Убить Отца - [13]

Девочкин карандаш на миг замер над бумагой.

– Это был папа, – сказала она.

Нажав на пробел, Данте остановил видео, вернулся к метке 4:06 и переключил ролик на замедленное воспроизведение без звука. Теперь он сконцентрировался на руках матери. Ладони двигались, слегка сжимая плечи девочки. Данте свернул видео и несколько секунд смотрел на собственное отражение в экране монитора. Он чувствовал, как по спине стекает холодный пот.

«Вот и все», – подумал он.

Могло быть и хуже. Он отправил эсэмэс Минутилло, подошел к кофемашине и засыпал порцию панамской арабики. Не успел он допить вторую чашку эспрессо, как зазвонил телефон.

– Привет, адвокат, – не глядя на дисплей, сказал в трубку Данте. Во рту ощущалось горько-сладкое с ноткой шоколада послевкусие.

– Ты, значит, всю неделю ломал голову, чтобы ответить словом «нет»? – спросил тот.

– Скажи своей клиентке, пусть поищет других желающих подпортить жизнь ее бывшему мужу. – Данте допил кофе. – Никто эту девочку не трогал.

– Уверен?

– Да.

Данте посмотрел на дорогу: мужчина в куртке почти исчез из поля его зрения. Еще двадцать минут – и он уйдет.

– Девочка утверждает, что отец ее растлил.

– Неужели необходимо это обсуждать? – спросил Данте.

– Да, пока ты меня не убедишь.

Данте фыркнул:

– Есть на теле девочки следы насилия?

– Нет. Но она дала подробные показания. Все, кто их слышал, убеждены, что она говорит правду.

Данте опустошил чашку и наполнил ее в третий раз. Кофеин помогал справиться с побочными эффектами бензодиазепинов.

– Она сама не понимает, что врет. Это не я тебе говорю. Это говорят де Янг, фон Клитцинг, Хаугор, Элтерман, Эренберг, Акерман, Кейн и Пиаже, – монотонно перечисляя фамилии, сказал он.

– Психологи и психиатры. Знаю-знаю. Их изучают на юридическом…

– Тогда тебе должно быть известно, что в возрасте дочки этой женщины, которая не является твоей клиенткой, дети умеют отличать правду от лжи только одним способом. Правда – это то, что одобряют родители. Ложь – то, что их расстраивает. Они способны вспомнить вещи, которых никогда не происходило, достаточно лишь правильно спросить. В восьмидесятые годы Стивен Дж. Чечи…

– Вот о нем я не слышал.

– Это еще один психолог из Корнеллского университета. Изучает достоверность показаний малолетних. В рамках своего эксперимента Чечи попросил группу детей постараться вспомнить тот самый случай, когда им прищемило палец мышеловкой. Ни с кем из детей подобного не случалось, но, когда их опрашивали в последующие недели, почти каждый не только это вспомнил, но и приукрасил. Из пальца пошла кровь, мышка убежала… Мне продолжать?

– Нет. То есть мать ее натаскала?

– Это видно по видео.

– В кадре только ее руки.

– Перед тем как девочка отвечает, что это был отец, мать сжимает ей плечи. Потом отпускает и поглаживает. Сначала давление, потом награда. Девочка понимает, что делает все правильно, и продолжает в том же духе. Психолога попросту облапошили. Или лучше сказать «навешали ей на уши безъяичную лапшу»? Ведь мать девочки – вегетарианка.

– Откуда ты знаешь, что мать – вегетарианка? – с искренним изумлением спросил Минутилло.

– На видео видно ее сумочку. Такие производит одна веганская компания, использующая экокожу вместо обычной. Cruelty free[2]. Если ты не в теме, как я, то, скорее всего, и не услышишь о подобных брендах.

– Ну, это уже домыслы.

– Девочка не употребляет в пищу мясо. Отец указал это в качестве основания для ходатайства об опеке, утверждая, что вегетарианская диета – издевательство над ребенком, хоть и очевидно, что это полный бред. Ты сам прислал это прошение вместе с остальными документами.

– И ты все их прочел?

– Я прочел вполне достаточно. Значит, все о’кей? Могу отправить тебе счет?

– За десять минут работы?

– Это будут самые дорогие минуты в твоей жизни.

В дверь позвонили. Данте попрощался с адвокатом, бесшумно подошел к входной двери и посмотрел в глазок.

На лестничной площадке стояла женщина лет тридцати с серьезным выражением лица, одетая в обтягивающие джинсы и натянувшуюся на широких плечах пловчихи светлую куртку. Она казалась достаточно сильной, чтобы согнуть в дугу стальной прут. Данте вздрогнул. Ему было неизвестно, кто эта женщина, но в одном он был уверен точно: ее появление не сулит ничего хорошего.

2

Во избежание визитов незваных гостей Данте оформил квартиру на имя Минутилло и сообщал адрес только единицам избранных. Это решение ему пришлось принять после того, как отец одного пропавшего мальчика взялся с криком и слезами караулить его под окнами террасы его старой квартиры.

Женщина приложила зеленый глаз к глазку, и Данте понял, что она заметила за дверью его движущуюся тень.

– Господин Торре, – произнесла она, – я замначальника мобильного спецподразделения Каселли. Мне необходимо с вами поговорить.

Не будь она из полиции, ее голос с легкой хрипотцой показался бы Данте сексуальным. Он накинул дверную цепочку и опасливо приоткрыл дверь.

Коломба пристально посмотрела на него и сунула ему под нос удостоверение:

– Здравствуйте.

– Можно посмотреть поближе? – спросил Данте.

– Пожалуйста, – пожала плечами Коломба.

Данте взял корочку здоровой рукой и притворился, будто тщательно ее изучает. Он понятия не имел, как отличить фальшивые документы от настоящих, но интересовало его другое. Ему хотелось взглянуть на реакцию Коломбы. Та казалась невозмутимой. Скорее всего, она и правда та, за кого себя выдает. Данте вернул удостоверение.