У Вечного огня - [18]
— Помнишь? Давай дальше называй.
— Людка еще Гущина, Ирка Старцева. Больше никого не было.
— Адреса!?
— Они все на квартале проживают, квартиры не помню.
— У меня есть в книге, сейчас принесу! — поднялся Геннадий Иванович.
Через минуту, книга с переписью, проживающих на участке, легла на стол следователя.
— Отпускай парня! С него мало толку! — наклонился к следователю, участковый. Пройдем по домам. Все равно у нас ордера нет на задержание.
— Распишись! — Павел подвинул Володьке, протокол.
— Что писать?
— Записано с моих слов, верно, и подпись!
Владимир подвинул листок, непослушными пальцами, нацарапал свою подпись. Однако, руки трясутся у молодца! Заметил Павел. То ли с перепоя, то ли от страха.
—Никуда из города не выезжать! Понял! Свободен!
Следователь едва сдержал смех, наблюдая, как проворно вскочил Владимир, и скрылся за дверью. Он доволен собой. Все-таки, первое дело! Начал неплохо!
— Обойдем, что ли, остальных? — Геннадий Иванович оправил китель, взял папку. — Иди домой! — повернулся к сержанту. — Носом клюешь после дежурства!
Павел поглядел в окно. Легкие утренние облака, обгоняют друг друга. Только дождя не надо! И так на душе тяжко!
— Не пойму, убили товарища и ничего не помнят!
— Может быть, действительно выскочили на улицу и разошлись по домам, а обгоревший труп вовсе не из их компании! — возразил Геннадий Иванович. Ему не очень верится в Пинкертонские способности молодого следователя. Год в городе. Ни одного стоящего дела. Не преуспел ни в жизни, ни в карьере! Разве, что женился, с ходу! А тут убийство! Возможность проявить профессионализм.
— Не исключено! Только, уверен, погибший из их компании. И они упорно скрывают ход драки! — встретил взгляд участкового, Павел.
— Ты про убитого ничего не расспрашивал!
— Намеренно! Кто-нибудь расскажет о подробностях драки. — К кому сначала зайдем? — он собрал со стола бумаги, положил в ящик стола. Не торопясь, прошел по кабинету к выходу.
Глава 8.
Прозвенел и замолк звонок.
После продолжительной паузы, Геннадий Иванович снова нажал на черную кнопку.
Наконец, щелкнул замок, лохматая голова заспанного мужчины показалась в проеме. Глаза широко открылись, сон сразу пропал, увидев участкового при всем параде.
— Что стряслось? — распахнул дверь Андрей Петрович. — Проходите, я сейчас! — смущенно запахнул на груди пижаму.
Геннадий Иванович и Павел прошли в прихожую.
— На кухню проходите, жена спит, после дежурства. Трудная ночь была.
Павел оглядел прихожую. Здесь победнее, но тоже, видно, люди достатка. Глянул в зеркало, в широкой резной рамке, пригладил волосы.
— Наш новый следователь! — представил Павла Геннадий Иванович. — Сынок ваш дома?
— Спит! — мужчина побледнел.— Вчера они товарища в армию провожали.
— Мы как раз по этому поводу, разбудите! — Павел прошел на кухню. Чистоплотная хозяйка! Оглядел, выложенные до середины стены белым кафелем, навесные полки с закрытыми дверцами. Подвинул стул, сел, достал блокнот.
Андрей вошел в комнату сына.
— Вставай! Милиция к тебе пришла!
Колька потянул одеяло, повернулся на бок.
— Не слышишь! Что тебе говорят! Дурака валяешь!
Николаю не понять слов отца. Тупая боль сковала тисками, голову. Зря вчера выпил водки. Провел ладонью по лбу, потер затылок.
— Долго будешь валяться! — отец больно сдавил его плечо.
— Ну, что случилось, пап!? — Колька открыл глаза, приподнял голову. — На тренировку не пойду, не могу, передай тренеру, завтра приду.
— Я тебе не пойду! Ты у меня не пойдешь! Милиция к тебе пришла! Или так вчера напился, что не понимаешь, о чем говорят?
— Какая милиция? Зачем? — Колька сел на постели, въезрошил ладонями волосы? — Ты серьезно, пап?
Щеки Кольки побледнели. Зубы забили дробь. Сережка? Неужели убили? Не может быть! А если? Скажу, ничего не знаю! Свесил ноги, потер ступнями одна о другую. Потянул со спинки кровати потертые джинсы.
