бросай все. Семейному древу нужен уход. Выше голову, братишка».Но, прибыв на место встречи, герой видит тело мертвого брата, а вскоре убийцы начинают охоту и на него.Лишь разгадав семейную тайну, Джон Купер может избежать гибели.