У истоков европейской цивилизации - [39]

В основе хозяйства дунайской культуры I периода лежало возделывание на маленьких участках, обрабатывавшихся с помощью каменных мотыг, ячменя, полуполбы и, возможно, также пшеницы-двузернянки, бобов, гороха, чечевицы и льна. Скот держали только в небольшом количестве; в поселениях было найдено немного костей овцы, быка и свиньи, но нигде в обмазке стен хижин не встречается примеси навоза, как это обычно бывает в местах, где скотоводство играло значительную роль. Охотой дунайцы не занимались. Все лёссовые области густо усеяны местами поселений I дунайской культуры, но ни в одном из этих поселений нет следов продолжительного пребывания людей. Это является следствием примитивности техники, применявшейся дунайцами в сельском хозяйстве, — техники мотыжного земледелия, которая до сих пор практикуется у некоторых африканских племен. Они возделывали участок до того времени, пока он не переставал родить, после чего брались за другой, и так до тех пор, пока не использовали всей земли вокруг селения. После этого они переселялись со всем имуществом куда-нибудь на новое место, неподалеку от прежнего.

Подробности этого процесса, который, вероятно, повторялся без изменений на всей территории распространения дунайской культуры I периода, известны из раскопок в Кёльн-Линдентале. Первыми сооружениями, воздвигнутыми здесь, были амбары, построенные, очевидно, жителями какого-то селения, расположенного в нескольких километрах отсюда. Через некоторое время и сами земледельцы с домами и семьями перебрались поближе к своим новым полям. Они соорудили около двадцати пяти землянок, перенесли на новое место некоторые житницы и в конце концов обнесли всю группу построек канавой и частоколом от диких зверей. Спустя некоторое время жители покинули поселок, и место оставалось необитаемым до тех пор, пока на нем не поселилась какая-то родственная группа с несколько отличающейся керамикой. По этому примеру можно судить о том, каким образом и почему люди I дунайской культуры расселились по такой обширной территории; они просто были вынуждены каждые десять-двадцать лет передвигаться на новую землю.

Этот простой способ добывания пищи, конечно, несовместим с каким-либо благоустройством или накоплением богатства. Поскольку дома все равно приходилось бросать, не было смысла особенно заботиться об их благоустройстве. Раньше даже полагали, что поселения дунайцев состояли из землянок — неправильных овальных ям длиной от 3 до 10,5 м, вырытых в лёссе на глубину 0,45—0,75 м, с плетеной, обмазанной глиной с примесью соломы наземной частью, которая опиралась на окаймлявшие яму столбы. Теперь кажется более вероятным, что в действительности жилищами в I дунайской культуре служили прямоугольные строения, которые поддерживались пятью рядами толстых столбов и достигали иногда 27 м в длину и 6 м в ширину. Раньше эти строения определяли как «амбары».

Все остальное оборудование дунайцев тоже состояло из изделий домашнего производства. Каменные клиновидные топоры с одной выпуклой стороной (рис. 46), прикрепленные к Г-образной рукоятке, служили мотыгами или теслами, а проушные — топорами или молотками. Ножи, серпы и скребки изготовлялись из кремня. Ничто не свидетельствует о текстильном производстве — ни пряслица, ни грузики для ткацких станков; лен, зерна которого были найдены в Кёльн-Линдентале, выращивался, возможно, для изготовления масла. В Статенице в Чехии был найден костяной инструмент, похожий на лопаточки культуры Кёрёша.

Сосуды изготовлялись двух видов (рис. 47): полушарные чаши и шарообразные бутыли с тремя, шестью или девятью ушками (иногда плоские с одной стороны для ношения на спине), которые, несомненно, ведут свое происхождение от сосудов из тыквы. Это сходсто

Рис. 46. Клиновидные топоры с одной выпуклой стороной. По Зегеру.

Рис. 47. Керамика I дунайской культуры.

нередко усиливается благодаря нарезным зигзагообразным линиям, воспроизводящим ремни, употребляющиеся для ношения сосудов из тыквы. Но вместо этих скевоморфных узоров земледельцы часто покрывали свои сосуды сплошным орнаментом из углубленных спиралей или меандров, которые считаются отличительной чертой дунайской культуры. Некоторые, возможно, более поздние узоры должны, очевидно, изображать человеческие фигуры, двойные топоры и другие предметы. Отдельные грубые сосуды имеют, как в Кёрёше, искусственно неровную поверхность. Ушки, как на Вардаре и Мораве, напоминают иногда головы животных. Углубленный орнамент в виде двойных топоров мог возникнуть под влиянием Крита или Северной Сирии, но он, вероятно, относится уже ко II дунайской культуре. В принципе это хозяйство было автаркичным, но фактически материалы приходилось тщательно выбирать и часто переправлять на большие расстояния. Зеленый сланец, применявшийся в Кёльн-Линдентале для изготовления тесел, приходилось доставлять на расстояние 100—110 км с Гунсрука или Таунуса. В Бельгии для зернотерок применялась лава из Нидермендига близ Майенны. Такое пристрастие к определенным материалам, не разрушая автаркии, способствовало установлению сношений между различными общинами. Действительно, несколько сосудов, сделанных из сортов глины, известных только в долине Майна, оказались в Кёльн-Линдентале, на расстоянии 80 км. Более того, в Моравии, Чехии, Тюрингии и даже в долине Рейна носили украшения, сделанные, как в Фессалии и на Среднем Дунае, из средиземноморской раковины Spondylus, занесенной путем какого-то межплеменного обмена с Эгейского или Адриатического моря! Таким же образом слоновая кость попала из Африки — в Фламборн, близ Вормса. Этот товарообмен превратился в нечто вроде регулярной торговли. В разных местах, особенно на окраинах области распространения дунайской культуры — в Бранденбурге, Гольштейне и Западной Пруссии, — попадаются клады, состоящие из тесел с одной выпуклой стороной. Подобно более поздним кладам бронзовых орудий, они, вероятно, представляют собой склады товаров специальных странствующих торговцев. Очевидно, что к этому вpeмени отдельные лица уже взяли на себя, по крайней мере в виде приработка, труды по удовлетворению склонности людей дунайской культуры I периода к каким-то определенным материалам и расширили свою деятельность, обслуживая наряду с этим другие, все ещё мезолитические племена. Эти люди были предшественниками тех торговцев бронзовыми орудиями, о которых говорится на стр. 173. Обнаруженные в некоторых поселках остатки мастерских, возможно, указывают даже на выделение ремесла внутри общины.