Убить Сталина - [21]

Как вы вообще это себе представляете: планы Енукидзе? Это что, будущий состав Политбюро и список лиц, подлежащих немедленному аресту? Или оставленный благодарным потомкам дневник с полным описанием встреч, переговоров и обсуждений планов убийства Сталина? Или, быть может, это заранее напечатанные в типографии первые постановления нового правительства СССР, чтобы в нужный момент их легко можно было бы расклеить на каждом столбе? Полноте, отсутствие улик – альфа и омега участия в заговоре. Кому, как не опытному подпольщику Енукидзе, об этом знать.

Совершенно очевидно, что даже самый зеленый следователь не рассчитывал найти под подушкой Петерсона план Кремля с обозначением крестиком места, откуда будет произведен выстрел в Сталина. А значит, единственным убедительным доказательством вины могут служить исключительно показания подозреваемых. И тут мы опять возвращаемся к удивительной похожести рассказов двух участников дела, данных в разное время, в разных городах и разным следователям.

Лично мне с трудом верится, что Енукидзе и Петерсон, опасаясь возможного провала, заранее договорились о своих показаниях следствию, чтобы гарантированно получить пулю в затылок. По крайней мере, никто из авторов, писавших по этой теме исследования, до такого не договорился. Но если допустить, что показания были заранее подготовлены в Москве чекистами, а им оставалось лишь подписать их, мы немедленно упираемся во вторую версию. Преднамеренная фальсификация заговора.

Обычно за исходную точку построения доказательной базы в ней берут личный конфликт между Сталиным и Енукидзе из-за проекта новой Конституции страны. Иосифа Виссарионовича можно обвинять во многом. И обвинять справедливо. Но одно несомненно: для того чтобы убрать одного только Авеля Сафроновича, ему вовсе не обязательно было арестовывать больше 100 человек, да еще и убеждать всех о наличии разветвленного террористического заговора.

Достаточно было просто инициировать соответствующее решение Политбюро. Кто-то сомневается, что оно было бы принято в нужной формулировке? Важно также учитывать, что то самое решение руководства страны «Об охране Кремля» вкупе со смещением с занимаемой должности Петерсона могло бы намекнуть всем на конфликт Сталина с Енукидзе. А публично демонстрировать окружающим свое отношение к соратникам было вовсе не в традициях вождя. Это первое.

Второе. Сегодня большинство историков и публицистов, рассуждающие про эпоху Сталина, уверяют, что Иосиф Виссарионович испытывал постоянный страх за свою власть. Примем это утверждение как данность. С этой точки зрения «Кремлевское дело» выглядит идеальным. Испугался, что Енукидзе (или кто-то под его тлетворным влиянием) покусится на пост Генерального секретаря и приказал Народному комиссариату внутренних дел сработать на опережение. Те успешно справились с поставленной задачей. Но в этом случае придется немедленно признать: меры, принятые по охране Кремля, вовсе не соответствуют атмосфере постоянного страха перед террористической атакой в широком спектре от белогвардейцев и фашистов до троцкистов. Ведь, по сути, все действия свелись только к передаче комендатуры в ведение НКВД. Как-то маловато будет, учитывая именно патологический страх.

Наконец, третье. Принято считать, что фальсификация «Кремлевского дела» была выгодна исключительно чекистам. Тем самым они рассчитывали поднять свой авторитет в глазах руководства страны, заметно пошатнувшийся после убийства Кирова. И действительно, потом последовал стремительный карьерный взлет Николая Ивановича Ежова. Но если внимательно посмотреть на ситуацию, то все тут же переворачивается с ног на голову.

«Кремлевское дело» как раз и пошатнуло авторитет чекистов, потому что именно НКВД отвечал за прием сотрудников на работу в Кремль. И то, что они прохлопали Муханову, дополнительных вистов им не добавляло. Не говоря уже о том, что сотрудники НКВД почему-то весь свой пыл сосредоточили на аморальном поведении Енукидзе, совершенно забыв про Петерсона. И главное: профессионалы могли бы придумать более убедительный заговор, чем союз настроенных на террор библиотекарей и телефонисток. Больно уж мелко. Сравните сами с масштабами 1937 года. Там в потенциальных убийцах Сталина фигурируют наркомы, их заместители, маршалы, комкоры и комдивы.

Мне представляется, что истина где-то посередине. Допускаю, что Енукидзе и Петерсон были очень недовольны Сталиным и на каком-то этапе начали склоняться к партийной оппозиции. Информация об этом рано или поздно должна была поступить в Народный комиссариат внутренних дел. Но серьезных доказательств не было – все на уровне домыслов. Это Тухачевского в 1937 году поставили под круглосуточное негласное наблюдение по разрешению Сталина. За два года до этого подобные методы еще не применялись. И тут, на счастье чекистов, появился донос на кремлевских телефонисток.

Их обработали, и они дали нужные следствию показания. Но вышло все не особенно убедительно. Именно поэтому последовало достаточно странное решение Политбюро, и Енукидзе с Петерсоном отправились не в подвал Лубянки, а на Украину, в Харьков и Киев соответственно. А вот потом, когда стали расследовать дело Тухачевского, про них вспомнили и, сопоставив все известные факты, поставили к стенке без лишних разговоров.