У рыбацкого костра - [11]
Алеша из последних сил тянул и тянул упористого, как бык, великана к берегу. Рывки рыбы становились все слабее и слабее, но и у мальчика уже не оставалось сил.
Наконец, Алеша, собравшись с силами, снова подтянул чудовище к берегу.
Сенафонтыч «изловчился» и ударил его багром по спине. Но удар был так слаб, что таймень рванулся вглубь, старик выпустил багор и, потеряв равновесие, упал в воду.
Когда старик в мокром тулупчике вылез на берег, без багра, он был очень смешон и жалок, но всем было не до смеха.
Женщина забегала, закричала еще сильней.
- Аполошка! Беги к Моте Фадееву. Он охотник… ружьем, ружьем рыбину!…
А к берегу уже собирались новые люди. Высокий широкоплечий ломовой извозчик, бросив лошадь, запряженную в телегу, бежал с кнутом, страшно вращая круглыми глазами.
Он сорвал с головы шапку, бросил ее на берег, перекрестился и как был в сапогах и засаленном кафтане, так и вскочил в воду к Алеше.
Схватившись за хребтину, он поволок тайменя к берегу.
- Врош… собака… врош, - хрипел он, забыв обо всем на свете.
На мелком месте огромный полутораметровый таймень был виден отчетливо. Толстый, как бревно, с пятнистой шкурой, он устало шевелил жаберными крышками.
- Поднимай башку! Дай глотнуть воздуху! Дай глотнуть! - кричал какой-то рыжий босой мужик, нервно переступавший с ноги на ногу.
Извозчик вдруг упал грудью на рыбину, схватил ее цепкими ручищами и под одобрительный крик толпы выволок тайменя на берег.
Храброго извозчика и тайменя обступили плотным кольцом, совершенно забыв про Алешу. Верзила отрезал конец закидушки от куста и вместе со снастью поволок двухпудового тайменя к телеге. >1
Толпа качнулась за ним.
- Теперь он его прямым ходом в кабак, - сказала толстая женщина в мужской шапке.
- Вестимо в кабак, греться, - вишь, как вымок мужик, - соглашался рыжий босой оборванец.
Алеша оцепенел.
- Как - в кабак? - чуть слышно прошептал окончательно закоченевший мальчик.
А извозчик уже завалил тайменя в телегу, сел возле него и взял в руки вожжи, рядом с ним уселся рыжий. Встав на ступицу колеса, к ним примащивался мокрый, древний седой старец.
Только тогда извозчик вспомнил про Алешу.
- Стоп! Стоп! - закричал он. - А где же паренек?
Алеша вскочил на телегу.
- Сказывай, чей будешь? - чакая зубами от холода, спросил ломовой.
- Рокотова… Николая Николаевича, - с трудом выговорил Алеша.
- Милой, да это же дорогуша-колесник… Он мне вот эту самую телегу ладил… - Ну, держись крепче, мигом домчим.
Лошаденка, обожженная кнутом, с места взяла в карьер…
(№ 1, 1950)
Александр Шахов
На реке Шахэ
Профессор Никита Петрович, исследуя Черноморское побережье, пришел со своим отрядом на довольно большую для тех мест реку Шахэ. Она течет по широкому лесному ущелью. Нижнее ее течение относительно спокойное, но вверху, особенно когда вода еще не спадает, река грозная. В ее долине на протяжении километров сорока от моря расположились черкесские и русские колхозы - то маленькими селениями, то отдельными домиками, спрятавшимися в зелени садов и леса. По перекатам - броды, на глубоких местах - висячие мосты. Ходить без привычки по таким переходам жутко. Висячий мост - это два железных каната, над ними, вместо перил, проволока. На канатах прикреплены поперек узкие дощечки. Промежутки между ними иногда настолько велики, что можно провалиться. Аспирант Борис, как только увидел качающийся мост над ревущей белой рекой, без промедления направился по нему. Но когда он ступил на него и посмотрел вниз, сердце его сжалось, голова закружилась. Ему все время казалось, что дощечки под ним, наполовину уже сгнившие, сейчас обязательно сломаются. Впрочем, страх он испытывал только вначале. Потом привык, в особенности когда увидел, как по такому мосту с песнями шли женщины, навьюченные сеном, и вприпрыжку бежали мальчишки.
Путешественники раскинули палатку на небольшой поляне у высокого и крутого обрыва и решили день-другой отдохнуть и подкормить лошадей. Профессор собрался порыбачить. Внизу гремела река. Из палатки был виден противоположный отвесный склон ущелья. Бук и граб вперемежку с каштанами стояли на нем уступами. Вершины их неподвижны. Но вот по ущелью подул ветер. Ветви закачались во все стороны, зеленое море заволновалось. Потом все стихло, и Борис услышал голос Никиты Петровича. Тот сидел у костра. Из-за шума реки аспирант не разобрал слов.
- Что? Не слышу.
- Обедать идите, да поскорее. За лососями пойдем.
Они наскоро пообедали, Борис взял удочку, профессор - спиннинг, нашли по обрыву заросшую тропу и, как обезьяны, цепляясь за ветки й болтая в воздухе ногами, кое-как спустились к реке. Пройдя по берегу с километр, перешли по «живому» мосту на другой берег и остановились у сине-зеленого омута под белой скалой. Повыше омута, с большого камня толстым слоем сбегала зелено-лиловая вода. Под потоком ясно виднелись белые и рыжие камни.
Аспирант закинул удочку в яму, и тотчас из-под скалы к червяку на крючке ринулась крупная форель. Борис дернул удилище вверх, рыба закачалась в воздухе и тут же сорвалась.
- Больше вам не удастся здесь поймать. Форель уже оповестила своих друзей об опасности. Теперь попробую счастья я. Лосось не понимает языка форели. Он еще не настороже.
