У вечности глаза жестокие - [39]
Шебуршение около двери дало понять, кому надо тоже почувствовали возбуждение. Импульс, усиленный ими, вернулся назад. Рада дрогнула, сбилась с дыхания, едва сумев сдержать стон.
Дверь толкнули.
— Не входите! — ее голос заставил налетчиков остановиться.
На подрагивавших ногах Рада подошла к проёму и села, прислоняясь спиной к деревянной поверхности. Разведя колени, дотронулась до влажных складочек, нашла самую чувствительную точку тела и начала мягко массировать. А потом скользнула пальчиком ниже, проникая в сладкую глубину.
Удовольствие накатывало не просто волнами, целыми цунами, заставляя ее прикусывать губы. В глазах появились круги, сознание мутилось.
А за дверью уже рычали, стонали и матерились.
Подойдя к самой грани, Рада с трудом, но сумела остановиться. И сразу же получила по заслугам — невыносимое разочарование, жалость, злость, неудовлетворенность и гордость за содеянное, переплелись в тугой комок эмоций.
Отползя подальше от двери, она упала на ковер и замерла.
О дверь ударилось что-то тяжелое.
— Ты, сука, Любимова, — донесся приглушенный голос Первоцвет.
— Я знаю, — улыбаясь, ответила Рада.
Она справилась. Теперь можно и поспать.
Несколько минут лежала в одиночестве, ощущая, как мышцы потихоньку расслаблялись. Почти уплыв в сновидения, услышала — открылась дверь. Зашуршали ноги, идущие по ковру. Кто-то возле нее остановился.
— В постель ее, или так пусть спит? — прошептал Александр.
— Пусть валяется, — злобно ответила Дарья. — Мстительница.
А потом они удалились, и Рада, наконец, уснула.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Следующее утро запомнилось Дарье не только последствиями выходки Любимовой, но и первым, вынужденным заданием.
В шесть Ольга Александровна вызвала к себе наставников, те подняли заодно и их. Женщина рассказала, что получила кучу сообщений из Липецкой области. Наблюдатели как один твердили о пропажах. Исчезали люди в районе села Большая Кузянка. По последним сведениям, объявлены в розыск семнадцать человек. Полиция и волонтеры прочесывали лесополосу, но никого найти так и не смогли. Собаки брали след, но примерно через пару километров начинали вести себя странно. Задрав морду, животные пялились, поджимали хвост, подрагивая всем телом. Попытки кинологов успокоить питомцев не приносили нужных результатов, псы наотрез отказывались работать. Так что людей искали, полагаясь только на собственные силы.
— У Гембела видения были? — что — то просчитывая в голове, спросил Петр.
— Нет, — подумав, ответила Ольга. — Не тот масштаб. Люди хоть и пропадают, но не все разом.
— Понятно. Марьян, Горик, есть какие — то соображения?
— Помнишь, в сорок восьмом году пропадали люди из Дарьевки? — почесав затылок, выдал Фамильный. — Мы тогда долго ловили ту тварюшку с повадками обезьяны и пастью крокодила.
— Точно! Она ж тебе еще в зад вцепилась с досады. Такое я забыть не могу!
— Не вцепилась, а попыталась вцепиться, на мне же броня была, — поправил партнера раздосадованный Горислав. — И, вообще, эти сведения к делу не относятся. Я к чему веду, может, и в Кузянках подобная радость завелась.
— Все, возможно, но проверить предположение придется нам, коллеги заняты по горло. Только вчера группа Антона в Хабаровск отправилась. Так что, оставляем ребят на Ольгу и в Липецк, — резюмировал Князев.
— Не получится, — покачала головой сестра носителя. — Марк еще ночью исчез. Я, конечно, понимаю, но с неадекватными новичками возиться одна не собираюсь.
— Как исчез? — пробурчала обиженная высказыванием Ольги Рада. — Он же не может уходить отсюда.
— Переместился в другой штаб, постоянно так делает, исчезает не предупреждая, — объяснила Марьяна.
Потом она оценивающе посмотрела на них, жмущихся у двери, и задумчиво произнесла:
— Может, с собой вас прихватить? Под присмотром попрактикуетесь, проще потом будет самим работать.
— А что, неплохая идея! — оживился Петр. — Возьмем только два амулета перемещения. Запасной пусть у Саши хранится. Билеты Оленька закажет, наблюдателей предупредит. Доберемся на самолете до города, в аэропорту встретят и до места довезут. Горик, ты как, согласен?
Горислав кивнул и подмигнул растерянной троице.
— Что брать с собой? — встрял Вольный.
— Одежку сменную возьмите, рыльно-мыльные принадлежности, да, пожалуй, и все, — потягиваясь, ответил Фамильный. — Походным снаряжением обеспечат. Там, конечно, штаба нет, но база присутствует.
