Убить Рудольфа - [7]
С Брейком я познакомился случайно, когда после вечерней репетиции на «Болтах» (р-он Балтийского вокзала) закатился в паб освежиться «Carlsberg». Оказалось, что он не только может предложить девочек, но и отлично разбирается в британском пост-панке. Но самыми интересными оказались его рассуждения по поводу брендов. Позже я проанализировал наш разговор, и вот что вскрылось.
Реклама «MacDonald’s» и «Coca-cola» для целого поколения Россиян уже стала традицией. Как насчёт говяжьей котлетки на булочке с кунжутом? Или фирменного ванильного коктейля? Потекла слюна? Кредитки и банковские карты «Visa», где-то включили санкции и наложили лапу на твои сбережения. Невозможно снять деньги? Невозможно отправиться в путешествие? За завтраком вы пьёте чай «Lipton» и не отрываетесь от своего любимого «I-pad» за столом из «Ikea», поглощаете йогурт «Danon» и прикидываете, что спортивный костюм «Adidas» и кроссовки «Nike» в осенний дождливый день некстати, а после работы надо бы зайти в торговый комплекс и прикупить себе что-нибудь новенькое, фирменное, брендовое.
Был такой чувак — Эдвард Бернейс, пионер агрессивного манипулирующего сознания маркетинга. Все ведущие корпорации вооружились его политической идеей того, как управлять толпой: удовлетворять её тайные и сокровенные желания. Делать человеческую массу счастливой и покорной чужой воле. Это и стало началом безудержного потребления того безумия, которое в наши дни и правит всем миром.
Но вернёмся снова в тот вечер. Довольный нашим разговором, я огляделся вокруг. За соседним столиком сидела девушка в чёрном. Она смотрела прямо перед собой. «Интересное у нее лицо», — отметил я про себя, разглядывая её профиль.
— У тебя есть дети? — поинтересовалась она.
Вопрос оказался неожиданным.
— В чём проблема? — отпарировал я.
— Мужчины нуждаются в женщинах и не прочь, когда их усталые крошечные лобики поглаживаются нежной ручкой. Грелка с сиськами для ходячего куска отбросов, мамочка для бездумного удовлетворения ваших скотских фантазий.
— Ничего себе заявленьице! — опешил я.
— Слушай, красивая, — вмешался в разговор Брейк, — ты рамсы попутала, нарываешься?
Девушка в чёрном молча допила свой бокал, потом встала и вышла из паба в ночь. Всплеск воинствующего феминизма в девушке зацепил меня. Этим же вечером я нашёл материалы по данной теме. Оказалось, что самым известным произведением на эту тему является «Манифест общества полного уничтожения мужчин» (1967) писательницы, проститутки и яро-феминистки Валери Соланас:
«Поскольку жизнь в этом обществе — в лучшем случае, абсолютная тоска, и ни одна сфера общества не имеет отношения к женщинам…. то им остаётся только свергнуть правительство, разрушить денежную систему, внедрить полную автоматизацию и уничтожить мужской пол».
Когда я дожёвываю бутерброд с колбасой, Ольга Хант выходит из «парадняка» нашего дома, что на пятой Советской, и идёт на работу. Она дизайнер в одной фирмочке. Кто-то в это время сидит в туалете, провиснув яйцами в унитаз, а соседка-узбечка идёт на кухню готовить плов. Я никому не могу рассказать о том, что индейская шаманская песня — смертельный вирус. Не могу обратиться в полицейский участок. Предположим, кто-то мне поверил. А что за песня? Пропой мне. Убедительно, с выражением. Сколько нужно времени, чтобы смертельный Джинн вылетел из бутылки?
Ты становишься музыкантом не потому, что должен веселить публику или играть на похоронах, музыкант — это тот, кто импровизирует.
Индейская шаманская песня смертельна не только для крыс, она опаснее лихорадки Эбола, она — вирус, который передаётся словом. Однажды мне приснился лагерь индейцев, и, судя по боевой раскраске, это были Сиу. Шаман в глубоком трансе пел эту песню. Когда человека кусает крыса, он может заразиться опасными болезнями. Шаманы умеют пользоваться магией перехода в Иных существ. Обратившись к духу Серой Крысы, я попросил обучить меня её магии. Мне показали две системы, находящиеся во взаимосвязи друг с другом. Тысячелетний симбиоз крыс и людей — это стало неожиданным и очевидным прозрением.
Уже днём я свалился с высокой температурой. Пока я потел под двумя одеялами, происходила трансформация. Неожиданно я провалился в оцепеняющую пустоту и услышал то, что называют глоссолалия — магический метод пропевания звуков на несуществующем языке. А если песня попадёт в лапы маньяков и террористов?
Пока газ иприт не был применён в Первой Мировой, никто не предполагал, как далеко шагнёт смертельная химия. Я много лет прожил неподалёку от метро Кузьминки. С весны и до поздней осени я бывал там с девушками. Кусты, в которых мы этим занимались, тянули свои соки из земли, насквозь пропитанной мышьяком. Прикрыв глаза от удовольствия, я наблюдал гуляющих жопастых мамочек с колясками. Мы все и не подозревали о скрытой угрозе.
Московский лесопарк Кузьминки славится своим тёмным прошлым. Там была особая зона испытания химического оружия. С 1918–1937 испытывались снаряды, начинённые ипритом. В большие траншеи загоняли коров и расстреливали их этими снарядами. Неподалёку, в этом же лесопарке, находилась лаборатория по испытанию бактериологического оружия.
