У чужих берегов - [3]
Так было всю ночь: в дежурку приходили раздетые люди.
Кончилось все так же внезапно, как и началось, – ровно в пять часов утра.
Мы были поражены.
– Двенадцать «раздевалок» за пять часов! Ты видел что-либо подобное? – спрашивал начальник Раскатова.
Нет, Николай Аркадьевич, работавший в угрозыске со дня его основания, никогда не видел ничего подобного.
– Правда, – отвечал он, – в двадцать втором, помню, было четыре вооруженных грабежа в одну ночь. Но тогда в городе три шайки действовали, каждая по-своему. А тут – один почерк...
– В том-то и дело, что один! – недовольно отозвался начрозыска. – Кому и на какой черт эта испанская коррида-бравада нужна?
– Знаете, Викентий Юзефович, я склоняюсь к следующему: хулиганство. Да, да, хулиганство, а не вооруженные «стопорки». Дилетанты, шутники-хулиганишки!..
– Хороши шуточки! – вскипел начальник. – Вот завтра в окружкоме мне пропишут ижицу за этот дилетантизм... Наши не все вернулись с облавы?
– Почти все.
– Ну и как?
– Секретчики в один голос говорят: никого приезжих, работающих «по громкой», в городе нет и не было. Банда Уфимцева, как вы сами знаете, почти полностью перебита в перестрелке еще в прошлом году...
– Тогда кто же, черт подери?..
Хотя местная газета и словом не обмолвилась о происшествии и несмотря на приказание начальника хранить тайну, все последующие три дня в городе только и разговоров было: «Вы слышали?» – «Даю слово: пятьдесят раздеваний за ночь!»
На четвертый день начальник вернулся после очередного доклада в окрисполкоме в совершеннейшем расстройстве.
– В кабинет! – подмигивал наш комендант Барановский, обходя комнаты. – Велено играть большой сбор.
– Свиреп?
– Лютует! Мне уже «отвесил» трое с исполнением…
Но вопреки ожиданиям начальник, собрав нас, сказал лишь с невыразимой скорбью:
– Если через неделю не будут опубликованы имена грабителей, дело у нас отберут и передадут чекистам. Вы понимаете, что это значит? Вотум политического недоверия! – вот что это такое. Прошу подумать. Назначаю открытое партсобрание!
На собрании мы долго и с усердием ругали друг дружку: «активники» – «секретчиков» и наоборот. А когда в окна уже сквозила ночная синь и все выдохлись, дежурный по розыску доставил пакет. Поверху было написано: «Срочное. Важное. Лично.»
Я видел, как начальник достал пенсне и стал читать, а затем грозно воззрился на дежурного:
– Кто принес?
– Не знаю, Викентий Юзефович. Я выходил в коридор к арестованным. Вернулся – на столе вот это...
– Постовой где был?
– Н... не знаю...
Начальник пробежал послание вторично и передал Раскатову.
– Читай вслух!
А сам закрыл глаза и так сидел, слегка вздрагивая, словно ехал в поезде.
Прошлый раз я произвел эксперимент над дюжиной купчишек, и вы не сумели ни оградить их, ни выявить меня, – читал Николай Аркадьевич то, что было напечатано на старинной пишущей машинке. – Сегодня ночью я намерен произвести еще один эксперимент. На этот раз своим объектом я избрал десять экземпляров двуногих из породы совслужащих.
Я начну действовать в двенадцать ночи, а кончу снова в пять утра. Попробуйте мне помешать – это было бы забавно!..
Тут Николай Аркадьевич остановился и тихо, как бы про себя, выругался.
– Читай, читай! – буркнул начальник.
...Не занимайтесь дактилоскопией. Мы работаем в резиновых перчатках, и письмо написано тоже в перчатках. Вас, конечно, интересует, какие мотивы заложены в основе моих «преступлений». Смею заверить: не корысть. Позже я докажу это, сейчас же скажу лишь: я решаю вопрос – Личность или коллектив? Общество или Я? И я намерен доказать, что самый вооруженный, самый толковый коллектив бессилен против высокоорганизованной Личности. В вашем городе я со своими подручными намерен произвести три эксперимента. После этого я уеду и где-либо напишу книжку и издам ее за свой счет. Я не граф Монте-Кристо, но все же, по-современному, очень богат.
Под письмом стояла подпись: «Личность», а еще ниже:
Не тратьте времени на поиски машинки. Она из другого города и здесь абсолютно неизвестна.
– Вызов. Перчатку бросил! – подвел итог Раскатов.
Ребята зашумели:
– Расстрелять!
– Контра!
По улицам города мчались конники-милиционеры и группа бойцов кавэскадрона, расквартированного здесь.
