Убей или умри! - [8]

Шрифт
Интервал

Я намереваюсь отправиться туда, благо и место для меня с прошлого раза уже подготовлено. Метрах в тридцати от «лежбища» русского снайпера, среди кустов с другой стороны оврага стоит невысокий полуразвалившийся трухлявый пень. Аккуратно проковыряв в нем небольшую дыру и тщательно спрятав труху, разведчики устроили для меня за ним наблюдательный пункт. Пень, кусты и накинутая на спину маскировочная сеть делали меня неотличимым от угрюмого пейзажа. Даже присев на пенек было сложно разглядеть прячущегося возле него человека. Но русский снайпер тогда так и не появился. Зато несколько дней назад появился русский корректировщик, и, мне кажется, я знаю, где его нужно искать.

Помимо винтовки я беру с собой пистолет «Вальтер П-38» и две «колотушки» М-24. Стоило бы прихватить пистолет-пулемет МП-40, в случае обнаружения он может пригодиться, но тащить почти пять килограммов дополнительного веса плюс еще магазины к нему не хочется. Насколько возможно, нужно идти налегке. Выигрывая в боевой мощи, я теряю маневренность. Поэтому обычно обхожусь пистолетом. Проверяю заточку боевого ножа «Наркампфмессер». Замечательная вещь, как в хозяйстве, так и в рукопашном бою.

— А, Курт Брюннер собственной персоной! — окликает меня проходящий мимо сапер. — Отправляешься?

— Да. У вас там все без изменений? Нет желания подорваться на собственной мине.

— Со вчерашнего дня ничего не изменилось. Русские головы не дают поднять, — с сожалением разводит руками сапер.

— Понятно, — киваю я, вкладывая «Наркампфмессер» в ножны.

— Давай, удачи тебе, — хлопает он меня по плечу и отправляется дальше.

По траншее направляюсь к левому флангу, Земмер неотступно следует в двух шагах за спиной. Попадающиеся на пути солдаты уважительно здороваются со мной, желают вернуться живым. Все знают, что приключилось с Кальтом и Штайнбергом.

Темнеет, небо затянуто облаками. Как я и предполагал, ночь наступает безлунная, лишь редкие звезды еле проглядывают сквозь черную вату облаков. Обе стороны время от времени запускают вверх осветительные ракеты, но меня это не пугает. Пока ракета взметнется ввысь, раскроется там ярким бутоном, я успею застыть на месте, превратившись в обычный, ничем не примечательный бугорок. Зато, пока она, догорая, будет падать на землю, я успею оценить обстановку и в случае чего заметить опасность.

Присев на дно окопа, собираюсь с мыслями, втягиваю через ноздри полные легкие воздуха и медленно выдыхаю сквозь сомкнутые губы. Достаю из кармана две таблетки первитина, запиваю их водой из фляги — это поможет не уснуть, оставаться в тонусе всю ночь и не чувствовать голода. Из еды с собой не беру ничего, кроме нескольких шоколадных конфет «Panzerschokolade»[1]. Их вполне достаточно, чтобы продержаться сутки.

Жду, когда окончательно опустится темнота. Земмер завороженно глядит на меня. Бедный мальчик, который, возможно, скоро тоже станет хорошим стрелком. Он еще никого не убивал и не понимает, что не так просто хладнокровно прикончить человека в первый раз. Не в бою, не в рукопашной схватке, там все понятно. Враг несется на тебя, выставив перед собой жало штыка, а ты со всех ног мчишься на него, и тут уже нет времени на размышления — либо ты его, либо он тебя. Но стрелять в противника, который в данный момент даже не помышляет нападать, а греется у маленького костерка или, допустим, запускает ложку в котелок с едой, а потом подносит ее ко рту, чтобы наконец утолить чувство голода… это совсем другое. Ты смотришь на него через оптический прицел, он беззащитен перед тобой, он полностью в твоей власти, ты знаешь, что на этой чертовой войне он страдает точно так же, как ты, что как и тебя, его ждут дома родные и близкие, они так же, как и твои, молятся, чтобы он вернулся домой целый и невредимый, его дети мечтают вновь кинуться ему в объятия, обхватить крепко и прижаться, долго не отпуская, пока по его обветренной щеке не потечет скупая слеза… Ты можешь пощадить его, но вместо этого плавно нажимаешь на спусковой крючок и видишь, как разлетается его голова…

Свой первый выстрел я помню до сих пор. В тот раз, зимой 1943-го, у меня просто не было иного выбора. Я убивал прежде, но то было в бою. А тут из снайперской винтовки. Стрелять я умел с детства, и делал это отлично. Отец часто таскал меня в тир, а потом с гордостью хвалился моими успехами перед своими друзьями и, кажется, иногда даже спорил с ними на деньги, делал на меня ставку. Мне, мальчишке, нравилось быть в центре внимания, но я не помышлял о профессии снайпера. После призыва служил в пехоте, и был обыкновенным топтуном-грязедавом.

