Убивая Еву - [10]

Каждое утро она совершала пробежки в Булонском лесу, посещала школу джиу-джитсу в Монпарнасе и оттачивала снайперское мастерство в элитном стрелковом клубе в Сен-Клу. Тем временем невидимая рука оплачивала квартиру и вела ее трейдерские операции, доходы от которых перечислялись на текущий счет в банке «Сосьете Женераль». «Трать сколько хочешь, – говорил ей Константин. – Но не торчи на виду. Живи с комфортом, но без излишеств. Не оставляй следов».

Она так и жила. Не создавала кругов на воде. Стала частью монохромной армии профессионалов, которые быстро перемещаются с места на место с глазами, отмеченными штампом одиночества. Она понятия не имела, что за сила выносит исполняемые ею смертные приговоры. У Константина она не спрашивала, поскольку знала, что он все равно не скажет, да и, по правде говоря, ей было наплевать. Главное для Вилланель состояло в том, что она вошла в число избранных. Ее выбрали быть инструментом всемогущей организации, которая поняла то, что ей было известно всегда: она особая. Они разглядели ее талант, разыскали ее и перенесли из самого низкого в мире места в самое высокое – туда, где ей и предназначено быть. Хищник, орудие эволюции, часть элиты, к которой не применимы никакие этические законы. Это знание цвело в ней подобно большой темной розе, заполняя каждую полость ее души.

Зрительный зал в Театро Массимо постепенно заполняется. Сидя в своем кресле, Вилланель изучает программу, скрывая лицо в тени перегородки между ложами. Спектакль начинается, огни гаснут, гул голосов в зале сходит на нет. Когда дирижер под горячие аплодисменты достает палочку, Вилланель слышит, как в соседней ложе кто-то занимает свое место. Она сидит, не поворачивая головы, и, когда поднимается занавес, увлеченно наклоняется вперед, не сводя глаз со сцены.

Минута сменяет минуту, ход времени замедлился до минимума. Музыка Пуччини обволакивает Вилланель, но не трогает. Ее сознание полностью сконцентрировано на невидимом человеке слева. Она еле сдерживается, чтобы не взглянуть в его сторону, но ощущает его присутствие как пульсацию – враждебную и беспредельно опасную. Временами она чувствует холодок в затылке и знает, что в этот момент он наблюдает за ней. Аккорды гимна «Te Deum» наконец затихают, завершается первый акт, и малиново-золотой занавес опускается.

Загорается свет, зал вновь наполняется гулом голосов, но Вилланель остается сидеть, словно загипнотизированная оперой. Затем, не глядя по сторонам, встает и выходит из ложи, боковым зрением замечая телохранителей в конце коридора – скучающих, но бдительных.

Неторопливо пройдя в фойе, она направляется к бару, покупает стакан минеральной воды, но не пьет, а просто держит. Она видит, как из дальнего конца зала к ней движется Леолука Мессина. Притворившись, будто не замечает его, Вилланель отворачивается и ныряет в толпу, отделившись от нее лишь у выхода в вестибюль. На улице, на ступенях театра, дневная жара еще не спала. Небо – бледно-розовое над морем, лилово-синее над головой. Мимо проходит компания молодых людей, они присвистывают и отпускают в ее адрес восхищенные комментарии на местном диалекте.

Она возвращается и занимает свое место в ложе за несколько секунд до начала второго акта. Она вновь держит себя в руках, стараясь не смотреть налево в сторону Греко, и потому устремляет неподвижный взгляд на сцену, где тем временем разворачивается действие оперы. Сюжет драматичен. Певица Тоска влюблена в художника Каварадосси, которого ложно обвиняют в пособничестве сбежавшему политзаключенному. Шеф полиции Скарпиа арестовывает Каварадосси, и того приговаривают к смерти. Но Скарпиа предлагает Тоске сделку: она может отдаться ему в обмен на освобождение Каварадосси. Тоска принимает предложение, но при попытке Скарпиа обнять ее выхватывает кинжал и закалывает его.

Занавес опускается. На этот раз Вилланель, закончив аплодировать, поворачивается к Греко и улыбается, словно видит его впервые. Довольно скоро в ложе раздается стук в дверь. У двери стоит один из телохранителей, коренастый мужчина, – он не без учтивости интересуется, не согласится ли синьорина выпить бокал вина с доном Сальваторе. Вилланель пару секунд колеблется, но потом кивает. Она выходит в коридор, и второй телохранитель оглядывает ее с головы до ног. Сумку она оставила в ложе, в руках ничего нет, а платье от Валентино плотно облегает ее стройную спортивную фигуру. Двое мужчин обмениваются понимающими взглядами. Ясно, что им нередко доводилось доставлять женщин к боссу. Коренастый телохранитель жестом указывает на дверь в ложу Греко. «Per favore, Signorina…»[2]

При ее появлении он встает. Человек среднего роста в дорогом льняном костюме. В его чертах – смертельная неподвижность, а улыбка не касается даже уголков глаз.

– Прошу простить мою самонадеянность, – говорит он. – Но я не мог не заметить, как вам нравится представление. Я тоже люблю оперу, и поэтому подумал, не отважиться ли мне предложить вам бокал фраппато? Это вино из моих виноградников, так что качество гарантирую.

Она благодарит его. Делает пробный глоток прохладного вина. Представляется Сильвианой Морель.