— Мне вот что интересно, откуда деньги на это? — описал широкий круг руками Александр. — Столько филиалов, базы всякие, людям зарплату платят, не говоря о плановых и внеплановых расходах. Где «куст с капустой» прячете?
— Спонсоров полно, — пояснил Петр. — Фирма официально различными разработками занимается: в медицине, химии, физике. Так что не бедствуем. Сыр с плесенью кушаем и не только.
— То есть правительство в курсе?
— А как без него? На одном голом энтузиазме троек далеко не уедешь, приходится делиться информацией с самыми высокими кругами.
— Интересно, — протянул Александр.
— Да что интересного. Пока их не трогаем, делаем часть работы, нас не задевают. Даже всячески помогают и прикрывают глаза на странности. Но, — наставник нравоучительно поднял указательный палец. — Это не отменяет второго правила.
Попасть в магическую академию другого мира, да еще и в результате зловещего ритуала, интересно только в книжках. А вот Агриппине это принесло одни проблемы. Ей придется не только принять свои новые особенности, обуздать пробудившуюся магию огня, но и суметь выжить. Ведь коварные завоеватели-малумы только и ждут, чтобы сровнять академию с землей.Кроме этого Агриппине нужно будет решить, что важнее – остаться одной в незнакомом мире или рискнуть и впустить в свое сердце невыносимого и вредного мономорфа Альдамира, который совсем-совсем не рад тому, что она появилась.
Давняя мечта сбывается – Агриппина попадает на Землю. Да только сердце у нее обливается кровью, ведь на Торгоне остаются те, без кого жизнь не мила. Альдамир в опасности, и только Груша сумеет помочь ему и Шторму. Кроме того, коварные малумы вновь готовят атаку. Они жаждут одного: завоевать ее новый дом.
Предатель найден и обезврежен, друзья спасены и чувствуют себя великолепно. Вот только так ли безопасна академия, как об этом говорит ректор, или в ее стенах прячется еще кто-то, чьи намерения далеки от добрых? Агриппине Полайкиной, бывшей землянке, а ныне студентке Академии магических близнецов, придется это выяснить, а также познакомиться с возможными будущими родственниками и понять, как жить дальше.
Тучи сгущаются над школой, когда всплывают некоторые подробности о прошлом соревновании. Алекс получает новую работу и празднует шестнадцатый день Рождения, а также внезапно становится объектом страсти и, как всегда, оказывается в самом эпицентре бури. Еще больше мрачных тайн, ужасающих секретов и тяжелых испытаний, поджидающих ее там, где она меньше всего их ждет. «Чуден сей мир, дитя мое», — скажет ей тот, с кем вы еще не знакомы. Увы, он знает о нем куда больше, чем она…
Предыдущие поэтические сборники: «Венок из белладонны» издан в 2012 «На грани» издан в 2013 Третья книга «Semita» – собрание стихотворений за 2014/2015.
Мира, который привыкли видеть люди, больше нет. На Землю опустился сумрак, такой плотный, что порой кажется, будто на планете царит вечная ночь. Кланы Носферату зверствуют во всех городах, уничтожая людей тысячами. Огромные кровожадные твари выходят из-под земли, убивают людей не из-за голода, а потворствуя своим кровавым забавам. Человечество на грани вымирания, и может обрести защиту только в городе Вардер, что стоит на месте павшего Брана. Единственной надеждой человеческой расы, да и всего мира в целом, является юный предводитель клана сопротивления.
Гелион — это волшебный мир, переживший настоящий апокалипсис. Древние люди и высшие вели жестокую войну сотни лет и полностью уничтожили свою планету, лишь великая магия не позволила миру погибнуть окончательно. Теперь Гелион полон летающих островов, а современные люди уже и не помнят каким был этот чудесный мир до Раскольной Войны. Прошли сотни лет, и император Черного Солнца решается на небывалый поступок — завладеть машиной Фарруна, которая сможет объединить расколотый мир воедино. Однако не всегда добрые помыслы оказываются таковыми.
Трактаты о философии и политике, постмодернистские повести и рассказы с понятным смыслом, рассуждения и критические статьи о литературе, стихи и поэмы на русском и английском языках, сочиненные в период с января 2014 по декабрь 2016 года московским школьником. .
«Красивее всего – простота. Честнее всего – простота. О самом главном обычно говорят без пафоса. А самое важное кроется в мелочах. Деревенский дом, старая городская улица, мамина колыбельная, детский рисунок – всё это НЕшедевры. Но мы любим их гораздо больше красивых и совершенных вещей. Мы живём среди НЕшедевров и делаем их сами. Я пишу НЕшедевры с семи лет. Это мой способ сказать миру что-то важное».