Убить зверя - [14]
Пока они ждали зеленого света, солнце било в боковое стекло. Джон, барабаня пальцами по колену, прищурившись смотрел на двадцатидвухэтажное офисное здание справа. Его торец был покрашен в ярко-желтый цвет, а на самом верху, на высоте почти в двести пятьдесят футов, нарисованы три фигуры — одна красная, другая синяя, третья зеленая, — поднявшие в восторге руки. Под ними, в классическом стиле, двадцатифутовые буквы гордо возвещали: «Манчестер 2002. XVII Игры Содружества».
Взгляд Джона скользнул ниже, к середине здания, где висел гигантский цифровой счетчик. Оранжевая цифра, кричащая с экрана, снова уменьшилась.
— Остался восемьдесят один день. Поверить невозможно, правда? — воскликнул он, глядя вперед на четыре полосы Портленд-роуд, ведущей к вокзалу Пиккадилли.
На фонарях вдоль дороги висели вертикальные флаги. Оранжевые, алые, густо-зеленые или бирюзовые. На каждом те же торжествующие фигуры сверху и слова «XVII Игры Содружества» внизу. Они делали улицу праздничной. Джону казалось, что так когда-то бывало в Риме перед событием в Колизее.
— Ладно, давай выкладывай, чем ты в самом деле занимаешься, чтобы заслужить свою роскошную машину и большой дом в Дидсбери.
— Много всего, — напыщенно заявил Том. — Важные, большие вещи. Очень сложные. Простому человеку не понять. — Он усмехнулся и перестал дурачиться. — На самом деле продаю. Названиваю людям и уговариваю их расстаться с частью своих наличных. Только на сей раз я предлагаю людям деньги за свой товар. — Чтобы было яснее, он показал на перекресток: — Видишь тот полуразрушенный центр боевых искусств на углу Принсесс-стрит? Я убедил владельца взять деньги у Кассона и позволить его людям завернуть здание в гигантскую рекламу их мыла. Эта площадка — настоящий гигант. Наверное, понадобится восемнадцать полос материала, сшитых вместе, чтобы закрыть весь дом. Ты знаешь, фирма Кассона подтвердила, что они сделают вклад в спонсорский фонд? В этом горшке уже более сорока миллионов.
В этот момент они ехали мимо центра для гостей Игр Содружества. Он размещался в недавно построенном здании, окна были небрежно заклеены листами белой бумаги. Сквозь щели между листами виднелись рабочие, торопливо заканчивающие интерьер центра.
Шофер такси, кивнув на здание, присоединился к беседе:
— Я недавно вез одного парня из организационного комитета. Он рассказал мне, сколько они рассчитывают получить от продаж здесь и в спортивном городке, когда начнутся Игры. Попробуйте догадаться? На сколько они собираются продать барахла?
Том задумался.
— Тысяч на двадцать в день?
Таксист присвистнул и указал пальцем на крышу машины:
— Пятнадцать тысяч в час. Пятнадцать тысяч фунтов каждый гребаный час. Говорю вам, когда все это запустят, тут можно будет заработать целое состояние.
Такси медленно выехало из тени в форме кирпича, которую отбрасывал отель «Пиккадилли». Когда они миновали трамвайные пути, слева открылся вид на обновленный парк «Пиккадилли». Джон помнил время, когда тут были лишь низкие клумбы, которые, казалось, тонули в мусоре. Они привлекали этот мусор, как сток, собирающий воду. Во время ленча служащие офисов, стремящиеся найти хоть маленький зеленый клочок, мирились с клочковатой травой на местных склонах. Джон вспомнил, как часто он, тогда еще юный констебль, гонял пьяниц, спящих на лавочках, поставленных по периметру. Статуи на территории позеленели от старости. Голуби устраивали гнезда на голове королевы Виктории, поливая ее волосы белым дерьмом.
Теперь, после подтяжки физиономии за десять миллионов фунтов, территория была готова к открытию. По периметру установили панели высотой в десять футов с фотографиями центра Манчестера, в полупровалившийся сад подсыпали земли, круглосуточные пьяницы перешли в какое-то другое место, а голубей лишили насеста, потому что статуи увезли на чистку. Землю покрыли свежим дерном, множество специально сконструированных скамеек ждали наплыва посетителей. В дальнем конце, напротив «Бургер кинг», высадили саженцы деревьев, застывших среди многочисленных прямоугольников испанского известняка и серого йоркширского камня, которые молча ожидали первых человеческих шагов.
Такси приблизилось к повороту на лондонскую дорогу, которая вела к вокзалу Пиккадилли — входным воротам в центр Манчестера. Здесь тоже трудились рабочие, расширяя дорогу за счет бетонной полосы с рядом деревьев посредине.
