Убивают не камни - [21]

В ответ на требование Исая бросить оружие Зинка сделала пару выстрелов по двери, затем метнулась в кухню, обдала струей воды пистолет, смывая свои отпечатки. Пробежала в комнату, выбросила оружие в распахнутое окно, выхватила из тумбочки наручники, защелкнула на своих запястьях, и села на пол в углу комнаты.

Шехова на диване была без памяти. Зинка знала, что, очнувшись, та даст показания полиции против нее, но показания эти не страшили Зинку, ведь вдова сможет сказать только то, что было на самом деле. А именно, что Зинка держала ее в комнате по требованию Судоркина, кормила насильно, разговаривала с нею, но ни разу пальцем не тронула. Зинка уже придумала, что сама скажет полиции. Что Вольдемар запугал ее, заставил. А сегодня, когда, стервенея, измывался над Шеховой, она защищала ту, и за это он накинул на нее наручники. Вдова не сможет ничего ни подтвердить, ни опровергнуть. Была в это время без сознания.

Исай отправил охранников блокировать окна. Но опоздал. Судоркин уже ушел. Едва Зинка успела примоститься в углу и принять страдальческий вид, как один из охранников влез в открытое окно. Зинка, делая лицо испуганным, вжалась в угол, подобрав под себя ноги.

Скользнув глазами по ее красной кофточке, он метнулся мимо к входной двери:

— Смылся! — крикнул, открывая. — Через окно ушел!

С улицы влез еще один охранник, а в дверях выросла фигура Исая.

Из угла Зинка протянула к нему руки в наручниках, привстала на колени, молча, но умоляюще смотря просящими глазами.

Опустив на нее глаза, Исай спросил:

— Ты кто?

— Зинка, — она трудно сглотнула слюну. — Здесь живу, — и торопливо выложила придуманную версию предыдущих событий.

Никак не реагируя, Исай слушая, то и дело бросая взгляд на Шехову во время Зинкиного рассказа. Его лицо не понравилось Зинке. Холодное, оно не прочитывалось ею. И это тревожило. Между тем, она быстро определила, что перед нею не полиция.

— А ты сам-то кто? — задала вопрос. — Только не вешай мне лапшу на уши! Небось, бандюган, как и мой квартирант? — глянула исподлобья.

— Ты что, нормальных людей от бандитов отличать разучилась?

Сделав глубокий вздох, Зинка старательно показала на лице недоверие. Встала с колен и выговорила:

— Да кто вас разберет. Тот тоже нормальным представился, когда первый раз на ночлег попросился. А потом вот браслеты накинул, — и Зинка снова протянула вперед руки с наручниками на запястьях. — Сними.

Он снял.

Она быстро заправила в джинсы кофточку, какую сама же выдернула из-за пояса перед тем, как разлохматить волосы и надеть наручники, чтобы создать видимость несчастной жертвы.

Он наклонился над вдовой. Она жива, и это было главным. Аккуратно срезал с нее скотч. Подозвал Зинку, ожидающе топтавшуюся около окна, делавшую вид, что рада избавлению от Судоркина.

— Помоги ей! — распорядился.

Старательно Зинка захлопотала вокруг Шеховой. Сбегала в кухню за водой, из ванной прихватила полотенце, вытерла ссадины на ее лице, стала приводить в сознание.

Волосы падали Зинке на лоб, закрывали глаза, она то и дело отбрасывала их, цепляя пальцами тяжелые серьги на ушах.

Наконец, вдова очнулась, открыла глаза и не поняла сразу, что за люди возле нее. Смотрела на охранников опасливо. Попыталась подняться, поправляя измятую одежду.

Зинка помогла, сказав:

— Кончились твои мытарства, — кивнула головой на Исая.

Глаза Шеховой остановились на нем:

— Ты кто?

— Я — Исай, начальник охраны Корозова. Меня Глеб прислал за тобой.

— Глеб? — в ее голосе появилось некоторое удивление. Она ладонью пригладила свалявшиеся волосы. — Но откуда он знает, где я?

— Он не знает еще, — сказал Исай. — И я не знал, что ты тут. Мы пришли сюда за Судоркиным.

— Где он?

— Сбежал. Пока сбежал, — с сожалением произнес Исай. — Но ничего, мы его достанем.

— Они вместе, — сказала про Зинку.

— Я знаю, — ответил он.

Зинка резко качнулась, ущипнула острый подбородок, сжала скулы, подумала, вот, подлюка, будет сейчас переть на меня!

Но вдова негромко проговорила:

— Ее я не знаю.

— Успокойся, — сказал Исай. — Будет еще время, все расскажешь.

Пригнув голову, Шехова всхлипнула, из глаз покатились слезы. Взяла со стула полотенце, каким Зинка обрабатывала ее раны, чистой стороной приложила к векам.

Отступив к окну, Исай позвонил Корозову.

Тот, услышав новость, бросил все дела, поспешил по адресу.

Когда Глеб вошел в комнату, Исай выпроводил всех и подвинул ему стул. Глеб сел перед Шеховой, взял ее за руку. Ему сделалось стыдно за то, что он сидел перед истерзанной женщиной такой здоровый и сытый. Его ссадины на голове от ударов рукояткой пистолета Судоркина, показались сейчас ничтожными и смешными, в сравнении с ранами вдовы. Было не по себе оттого, что не смог быстро найти ее и вытащить из рук бандита.

Вспомнил Ольгу, как та пострадала от Судоркина, и стал наливаться негодованием.

Теперь должен, просто обязан сделать все, чтобы прижать мерзавца к ногтю.

Стоило бы дать время Шеховой, чтобы немного оклематься, но он, тем не менее, спросил:

— Как все произошло, Люба?

— Судоркин был нашим садовником до недавнего времени, — взволнованно задышала вдова. — Жил у нас на даче. Но после убийства Павла работу сразу бросил. Однако иногда в городе попадался мне на глаза, как будто следил за мной. Но за неделю до моего отъезда сюда пропал. Я обрадовалась, думала, больше не увижу его. И забронировала в этой гостинице номер. Все сделала тайно, и тайком от всех поехала к тебе. Но, оказывается, зря обрадовалась. Судоркин все знал о моих перемещениях. Знал, когда я приехала сюда и где остановилась.