Убить босса! - [71]

– На внешней лестнице здания. Над нами обвалилось три этажа, спуститься по нашей лестнице у него не получилось. У меня вопрос: что будем делать дальше? У каждого из нас круг обязанностей, выйти из которого означает оборвать карьеру. Поэтому я хочу знать, что каждый из вас собирается делать сразу после того, как мы выйдем из здания. С Мартыновым я встречусь обязательно, и вы мне не сможете помешать. Но я думаю о том, что будет после, после!

МакКуин прислонился спиной к стене и размазал по лбу копоть, после чего стал похож на кочегара, выбравшегося из преисподней наверх, чтобы покурить.

– Моё расследование не дало никаких результатов, могущих иметь оперативный интерес для отдела внутренних расследований, – проговорил он, глядя куда-то в сторону. – Проверка показала, что к делу о хищениях улик детектив Чески не причастен. Что же касается событий в Лас-Вегасе… Лично мне мой отчет представляется таким образом: идя по следу Мартынова, мы сбились с пути, растеряли ориентиры и, вследствие слабой информированности, подоспели к офису «Хэммет Старс» в тот момент, когда в нем бушевал пожар. Однако нами и тут была совершена ошибка, поскольку Мартынова мы не видели, зато на нас было совершено нападение банды нью-йоркского наркоторговца Мохани Джексона, который в момент нашего появления силами своей группировки вел вполне реальный бой с людьми Малкольма. Вероятно, это был криминальный передел собственности в Вегасе… По существу мне более нечего добавить, поскольку руководителем расследования дела Мартынова был детектив Чески, с него и спрос. Что касается расследования по делу Чески, то я полагаю его законченным, если же у руководства есть иное мнение, то я прошу отстранить меня от данного дела, поскольку я… поскольку я испытываю к этому человеку чувство привязанности и глубокого уважения и объективно разрешать вопросы по делу более не могу. Это всё.

Они встали и спустились ещё на несколько этажей. Девушка по-прежнему поддерживала Чески, и в глазах её стояли слезы. По молчанию детективов она понимала, что теперь настала её очередь говорить, но у нее ком в горле стоял от волнения, и она заговорила лишь тогда, когда дым начал рассеиваться, и навстречу им стали подниматься пожарные.

– Что касается меня, – пробормотала она, справившись, наконец, со своими чувствами, – то… Я думала, что хорошо знаю людей. И эта уверенность жила во мне до тех пор, пока на третий день моего присутствия в «Хэммет Старс», в Нью-Йорке, не появился Эндрю Мартенсон, советник президента…

Замолчав, она вдруг посмотрела на МакКуи-на.

– Знаете, мне сейчас проще составить отчет, подобный вашему, чем сказать правду. И отчет этот будет гораздо короче, чем ваш, поскольку я стажер, и спрос с меня мал. Итак… – начала она, но прервалась, поскольку внизу их встретили несколько человек в форме, которым МакКуин вынужден был показать значок и крикнуть: «Мы – полицейские!».

– Итак, я работала в офисе и появление Мартенсона видела. Он прошел к себе в кабинет, но я не придала этому значения, поскольку в тот момент представления не имела, кто он такой. Его пропустила охрана, поэтому я решила, что он из числа сотрудников. Ситуация начала проясняться позже, когда я поняла, что нахожусь в логове преступного синдиката… Через полчаса нагрянула банда какого-то негра, и мистер Мартенсон повел себя мужественно. Я сообщила ему, что я агент ФБР…

– Ты сообщила ему? – изумился Чески.

– Ты как ребенок, Генри, – огорчилась девушка. – Как с таким наивом можно работать в полиции? Конечно, он не знал, кто я! Он до сих пор не знает, но лучше будет, если все, кроме него, будут считать, что он спасал агента ФБР! Банда стала нас преследовать, и он возил меня с собой, не желая подвергать опасности. Сейчас я спущусь вниз и покину вас на время… А с другого конца города позвоню руководителю стажировки, мистеру Хаккеру Вот и всё.

– Несколько моментов, – заметил Чески. – Во-первых, почему вы с Мартенсоном не связались с ФБР сразу, когда покинули здание на 10-ой авеню в Нью-Йорке? Что вам помешало? Этот вопрос тебе зададут в первую очередь. Девушка улыбнулась.

– У меня была возможность позвонить дважды. Но в одиннадцать утра, телефон мистера Хаккера молчал, а во второй раз, в семь вечера, я звонила дважды: Хаккеру и его заместителю Брэдлоу. Но мне и тут не повезло.

– Кто тебе поверит? – хохотнул МакКуин. – Агент ФБР звонит начальникам, а они не отвечают? Вот почему, оказывается, Америка так беззащитна перед терроризмом… До них не дозвониться!

– Во-первых, я не агент, а стажер и могу не знать всех телефонов ФБР, нам было велено связываться только с руководителями стажировки. Но многим известно, что в одиннадцать Хаккер всегда на корте, а в семь он со своим заместителем в бассейне.

– Ловко, – похвалил Чески. – Однако, выслушав этот бред комиссия по расследованию задастся вопросом: как связаны воедино Мартенсон, банда Джексона и Малкольм?

– Генри, не лучше ли об этом спросить Джексона, Мартенсона и Малкольма, ни с одним из которых на эту тему я не разговаривала? Пусть найдут кого-нибудь из них и спросят! И, признаться, я была в таком шоке… Если бы руководители сообщили мне (скажу я на комиссии), что отправляют меня на стажировку не по программе общего курса, а в логово международных преступников… нет-нет, Хаккеру это не понравится. Думаю, он обяжет Брэдлоу придумать что-нибудь за меня.