Вновь затрещали двери «малин» и «хаз». Прохожих сопровождали по месту жительства военные и милицейские патрули. И тем не менее...
То и дело в нашей дежурке появлялись ограбленные. Все было, как и в первую ночь. Только теперь грабители, по словам потерпевших, приказывали мужчинам снимать брюки, а женщинам – нижнее белье.
И ничего мы не могли поделать с этой неуловимой «Личностью». Ничего!
Вечером опять получили письмо, но уже по почте, отстуканное все на той же машинке – с ятями и ижицами: «Все снятые вещи находятся в старых кирпичных сараях, за городом, на Первой Ельцовке. Пошлите подводу и поднимите слеги с кирпичной ямы второго сарая. Еще раз предупреждаю: дактилоскопией не увлекайтесь – работаем в перчатках. Личность».
– Бессмыслица! – докладывал Раскатов в окрисполкоме. – Все вещи действительно оказались там, в сарае, за городом! Грабежи, лишенные всякой логики! Преступление без смысла!..
Зима 1920 года. Разгромом Директории адмирала Колчака отнюдь не закончилась война в Сибири. Великий край продолжал бурлить и плескать кровавой пеной междоусобиц. Новая власть многим сибирякам пришлась не по вкусу, и покатилась по городам и селам бунтовская волна – Барабинск, Николаев, Камень-на-Оби, Колывань, – грянула сибирская Вандея…«Сибирская Вандея» – одно из наиболее ярких и беспощадных в своей правде произведений бывшего чекиста и известного писателя Георгия Александровича Лосьева.
Повесть «Принципиальность», основанная на документально-историческом материале и открывающая книгу Георгия Лосьева, рассказывает о чекистах-дзержинцах, которые в своей борьбе против врагов революции умели быть гуманными и справедливыми, карая только тех, кто действительно был опасен советской власти.«Рассказы народного следователя» уже известны по книге «Самоубийство Никодимова».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Собираясь в очередной раз на отдых в Анталию, — жена депутата Верховной Рады Оксана Вербицкая не могла предположить, что её ожидает по возвращении домой. Ей звонит шантажист и предлагает выкупить видеозапись прошлого отпуска. И Оксана пока не догадывается, что это не просто разовая расплата за сладостно проведённые дни с молодым турком, а мучительная отработка кармического долга за те несчастья, что она принесла людям в прошлом.
Пророчица предсказала смерть бизнесмену – и на следующее утро его нашли бездыханным… За это дело, полное тайн, взялся оперативник Сергей Горелый. Он только что вышел из тюрьмы, в которую попал «благодаря» своему начальству. Лучший друг Сергея погиб при попытке задержать подозреваемого в убийстве. Теперь для Горелого дело чести – найти виновных в смерти друга. Когда ворожея сказала, что Сергея ждет скорая смерть, он понял: разгадка близка, нужно сделать все, чтобы предсказание не сбылось…
В номере:Вадим Громов. Уснувшие небесаОлег Кожин. Самый лучший в мире диванПетр Любестовский. Жажда смертиИван Зерцалов. Дело о пришибленном докторе.
Для детективного агентства «Глория» наступили черные времена. Важный московский чиновник, которого охраняли сотрудники Дениса Грязнова, был застрелен наемным убийцей. Все СМИ, которые сообщали об этом громком деле, нелестно отзывались о «Глории». Число клиентов резко сократилось… Для того чтобы найти выход из этой сложной ситуации, Денису Грязнову приходится много потрудиться. Распутать хитросплетение заговоров вокруг акул бизнеса, общаться со столичными бомжами, преследовать киллера по улицам ночной Москвы и даже оказаться в подземелье средневекового замка…
В жизни многих людей иногда наступают минуты, когда без дружеской поддержки — хоть головой в омут. Тонкие психологи, строители очередных финансовых «пирамид» взяли на вооружение и этот «пограничный момент» в сознании растерянного человека, чтобы использовать его в своих корыстных целях. А то, что при этом рушатся чьи-то жизни, происходят самоубийства, — никого не касается. Таково, по их убеждению, время, в котором каждый сам за себя…
В прошлый раз только чудо спасло красотку Лану Красич от страшного жертвоприношения на алтаре в центре древнего лабиринта. И вот снова на Олешином острове происходит что-то неладное. Неужели опять всему виной языческий культ?.. Лана не желает верить во всю эту мистическую чушь, но друзей и ее саму продолжают преследовать жуткие злоключения. Возлюбленному Ланы Кириллу Витке внезапно становится плохо, и его срочно увозят на «Скорой» в неизвестном направлении, и потом никто не может найти больницу, куда его поместили.