Том показал на частично переделанный дом слева:
— Тут будет отель «Роззетти». Леса не снимут к открытию Игр, поэтому я позвонил им и спросил, не заинтересованы ли они в хорошенькой обертке, чтобы скрыть волосатые задницы своих строителей. На прошлой неделе звонил Настро Аззурро насчет подходящей площади, вот я и свел их. Ты же знаешь, как итальянцы любят иметь дело с итальянцами, ну там крестный отец и все такое.
— Сколько они за это платят? — спросил Джон, оглядывая леей.
— Тысячи.
— А сколько же составляют твои комиссионные за эту сделку?
— Тысячи, — невольно улыбнулся Том.
Джон откинулся на сиденье и с шумом выдохнул.
На перекрестке около недостроенного здания вокзала Том спросил:
— Ты действительно хочешь пить в «Голове быка»? — Он выглянул в окно и посмотрел на паб.
Маньяк по прозвищу Мясник не просто убивает женщин — он сдирает с них кожу и оставляет рядом с обезображенными телами.Возможно, убийца — врач?Или, напротив, — бывший пациент пластических хирургов?Детектив Джон Спайсер, который отрабатывает сразу обе версии, измучен звонками «свидетелей», полагающих, что они видели Мясника. Поначалу он просто отмахивается от молодой женщины, утверждающей, что она слышала, как маньяк убивал очередную жертву в номере отеля.Но очень скоро Спайсер понимает — в этом сбивчивом рассказе на самом деле содержится важная информация.
Рэй – любитель уюта, кальяна и развлечений! Он никогда не мечтал о путешествиях на другие планеты. Он явно не избранный и не герой. У него, как и у большинства среднестатистических жителей мегаполисов, куча проблем и недостатков. Он также из тех, кто подписывает договора, не вникая во все нюансы… И вот он попадает на Электрион, где живут разнообразные монстры, питающиеся протоплазмой. Шансы выжить колеблются около нуля. Вы никогда не угадаете чем закончится эта история! Повеселимся вместе? Содержит нецензурную брань.
В графстве Хэмптоншир, Англия, найден труп молодой девушки Элеонор Тоу. За неделю до смерти ее видели в последний раз неподалеку от деревни Уокерли, у озера, возле которого обнаружились странные следы. Они глубоко впечатались в землю и не были похожи на следы какого-либо зверя или человека. Тут же по деревне распространилась легенда о «Девонширском Дьяволе», берущая свое начало из Южного Девона. За расследование убийства берется доктор психологии, член Лондонского королевского общества сэр Валентайн Аттвуд, а также его друг-инспектор Скотленд-Ярда сэр Гален Гилмор.
Май 1899 года. В дождливый день к сыщику Мармеладову приходит звуковой мастер фирмы «Берлинер и Ко» с граммофонной пластинкой. Во время концерта Шаляпина он случайно записал подозрительный звук, который может означать лишь одно: где-то поблизости совершено жестокое преступление. Заинтригованный сыщик отправляется на поиски таинственного убийцы.
Пансион для девушек «Кэтрин Хаус» – место с трагической историей, мрачными тайнами и строгими правилами. Но семнадцатилетняя Сабина знает из рассказов матери, что здесь она будет в безопасности. Сбежав из дома от отчима и сводных сестер, которые превращали ее жизнь в настоящий кошмар, девушка отправляется в «Кэтрин Хаус», чтобы начать все сначала. Сабине почти удается забыть прежнюю жизнь, но вскоре она становится свидетельницей странных и мистических событий. Девушка понимает, что находиться в пансионе опасно, но по какой-то необъяснимой причине обитатели не могут покинуть это место.
«Эта история надолго застрянет в самых темных углах вашей души». Face «Страшно леденит кровь. Непревзойденный дебют». Elle Люси Флай – изгой. Она сбежала из Англии и смогла обрести покой только в далеком и чуждом Токио. Загадочный японский фотограф подарил ей счастье. Но и оно было отнято тупой размалеванной соотечественницей-англичанкой. Мучительная ревность, полное отчаяние, безумие… А потом соперницу находят убитой и расчлененной. Неужели это сделала Люси? Возможно. Она не знает точно. Не знает даже, был ли на самом деле повод для ревности.
Зуав играет с собой, как бы пошло это не звучало — это правда. Его сознание возникло в плавильном котле бесконечных фантастических и мифологических миров, придуманных человечеством за все время своего существования. Нейросеть сглаживает стыки, трансформирует и изгибает игровое пространство, подгоняя его под уникальный путь Зуава.