Убить Отца - [6]

– Какие еще подсказки?

– Имей терпение.

Они пошли по тропе меж деревьев, ветви которых сплелись в зеленый свод. Теперь, когда дождь перестал, наступила почти полная тишина, в воздухе веяло влажностью и гниющей листвой. Запах напомнил Коломбе, как в детстве они вместе с дядюшкой (ныне давно покойным) ходили по грибы. Ей так и не удалось припомнить, нашли ли они тогда хотя бы парочку.

И без того запыхавшийся от ходьбы Ровере снова закурил.

– Вот она, Священная дорога, – произнес он.

– Вы о чем? – спросила Коломба.

– Эта дорога когда-то вела к римскому храму. Видишь? Еще можно различить древнюю кладку. – Ровере навел фонарик на серые, стертые от времени базальтовые плиты. – Три часа назад одна из поисковых групп прошла по этой аллее до обзорной площадки.

– Какой обзорной площадки?

Ровере направил луч фонарика на темнеющие впереди деревья:

– Вон той.

Коломба, пригнувшись, пробралась сквозь заросли, и перед ней открылась просторная каменная терраса, огражденная железным парапетом. Десятью метрами ниже простиралась заросшая соснами и каменными дубами поляна. Между узкой дорожкой и деревьями были припаркованы два «дефендера» и полицейский фургон для перевозки технического оборудования. Снизу доносился приглушенный рокот дизельного генератора, от которого работали прожектора, и отзвуки голосов.

– Ребята заметили их по чистой случайности. – Ровере показал куда-то вниз, и она посветила за парапет.

На краю темноты мелькнул светлым бликом одинокий камень. Поначалу ей показалось, что за кустарник зацепился пластиковый пакет. Выхватив его из сумрака лучом фонарика, она поняла, что приняла за пакет пару свисающих с ветки и медленно покачивающихся на ветру бело-синих кроссовок. Даже на расстоянии видно было, что обувь детская, не больше двадцать восьмого или тридцатого размера.

– Значит, мальчик там упал? – спросила Коломба.

– Присмотрись получше.

Приглядевшись, она заметила, что кроссовки не просто зацепились, а привязаны за шнурки. Она обернулась и посмотрела на Ровере:

– Кто-то их сюда повесил.

– Именно. Поэтому группа спустилась. – Он указал на тропинку. – Можешь пройти здесь, только поосторожнее, спуск крутой. Один из ребят лодыжку подвернул.

Ровере пошел впереди, заинтригованная Коломба невольно двинулась следом. Кто повесил там кроссовки? И зачем?

Внезапный порыв ветра обдал ее водяными брызгами, и Коломба вздрогнула. Легкие сжались.

«Не хватит ли приступов на сегодня? – подумала она. – Вот вернешься домой и паникуй сколько хочешь. Можешь даже поплакать опять. Только, пожалуйста, не сейчас».

Она сама не знала, к кому обращается, и понимала только, что здешняя атмосфера начинает действовать ей на нервы. Ей захотелось как можно скорее уехать. Пройдя мимо деревьев, они оказались на заросшей чахлым кустарником и ежевикой крутой насыпи, размеченной полукругом из крупных камней. Возле одного камня собралось человек десять, включая Франко Де Анджелиса и замначальника Центрального следственного управления Марко Сантини. У подножия валуна что-то фотографировали два типа в белых комбинезонах. На груди у них красовалась эмблема отдела анализа тяжких преступлений, и Коломба разом все поняла. В глубине души она предчувствовала это с самого начала. Ведь поиск пропавших – не ее конек, она занимается расследованием убийств. Она подошла поближе. Валун отбрасывал темную заостренную тень на скорченную на земле фигурку.

«Только бы не ребенок», – мысленно взмолилась Коломба. Ее молитва была услышана.

Труп принадлежал женщине. Она была обезглавлена.

4

Тело лежало на животе: ноги скрещены, одна рука поджата под себя, другая обращена ладонью к небу. Шея оканчивалась зияющей бордовой раной. В свете прожекторов поблескивала влажной белизной обнаженная кость. На расстоянии метра лежала голова, обращенная лицом к телу.

Подняв взгляд от трупа, Коломба обнаружила, что остальные смотрят на нее.

Сантини, пятидесятилетний мужчина спортивного телосложения с тонкими усиками, был явно взбешен.

– А тебя кто сюда звал? – спросил он.

– Я, – ответил ему Ровере.

– И с какой стати, осмелюсь спросить?

– Для повышения квалификации.

Сантини воздел руки к небу и отошел прочь. Коломба пожала руку судье.

– Славно, славно, – рассеянно проговорил тот и почти тут же под благовидным предлогом удалился, утащив за собой Ровере.

Издалека Коломба видела, как они вполголоса о чем-то спорят.

Остальные – кое-кто ее узнал, а другие о ней только слышали – продолжали глазеть на нее, пока к ней на выручку не пришел, материализовавшись из сумрака, Марио Тирелли. Судмедэксперт был высоким сухопарым человеком в рыбацкой панаме. Он жевал лакричный корень. Тирелли неизменно имел при себе запас лакрицы в серебряном портсигаре, который был едва ли не старше его самого.

– Как ты? – сжав ее ладонь ледяными руками, спросил он. – Я страшно соскучился.

– И я по тебе, – откликнулась Коломба. – Я до сих пор в отпуске, так что не больно-то радуйся.

– Тогда что ты забыла здесь в такую погодку?

– Как видно, я позарез понадобилась Ровере. Лучше расскажи, что тут делают они.

– Ты про управление или про аналитиков?

– Да про всех. По идее, они должны заниматься организованной преступностью или серийными убийствами. А тут всего один труп.