Той зимой мы попали в жуткую передрягу. Русские обложили нас, но, не сумев уничтожить сразу, решили брать измором. Мы очутились в настоящем котле. Иваны не торопились — знали, что без продовольствия на этом жутком холоде мы сами либо отдадим Господу душу, либо выйдем к ним с задранными кверху лапами. Для нас наступили ужасные дни: израненные, обмороженные, изголодавшиеся мы потеряли всяческую надежду на спасение. Обретались мы в импровизированных берлогах, вырытых в снегу и обложенных лапником. Наши бородатые физиономии покрывали льдинки. Вонь на позициях стояла ужасающая, да и сами мы смердели дерьмом, мочой и страхом. Даже отлить было проблемой — отмороженные пальцы не слушались, холод тут же пронизывал все тело. У многих начался цистит и недержание мочи, мороз сразу схватывал намокшие штаны, и несчастные выли от боли. Легкие раны гноились, от тяжелых начиналась гангрена. Шинели тепло не держали, и хотя мы обкладывали тела под униформой тряпьем, бумагой, газетами и пачками листовок, в которых иванов призывали «бросать оружие и сдаваться» все равно не могли согреться. Полчища злосчастных вшей изводили наши немытые исхудавшие тела. Лекарства вскоре закончились, солдаты пытались промывать раны мочой, но от этого становилось только хуже.


Еще от автора Михаил Юрьевич Парфенов
Стрелки Дикого Запада — шерифы, бандиты, ковбои, «ганфайтеры»

НОВАЯ книга от автора бестселлера «Индейцы Дикого Запада в бою», позволяющая взглянуть на историю американского Фронтира с другой стороны, глазами «бледнолицых» — шерифов и бандитов, ковбоев и «ганфайтеров», «одиноких рейнджеров» и охотников за скальпами. Всё о самых знаменитых стрелках Дикого Запада, живших «по закону револьвера»: «Бог создал людей сильными и слабыми, а полковник Кольт уравнял их шансы». Уникальная энциклопедия, не имеющая себе равных. Неприукрашенная правда о прославленных героях вестернов, чьи имена вошли в легенду, — от Хоакина Мурьеты, Джесси Джеймса и Дикого Билла Хикока до Билли Кида, Уайетта Эрпа и Бутча Кэссиди.Коллекционное элитное издание на мелованной бумаге высшего качества иллюстрировано сотнями цветных картин и портретов, эксклюзивных дагеротипов и фотографий.


Изгой: история воина

 Техас, XIX век. Время жестоких войн и жадных до чужой земли белых поселенцев. История молодого воина из племени команчей, позволяющая читателю не только окунуться в мир захватывающих приключений, но и узнать много нового о жизни краснокожих воителей Дикого Запада."Вестерн" от известного знатока индейцев и Дикого Запада Стукалина Юрия, автора "Энциклопедии военного искусства индейцев Дикого Запада", "Индейские войны. Завоевание Дикого Запада", "Стрелки Дикого Запада: шерифы, бандиты, ковбои, ганфайтеры" и др.


Наши павшие нас не оставят в беде. Со Второй Мировой — на Первую Звездную!

Грозный полдень XXII века. Земля истекает кровью в Первой Звездной войне, неся невосполнимые потери под ударами Чужих, которые превосходят людей по численности в тысячи раз. Кто спасет человеческую расу от полного истребления? Как пополнить Космофлот и наземные войска? Где взять опытных пилотов, стойкую обученную пехоту, подготовленных снайперов? Только в далеком прошлом, на фронтах Великой Отечественной, вытаскивая их оттуда за миг до гибели и перенося в будущее! Ведь во всей человеческой истории не было лучших бойцов, чем ветераны Красной Армии, Вермахта и Люфтваффе.


В аду говорят по-русски

Два бестселлера в одной книге! Лучшие романы об ужасах войны против России. Кровавый ад Восточного фронта глазами немецкого снайпера и командира тяжелого танка «Тигр». Они как молитву затвердили жестокую фронтовую мудрость: «убей или умри!». Они были убежденными нацистами, верившими в свое расовое превосходство над «иванами», - пока беззаветная отвага и стойкость советского солдата не заставили их усомниться в прежней вере, а смерть не окликнула их по-русски…На Восточном фронте без перемен. Попав сюда, не рассчитывай вернуться живым, распрощайся с надеждой - и учи русский язык! Не для того, чтобы просить о пощаде - на этой проклятой войне нет места ни прощению, ни милосердию.


Рекомендуем почитать
Из боя в бой

Эта книга посвящена дважды Герою Советского Союза Маршалу Советского Союза К. К. Рокоссовскому.В центре внимания писателя — отдельные эпизоды из истории Великой Отечественной войны, в которых наиболее ярко проявились полководческий талант Рокоссовского, его мужество, человеческое обаяние, принципиальность и настойчивость коммуниста.


Погибаю, но не сдаюсь!

В очередной книге издательской серии «Величие души» рассказывается о людях поистине великой души и великого человеческого, нравственного подвига – воинах-дагестанцах, отдавших свои жизни за Отечество и посмертно удостоенных звания Героя Советского Союза. Небольшой объем книг данной серии дал возможность рассказать читателям лишь о некоторых из них.Книга рассчитана на широкий круг читателей.


