Убей или умри! - [57]

— Вы хотели сказать «остатками полка», герр капитан?

— Не придирайтесь к словам. Итак: ваша задача, как опытного стрелка и солдата, отлично ориентирующегося на местности, занять позицию на восточном участке по своему усмотрению и устроить наблюдательный пункт на предмет выявления лазутчиков и диверсионных групп противника. Особое внимание уделите вражеским снайперам. Обнаруженные группы тут же ликвидировать всеми доступными средствами. Кстати, если вам это интересно, то майор хотел, чтобы именно вы занимались его охраной. И мне стоило большого труда убедить его, что вы нужны на другом участке.

— Я должен этим гордиться, герр капитан?

— Не иронизируйте, Брюннер, вам это не идет.

Понимаю, что вести дальнейшие разговоры бесполезно, отдаю честь и выхожу из блиндажа.

Глава 9

Сборы не занимают много времени. Я примерно представляю место, где можно устроить засаду. Там находится небольшая возвышенность, откуда прекрасный обзор, видны как наши позиции, так и подступы к ним.

Во избежание различных недоразумений предупреждаю ребят и указываю им на карте, где буду находиться. Пригнувшись, короткими перебежками добираюсь до небольшой рощицы. Стараюсь действовать быстро, но аккуратно, не исключая возможности, что русские снайперы ведут наблюдение за нашими позициями.

Понятно, что приказ об усилении западного участка Бауеру отдал фон Хельц, трясясь исключительно о своей заднице. Он подстраховывается, как может. Самое удивительное в этой ситуации то, что к западному участку нашей линии обороны очень сложно подобраться незамеченным. Там открытая местность, заграждения и натыкано множество мин. Едва ли русские будут так рисковать, посылая на верную гибель опытного человека — они и без этого нас выгонят отсюда взашей. Весь вопрос только во времени. Но в данный момент фон Хельцу там ничего не угрожало, и Бауер это знает. Поэтому капитан и послал малыша Земмера туда, где опасность нападения минимальна, и в этом он прав. На меня Бауер рассчитывает и отправляет туда, где вероятность появления русских намного выше, и я, конечно, его не подведу.

Пройдя рощицу, останавливаюсь. Дальше начинается открытый участок местности, я решаю не торопиться и осмотреться. Русские могут уже давно наблюдать за нами, и тут надо держать ухо востро.

Все кажется спокойным, ветер слегка шевелит кусты и ветки деревьев. Но я выжидаю еще полчаса и лишь потом по-пластунски пересекаю поле. По-прежнему вокруг тихо. Забираюсь на возвышенность и занимаю позицию. Как и предполагал, обзор здесь отличный. Не только наши позиции как на ладони, но и подступы к ним. Что ж, мне остается только наблюдать. Бауер прав — они должны появиться хотя бы для того, чтобы разведать подступы, а может, даже постараться взять «языка». Русские просто так напролом не пойдут. За годы войны они многому научились.

Можно было пробраться еще немного дальше, там место удобнее, но я не хочу рисковать. Вся эта бесполезная и бессмысленная бойня вывела меня из равновесия. Не то чтобы я трушу, просто не хочется просто так становиться покойником. Глупо умереть из-за блажи командира полка и никогда не увидеть жену и дочек. Нет уж, увольте! Бауер говорил разумные вещи — мы действительно должны отойти, подготовить серьезную линию обороны и встретить врага во всеоружии. Только тогда мы сможем остановить русских. А здесь, затыкая дыры, перетягивая силы с одного участка фронта на другой, мы попросту теряем людей. Но фон Хельц настолько обезумел, что не видит, что творится вокруг. Мы теряем лучших командиров, убиваем мальчишек ротами, превращаемся в скот. А нашему «стратегу» этого мало, он готов погубить здесь всех, но доказать, что мы еще можем сражаться на этой земле. Не можем!

Еще раз внимательно оглядываю пространство вокруг. Тишина. Становится любопытно, что происходит у нас. Четко вижу, как пехотинцы готовятся к обороне, стелется дымок, поднимающийся вверх от полевой кухни. Командиры собираются на совещание. Замечаю Бауера, он идет к штабу сутулясь, на лице полнейшее разочарование в происходящем, апатия. Перевожу окуляр бинокля чуть левее. Интересно посмотреть, как ведет себя мой ученик.

Земмер, судя по всему, чувствует себя прекрасно. Он и без меня знает, что этот участок совершенно безопасен, и он там нужен исключительно для галочки. В оптику вижу его абсолютно спокойную физиономию. Земмер болтает о чем-то с солдатами, и если бы я захотел его сейчас снять, то легко попал бы в глаз, даже не попортив «шкурку». Он открыт и, кажется, забыл все премудрости, которые я вбивал в его молодую, но, как оказывается, дурную голову.

Просто идеальная мишень! Голова торчит из траншеи, рядом с ним унтер-офицер с зажатой в зубах тлеющей сигаретой. На автомате прикидываю расстояние, делаю поправку на ветер и представляю, что сейчас размозжу Земмеру его глупую башку. И всего-то каких-нибудь пятьсот метров. В глаз я ему все-таки, может, и не попаду, но череп точно разворочу. Ученик хренов! Расслабился и стоит, травит байки, какой он герой. Для себя решаю, что по возвращении устрою этому сосунку серьезнейшую порку.

Русские активности не проявляют и нашими делами не интересуются. Напрашивается два вывода: либо они уже и так всю нашу диспозицию знают, заранее проведя разведку, либо просто плюнули на это дело. Им и так понятно — вермахт выжимает из себя последние силы. Мы пятимся назад, спасая задницы, бросая раненых, обозы, технику. Один массированный удар, и они опять нас выдавят и будут выдавливать дальше.