#тыжемать. Белка в колесе - [4]
Скоро всем стало ужасно интересно, когда же я «выйду из декрета». Никого не волновало, что садики в этой стране открыты максимум до 16:30. Что никакой работы для меня в этом населенном пункте нет. Что я растеряла все связи в России, которые дали бы хоть какую-то «удаленку»… Я ничего никому не объясняла, я уже выбрала тактику: молчание. Но сама, конечно, очень переживала. Вновь увлеклась рукоделием, пробовала даже продавать собственные поделки. Ходила к «своим старичкам» резать салат к обеду и помогать с занятиями.
Все это время деньги зарабатывал муж. