У нас особое задание - [18]

Ливарь был откровенен, пока мы не задали ему вопрос о договоре, заключенном УПА с немцами.

Он заерзал на стуле, побледнел и начал что-то бормотать. Наконец, понурив голову, Ливарь тихо, словно боясь, чтобы не услышали посторонние, прошептал:

— Был такой договор. Переговоры вели Антонюк и Брова, но не знаю содержание этого договора.

— Кто такой Брова?

— Представитель главного штаба УПА.

В это время произошло еще одно важное событие, которое помогло распутать националистический клубок, К нам явился с повинной активный националист Федор Костюченко, учитель из Вербского района.

— Допросите меня, — решительно сказал он. — Я многое знаю и могу быть полезным.

— Почему вы пришли к нам? — спросил я.

— Бежать вместе с этой гоп-компанией за границу я не хочу, а бежать им придется. Я же останусь на земле своих предков. Будь что будет!

Я дал ему бумагу и сказал:

— Пишите подробно все, что вы хотите нам рассказать.

Костюченко сообщил много интересного. Оказывается, несколько националистов во главе с Антонюком-Сосенко встречались с уполномоченным владимир-волынского гебитскомиссара, обер-лейтенантом Остеном в селе Стежаричи и вели переговоры о заключении договора. Был уже согласован текст, но Остен не имел официального документа, дающего ему право подписать договор. Текст был дополнен в главном штабе УПА. Во время второй встречи с Остеном группу украинских националистов возглавлял представитель штаба Брова, а с немецкой стороны заместитель гебитскомиссара. Договор был подписан.

«Будучи в хороших отношениях с Антонюком, — писал Костюченко, — я читал этот договор. Он предусматривал совместную борьбу националистов и гитлеровцев против Советов. Немцы обязались распространять свои действия на ряд районов Волыни, за исключением тех, которые главари УПА тайно будут отводить им для дополнительной заготовки продовольствия. Основную часть продовольствия националисты поставляли немцам организованно, но те всякий раз увеличивали размеры. Чтобы не обострять отношений с населением, начальство УПА отдавало гитлеровцам определенные села для грабежа. Рядовые националисты сел не ставились об этом в известность, они оказывали сопротивление и гибли. В глазах широких масс народа получалось все хорошо. Главари УПА с фашистами не сотрудничают, продовольствия не поставляют, гитлеровцы берут все сами.

В договоре также указывалось, что гитлеровцы помогают националистам оружием, обязуются убрать с территории Волыни полицаев-поляков и оставляют УПА город Камень-Каширский, который националисты обязались защищать от большевиков сами…»

В этом же показании Костюченко дал исчерпывающие сведения о школе «Лесные черти» и о ее начальстве.

Костюченко по нашему заданию был направлен в окружение Рудого и Антонюка.

Когда все материалы о черных делах главарей националистов были предъявлены Ливарю, он сквозь зубы процедил:

— Да, это соответствует действительности. Война и сложная для нас обстановка заставили пойти на связь с немцами.

— С фашистами, — поправили мы Ливаря, — злейшими врагами советского народа.

— Пусть будет так, — ответил он.

ТО, ЧТО СКРЫВАЛОСЬ ОТ НАРОДА

Главари УПА—ОУН старались всеми силами замести следы своего преступного сотрудничества с гитлеровцами. В конце декабря 1943 года Рудой созвал своих приближенных и дал указание:

— Наше соглашение с немцами должно являться строжайшей тайной. В случае необходимости надо объяснить, что это местная инициатива, и ни в коем случае не примешивать к договору центральное руководство.

Такое поведение националистов вполне устраивало гитлеровцев. Наряду с общей договоренностью как гитлеровцы, так и главари районных организаций ОУН начали устанавливать локальные контакты.

В перехваченном нами письме начальника СД Городовска в районный провод ОУН Павлу Скибе говорилось:

«Мы всегда были друзьями украинского народа и с сочувствием относились к вашей борьбе за свободу. У нас с вами одна задача — борьба против коммунистов. Мы готовы с вами встретиться. Укажите место и время».

Когда наша опергруппа покинула Волынскую область и мы были уже за Бугом, гитлеровцы на основе договора ушли из Камень-Каширского, оставив националистам вооружение и триста комплектов обмундирования. Город заняли националисты Назара.

Действия партизан на Волыни потревожили националистический муравейник. В штаб Рудого прибыл представитель областного провода ОУН Матвей. Было созвано совещание узкого круга, на нем Матвей передал указания центра:

— В открытый бой с партизанами не вступать. Надо бить партизан из засад, в плен из них никого не брать, за исключением украинцев, и то после тщательной проверки. Скот угонять в лес, а продовольствие прятать.

Наша оперативно-чекистская группа готовилась к ликвидации националистических гнезд. Усиленно работала рота разведки. Семен Семченок, мастер дальней разведки, с группой чекистов обнаружил концентрацию националистов в лесном массиве около Фусова Гороховского района. Известный партизанский разведчик. Антон Землянка со второй группой обшарил Вербский район и установил место дислокации группы УПА. Совместными усилиями разведчиков нашли школу «Лесные черти». Их данные совпадали и не вызывали сомнений. Выполнение поставленной нам задачи облегчалось тем, что военная и политическая разведка находились в моем ведении, как начальника опергруппы. Вместе с командиром артиллерийской батареи Дегтевым я, Семченок и Землянка составили схему расположения банд УПА и план разгрома их. Командир соединения П. П. Вершигора, помощником которого я был, утвердил разработанные нами планы ликвидации националистических групп.