Наблюдая, как Николай медленно застегивает замок на брюках, тяжелое предчувствие овладело Андреем.
— Что ты натворил?
— Ничего, пап! — справившись со штанами, Колька вышел из комнаты. Отец прошел следом. — На кухне они.
Парень заглянул в приоткрытую дверь. Участковый, заложив руки за спину, рассматривает календарь. За столом молодой парень, склонился над раскрытым блокнотом.
Ух, ты, напугал папаша! Вот же Сережка сидит, заявил в милицию, пожаловался, что избили, падла! А я думал он настоящий мужик! Ошибался, значит в его порядочности. Парень поднял голову, постучал ручкой по блокноту, встретился взглядом с вошедшим хозяином.
— Ну и где же ваш сын?
По спине Кольки пробежали мурашки. Это не Сережка! Этот постарше будет! Мент!? Он шагнул в ванную, открыл кран, набрал горсть воды, плеснул в лицо. Что спрашивать станут? Что говорить? Холодные капли побежали по щекам, подбородку, обожгли грудь. Не вытираясь, упершись ладонью о стену, тяжело переставляя непослушные ноги, приблизился к кухне.
— Проходи! Не прячься за отца! — чеканя слова, произнес мужчина, сидящий у стола.— Мы тебя слушаем!
— Что говорить? — парнишка почесал затылок.
— Где вчера был. Как устроили драку?
Устои строгого воспитания главной героини легко рушатся перед целеустремленным обаянием многоопытного морского офицера… Нечаянные лесбийские утехи, проблемы, порожденные необузданной страстью мужа и встречи с бывшим однокурсником – записным ловеласом, пробуждают потаенную эротическую сущность Ирины. Сущность эта, то возвышая, то роняя, непростыми путями ведет ее к жизненному успеху. Но слом «советской эпохи» и, захлестнувший страну криминал, диктуют свои, уже совсем другие условия выживания, которые во всей полноте раскрывают реальную неоднозначность героев романа.
Посвящается священническому роду Капустиных, об Архимандрите Антонине (Капустина) один из рода Капустиных, основателей и служителей Батуринского Преображенского храма. На пороге 200-летнего юбилея архимандрита Антонина очень хочется как можно больше, глубже раскрывать его для широкой публики. Архимандрит Антонин, известен всему миру и пришло время, чтобы и о нем, дорогом для меня, великом батюшке-подвижнике, узнали и у нас на родине – в России-матушке. Узнали бы, удивились, поклонялись с почтением и полюбили.
Дрессировка и воспитание это две разницы!Дрессировке поддается любое животное, наделенное инстинктом.Воспитанию же подлежит только человек, которому Бог даровал разум.Легко воспитывать понятливого человека, умеющего анализировать и управлять своими эмоциями.И наоборот – трудно воспитывать человека, не способного владеть собой.Эта книга посвящена сложной теме воспитания людей.
Ирина Ефимова – автор нескольких сборников стихов и прозы, публиковалась в периодических изданиях. В данной книге представлено «Избранное» – повесть-хроника, рассказы, поэмы и переводы с немецкого языка сонетов Р.-М.Рильке.
Как зародилось и обрело силу, наука техникой, тактикой и стратегии на войне?Книга Квон-Кхим-Го, захватывает корень возникновения и смысл единой тщетной борьбы Хо-с-рек!Сценарий переполнен закономерностью жизни королей, их воли и влияния, причины раздора борьбы добра и зла.Чуткая любовь к родине, уважение к простым людям, отвага и бесстрашие, верная взаимная любовь, дают большее – жить для людей.Боевое искусство Хо-с-рек, находит последователей с чистыми помыслами, жизнью бесстрашия, не отворачиваясь от причин.Сценарий не подтверждён, но похожи мотивы.Ничего не бывает просто так, огонёк непрестанно зовёт.Нет ничего выше доблести, множить добро.
Установленный в России начиная с 1991 года господином Ельциным единоличный режим правления страной, лишивший граждан основных экономических, а также социальных прав и свобод, приобрел черты, характерные для организованного преступного сообщества.Причины этого явления и его последствия можно понять, проследив на страницах романа «Выбор» историю простых граждан нашей страны на отрезке времени с 1989-го по 1996 год.Воспитанные советским режимом в духе коллективизма граждане и в мыслях не допускали, что средства массовой информации, подконтрольные государству, могут бесстыдно лгать.В таких условиях простому человеку надлежало сделать свой выбор: остаться приверженным идеалам добра и справедливости или пополнить новоявленную стаю, где «человек человеку – волк».