У Бога всегда есть работа для тебя. 50 уроков, которые помогут тебе открыть свой уникальный талант - [46]

Эта последняя фраза просто убила мою дочь. Раньше она работала каждое лето – над своим загаром. И вот впервые в жизни у нее появилась настоящая работа, работа «с девяти до пяти», которая не позволяла ей загорать с полудня до двух часов. Ей нравилось это место; но ей претила мысль, что придется работать «с девяти до пяти» до конца своей жизни. Я помню тот день, когда до нее дошло, что учеба заканчивается навсегда, и она спросила меня: «Ты хочешь сказать, что теперь мне придется работать каждое лето до конца моих дней?!»

Моя дочь окончила колледж и была помолвлена с прекрасным парнем. Она планировала найти себе перспективную работу, используя диплом по коммуникациям, и жить с нами, чтобы копить деньги на осеннюю свадьбу. Как говорится, жизнь – это то, что случается, когда у тебя совсем другие планы. Жизнь и случилась. Спустя четыре месяца она ушла с работы, на которой требовалось вкалывать по 12 часов за такую же оплату, как и на 8-часовой работе. А потом в какой-то момент между заказом банкетного зала и поиском свадебного платья она решила, что не готова выходить замуж, и вернула кольцо.

Она нашла новую работу, но не очень хорошо понимала, что будет дальше. Она подыскивала квартиру, но не так уж много могла себе позволить. Она пыталась выстроить свою жизнь, но та больше не укладывалась в схему. В сущности, она плыла по течению.

Жизнь – это то, что случается, когда у тебя совсем другие планы.

Я хотела быть ее якорем, но это не помогало ей двигаться дальше. Это было прекрасно – то, что она жила дома, мы вместе смотрели повторы «Друзей», пробовали готовить по новым рецептам и подолгу гуляли. А потом однажды она напугала меня, начав искать рейсы в Атланту и Нью-Йорк. Взволнованная тем, что она может уехать, я предположила, что, возможно, ей вначале стоит обзавестись квартирой здесь.

– Я не хочу застрять в этом городишке навсегда, – вздохнула она.

Застрять в этом городишке? Это же Кливленд, напомнила я ей, город возможностей, город рок-н-ролла, а не какая-нибудь дыра, где совершенно нечего делать. В ответ она закатила глаза. Любой город, где живут твои родители, – это слишком маленький городишко.

Если юный взрослый живет дома слишком долго, это может заставить его деградировать. Как и его родителей. Будешь наседкой слишком долго – и навредишь социальной жизни ребенка, нарушишь его мотивацию к развитию. Я думала, что помогаю дочери, обеспечивая ей финансовую «подушку». А оказалось, что эта «подушка» ее душила. Мне хотелось сказать ей, что это нормально: терпеть неудачу, идти на риск, что-то выбирать – город, карьеру, парня, хобби – и строить свою жизнь. Совершенной она не будет. Ни одна жизнь не совершенна.

Жизнь – это сплошной беспорядок. Пятилетние планы слишком уж переоценивают. Большинство из того, что я планировала в жизни, так и не осуществилось. Большинство из того, что осуществилось, я никогда не планировала. На сегодняшний день моя жизнь оказалась гораздо лучше, чем все, что я могла себе вообразить. Когда-нибудь моя дочь поймет, что мир принадлежит ей. Но в то время перлы моей мудрости были для нее бесполезны. Для нее настало время искать собственные жемчужины, и она это делала, не нуждаясь в том, чтобы мама вычерчивала для нее карту. Она прокладывала свою собственную дорожку, прислушиваясь к собственному сердцу, а не к моему.

Иногда для того, чтобы найти себя, приходится заблудиться. Мой племянник Майкл после окончания колледжа сделал именно это. У них был план: трое парней, минивэн и дорожная карта. Мне это вообще не казалось никаким планом, но Майкл рассчитывал, что он доведет его от Огайо до университета Нью-Мексико. Он стремился в университет. На 26-часовую поездку из сельского Гарреттсвилля, штат Огайо, до Альбукерке уйдет всего три дня, говорил он.

Я видела слишком много фильмов некоммерческого кино, чтобы считать это хорошей идеей. Мало ли что может случиться между Гарреттсвиллем и Нью-Мексико с парнем на машине с огайскими номерами, длинноволосым и нагруженным тремя гитарами. Я хотела спасти его от опасности поломки, потери денег или перспективы заблудиться в дороге. Поэтому я предложила ему подарок к окончанию учебы – авиабилет до Нью-Мексико. Когда я говорила ему об этом, голова у меня кружилась от восторга.

Он отказался наотрез. Он и его приятели хотели проделать весь этот путь в минивэне своего друга.

Сколько миль уже прошла эта машина?

Он не знал.

Она хотя бы застрахована?

Он не знал.

В каком она состоянии?

Он не знал.

Я не могла не рисовать себе ужасные картины, как он пропадает неизвестно где.

Но я не могла его остановить.

А потом мы сами решили поехать на пляж. Мой муж купил GPS, чтобы мы не заблудились, как в прошлом году, когда я вела машину. Как я могла спорить? Ведь это я тогда пропустила нужный поворот и ехала еще полчаса, прежде чем до меня это дошло.

GPS выглядел как крохотный телевизор, приклеенный к ветровому стеклу. Когда ведешь машину, карта на нем постепенно разворачивается. Если сворачиваешь не в том месте, он велит тебе вернуться. Женский голос подсказывает, куда ехать. «Через 800 ярдов сверните налево», – говорит он. Спустя 20 минут мне уже самой хотелось сказать ей, куда именно она должна свернуть. Я терпеть не могу, когда кто-нибудь каждые пять минут указывает мне, что делать, особенно если это какая-то незнакомка с британским акцентом, которая каждую проселочную дорогу называет «шоссе».