Побратимы

В центре повести образы двух солдат, двух закадычных друзей — Валерия Климова и Геннадия Карпухина. Не просто складываются их первые армейские шаги. Командиры, товарищи помогают им обрести верную дорогу. Друзья становятся умелыми танкистами. Далее их служба протекает за рубежом родной страны, в Северной группе войск. В книге ярко показана большая дружба советских солдат с воинами братского Войска Польского, с трудящимися ПНР.


Страницы из летной книжки

В годы Великой Отечественной войны Ольга Тимофеевна Голубева-Терес была вначале мастером по электрооборудованию, а затем — штурманом на самолете По-2 в прославленном 46-м гвардейским орденов Красного Знамени и Суворова III степени Таманском ночных бомбардировщиков женском авиаполку. В своей книге она рассказывает о подвигах однополчан.


Гепард

Джузеппе Томази ди Лампедуза (1896–1957) — представитель древнего аристократического рода, блестящий эрудит и мастер глубоко психологического и животрепещуще поэтического письма.Роман «Гепард», принесший автору посмертную славу, давно занял заметное место среди самых ярких образцов европейской классики. Луи Арагон назвал произведение Лапмпедузы «одним из великих романов всех времен», а знаменитый Лукино Висконти получил за его экранизацию с участием Клаудии Кардинале, Алена Делона и Берта Ланкастера Золотую Пальмовую ветвь Каннского фестиваля.


Катынь. Post mortem

Роман известного польского писателя и сценариста Анджея Мулярчика, ставший основой киношедевра великого польского режиссера Анджея Вайды. Простым, почти документальным языком автор рассказывает о страшной катастрофе в небольшом селе под Смоленском, в которой погибли тысячи польских офицеров. Трагичность и актуальность темы заставляет задуматься не только о неумолимости хода мировой истории, но и о прощении ради блага своих детей, которым предстоит жить дальше. Это книга о вере, боли и никогда не умирающей надежде.


Оскал «Тигра». Немецкие танки на Курской дуге

Июль 1943 года, Курская дуга. Переломный момент Великой Отечественной войны. Собрав огромные силы — до миллиона бойцов, около трех тысяч танков, самоходок и штурмовых орудий, — гитлеровцы пытаются прорвать фронт и вновь захватить стратегическую инициативу. На острие главного удара идут грозные Pz.VI Tiger элитной дивизии «Grossdeutschland» («Великая Германия»). Немецкие танковые асы уверены в своем превосходстве над «иванами». Они не сомневаются в «военном гении фюрера» и скорой победе Рейха. Их неуязвимые «Тигры» со 100-миллиметровой броней, мощнейшим орудием и непревзойденной цейсовской оптикой должны сокрушить любую оборону… Но здесь, на Курской дуге, нашла коса па камень! Здесь Красная Армия сломает хребет Вермахту.


Абвер против СМЕРШа. Убить Сталина!

Новый боевик от автора бестселлера «Русский диверсант абвера». Завершение сверхсекретной операции «Sprung des Tigers» («Прыжок тигра»), которая должна изменить ход Второй Мировой войны. Немецкий агент, прошедший выучку у легендарного Скорцени, против оперативников СМЕРШа и НКВД.Он заброшен в советский тыл со спецзаданием, которое обязан выполнить любой ценой. Его абвергруппе доверена ключевая роль в покушении на Сталина. По его следу идут лучшие «волкодавы» Абакумова и Берии. Его обложили, как волка, засадами и патрулями, его явки провалены, а «парши» (смершевское прозвище немецких агентов-парашютистов) ликвидированы военными чекистами.


Русский диверсант абвера. Суперагент Скорцени против СМЕРШа

Он — русский диверсант абвера, агентурная кличка Крот, личный номер 88-25026 (а на смершевском сленге таких агентов-парашютистов зовут «паршами»). Сын расстрелянного белого офицера, он люто ненавидит «безбожный сталинский режим» и готов сотрудничать не то что с гитлеровцами, а с самим Дьяволом, лишь бы освободить Россию от «красной чумы». Он прошел спецподготовку в лучшей разведшколе абвера под руководством самого штурмбаннфюрера СС Скорцени и пережил две «заброски» в глубокий советский тыл, вернувшись с ценными сведениями и заслужив боевые награды Рейха.


«Мессер» – меч небесный. Из Люфтваффе в штрафбат

«Das Ziel treffen!» («Цель поражена!») — последнее, что слышали в эфире сбитые «сталинские соколы» и пилоты Союзников. А последнее, что они видели перед смертью, — стремительный «щучий» силуэт атакующего «мессера»…Гитлеровская пропаганда величала молодых асов Люфтваффе «Der junge Adlers» («орлятами»). Враги окрестили их «воздушными волками». А сами они прозвали свои истребители «Мессершмитт» Bf 109 «Der himmlisch Messer» — «клинком небесным». Они возомнили себя хозяевами неба. Герои блицкригов, они даже говорили на особом «блиц-языке», нарушая правила грамматики ради скорости произношения.