Убийца из города абрикосов. Незнакомая Турция – о чем молчат путеводители - [24]

Вести переговоры Эрдоган поручил бывшему продавцу ковров.

— Моя семья триста лет торгует с немцами, французами и англичанами. Поверьте, я знаю, как это делать, — похвалялся новоиспеченный руководитель.

Мурат Эрдемли:

— Для него переговоры с Евросоюзом — это бизнес.

Наконец Эрдоган приступил к реформам. Курдам разрешил использовать свой язык и открывать школы (еще недавно за публичное использование курдского, даже на базаре, грозила тюрьма).

В вопросе Кипра, тридцать лет назад оккупированного турецкой армией, он принял вопреки протурецким властям острова так называемый план Аннана[9]. И сказал, что Кипр может войти в Евросоюз как единое государство. Конфликт не удалось решить из-за сопротивления греков-киприотов.

Эрдоган созвал первую открытую конференцию по вопросу геноцида армян в начале ХХ века. Право голоса на ней получили историки, называющие события тех лет геноцидом. Однако примерно в то же время перед стамбульским судом предстал Орхан Памук, который в интервью упомянул об “убийствах тысяч армян”.

— Это хорошо демонстрирует разницу между исламистами и кемалистами, — говорит один турецкий журналист, пожелавший остаться анонимом. — Кемалисты держат Ататюрка в банке с формалином и пытаются с ним согласовывать каждый политический шаг. Это почти что спиритический сеанс: приспособить слова Отца Турок к эпохе интернета и мобильных телефонов. Раз Ататюрк не вспоминал о резне армян, то и не было никакой резни. Поэтому Памук и оказался перед судом. А Эрдоган? Он видит, что эта проблема вредит Турции вот уже восемьдесят лет. И пытается что-то сделать.

В 2008 году Эрдоган отправил президента Гюля в Ереван на футбольный матч Турция — Армения. В 2009 году обе страны подписали соглашение об установлении дипломатических отношений. И хотя с тех пор Анкара и Ереван не продвинулись ни на шаг, Эрдогану удалось улучшить отношения со всеми соседями. В какой-то момент он стал единственным политиком, который может разговаривать с президентами Сирии и Ирана, с одной стороны, и с президентами Соединенных Штатов и Израиля — с другой (отношения с последним охладеют после того, как в мае 2010 года девять турок погибнут от рук израильского спецназа на корабле с гуманитарной помощью для Сектора Газа).

Тем не менее, несмотря на реформы Эрдогана, многие страны Евросоюза открыто заявили, что никогда не согласятся принять Турцию в свои ряды. В ответ Эрдоган начал угрожать, что отвергнутая Турция может объединиться с Россией. Или с исламскими соседями. И при случае пытался доказать Европе то, что в Турции и так всем понятно: Турция — это часть Европы.

— В XIX веке, когда у нас были большие проблемы, нас называли “больным европейцем”. Никто не говорил о “больном азиате”, — напомнил он на международной конференции.

— Профессор Хантингтон ошибался, говоря о борьбе цивилизаций. Турция — живое доказательство того, что ислам и демократия могут сосуществовать. Вы всего лишь должны нам помочь! — убеждал он при других обстоятельствах.

Его министры вторили ему: Турция в Евросоюзе — это безопасность для всей Европы. А в экономическом отношении она не так уж и отстала, как кажется. Возможно, до Германии ей далеко, но до недавно принятой Болгарии — нет.

Однако профессор Кая из Университета Мармара полон скептицизма:

— Это тоже takkiye, введение в заблуждение. Почему ты улыбаешься? Пока Эрдоган не стал премьером, примерно восемьдесят процентов турок поддерживали вхождение в Евросоюз. А сегодня — около сорока. Знаешь почему?

— Почему?

— Эрдоган знает, что Евросоюз нас не хочет. Чем сильнее он давит на Брюссель, тем сильнее Брюссель дает нам это понять. А турки — народ гордый. Не хотите нас? Ну и пожалуйста! А если мы повернемся задом к Европе, то к кому мы будет передом?

— К Ирану…

— То-то и оно. А тогда и у нас, и у Европы начнутся большие проблемы. Все эти переговоры с Евросоюзом ведут нас напрямую к шариату.

— Секуляристы уже не знают, чего хотят, — комментирует Мустафа Акьол из Turkish Daily News. — Сейчас, если ты поддерживаешь вступление в Евросоюз, значит, ты исламист. Сегодня вступление Турции в Евросоюз активнее всего поддерживают не представители нашей элиты, а женщины в платках и мужчины с усами.

Как на Эрдогана влияет Ататюрк

Главные враги премьера Эрдогана — кемалисты. Они стоят на страже наследия Ататюрка и отвергают все, что ему противоречит.

Сперва они отказывались принять существование исламских партий. Сегодня, когда AKP в своей программе уже не упоминает об исламе, кемалистам не нравится, что жена премьера ходит в платке.

Мустафа Акьол:

— Идеология кемалистов за восемьдесят лет нисколько не изменилась. Мир меняется, ислам меняется, а кемалисты топчутся на одном месте.

Профессор Кая:

— Неправда! Опасность, что Турция может стать вторым Ираном, по-прежнему существует. Поэтому на страже нашей системы стоит армия.

Мустафа Акьол:

— У нас демократией называют правление военных. Секуляризм в экстремальной версии гораздо опаснее турецких исламистов.

— Почему?

— Потому что в Турции религиозному человеку ни за что не сделать карьеры. Так не должно быть! Эрдоган проделал огромную работу над собой. Он понял демократию и принял ее. А кемалисты на это: но у него же мусульманские усы!