Убей и умри - [12]

Горас только пожал плечами. Весь его вид говорил: «А что мы можем сделать такого, чего мы уже не сделали?».

Они ожидали нападения. Такого же нападения, как и предыдущее, потому что не знали, с кем имели дело. Если это новое нападение будет отличаться от предыдущего. Шан сможет от него защититься. А если нападение будет похоже на первое, то любой из Альфиан, будь то мужчина, женщина или ребенок, оказавшись на поле боя, будет сражаться, зная на этот раз о самоубийственной ярости нападающих, и уверенный в том, что единственный способ борьбы с амоком? — это убивать, убивать, убивать. На этот раз ни сомнений, ни колебаний быть не должно.

Из пятисот двадцати девяти человек, погибших во время первой атаки, более половины могли спастись, если бы действовали более решительно. Поскольку единственное, что Коттрел мог сделать — это изучать сложившуюся ситуацию, он попросил генерала проводить его в лабораторию к доктору Бакстер.

Он постучал.

Она открыла дверь сама, нисколько не удивившись, увидев его.

— Вы не торопитесь, — сказала она.

— Да, — ответил он, не обращая внимания на ее намек.

Тем не менее, она продолжала:

— Вы должны были поинтересоваться, что я узнала после первого нападения.

— Конечно, — сказал он, — но я также должен узнать еще массу интересных подробностей, а пока я смог узнать совсем немногое. Знаете ли вы, что следующая атака будет через десять часов?

Она пожала плечами.

— Я полагаю, вам лучше зайти.

— Я вхожу.

Она отвернулась. Любому, кто не привык к виду смерти, в лаборатории стало бы плохо; она работала здесь одна, даже не утруждаясь прикрывать тела простынями. Тела и части тел были закрыты только стеклами и съемным пластиком. В лаборатории было очень холодно. Длинный белый халат Линн скрывал всю ее фигуру. Щеки у нее посинели от холода, нос покраснел, но она не обращала внимания на такие мелочи.

— Вы осматривали трупы Лудильщиков?

— Я не просто их осматривала, я изучала их самым тщательным образом.

— Что же заставило их так безрассудно атаковать?

— Если бы я это знала, я бы не стала молчать.

— А почему вы не знаете? Не сердитесь. Может быть, они принимали наркотики?

— Большинство из них приняло пентадект — сильный стимулятор, его принимают спортсмены.

Он кивнул.

— Исключительно для увеличения мышечной силы. Можно ли предположить, что доза стимулятора была такова, что она помогла им быстрее покинуть корабль и сражаться с максимальным эффектом здесь, не рассчитывая на возвращение назад? Я имею в виду…

— Я знаю, что вы имеете в виду. Да, но это не было принципиальным.

— Никаких других наркотиков, которые могли бы заставить их…

— Быть самоубийственно храбрыми? Нет.

— Алкоголь?

Она вздохнула.

— Но неужели бы я не сказала об этом?

— Хорошо. Они не принимали наркотиков, которые превращали их в сражающихся маньяков. Может, они были роботами?

— Неужели я бы не сказала об этом?!

Он вдруг подумал: «А не попытаться ли воздействовать на нее физически? Интересно попробовать обнять ее или шлепнуть, просто чтобы посмотреть, что она станет делать?». И он, вероятно, так бы и сделал, если бы в лаборатории не было так холодно.

Коттрел ненавидел холод. Шан разочаровал его потому, что будущий туристический рай должен иметь жаркий или, по крайней мере, теплый климат. В лаборатории было невыносимо холодно, но казалось, что Линн привыкла не только к трупам, но и к холоду.

— Доктор Бакстер, — сказал он, заставляя себя говорить спокойно, — я здесь не только для того, чтобы оценивать ваши профессиональные качества. Когда я задаю вопрос, я ожидаю получить на него ответ, а не критику моей или вашей позиции. Я не обязан нравиться вам больше, чем вы нравитесь мне. Все дело в том, что мы разными путями движемся к одной и той же цели, если только по странному стечению обстоятельств ваши симпатии не на стороне Лудильщиков.

Это не был даже выстрел в темноте — просто слепой выпад в адрес противника, потому что ему надоело терпеть ее нападки. Он попал не в бровь, а в глаз. Она побледнела, затем покраснела и осуществила тот самый физический контакт, к которому так стремился Коттрел, отвесив ему увесистую пощечину.

Коттрел поймал ее руку и задержал.

— Вы сделали это не совсем правильно, доктор Бакстер, — сказал он. — Вы сначала подумали, и только потом решили разозлиться. Скажите мне, вы действительно за Лудильщиков?

Последовала длинная пауза. Затем она сказала почти спокойно.

— Я думаю, они победят. Они должны победить. И прежде, чем вы появились, я знала, что вы скажете Совету. То, что вы действительно потом и сказали. О том, что вы всегда за победителя.

— Да?

— Вы нас предадите. Вы решили, что Лудильщики — логические победители, и сделаете все, что в ваших силах, чтобы вручить им Шан как можно быстрее и без конфликтов.

— Отлично, — сказал он, — я рад, что вы мне это сказали. Предпочитаю знать правду. А теперь расскажите мне, о чем вы умолчали?

Она отвернулась, и он понял, что она не собирается ему ничего говорить.

— Я должен это знать, — сказал он спокойно.

— Можете попробовать узнать у меня силой то, что я знаю. Может, у вас что и получится. Не сомневаюсь, вы мастер в таких делах.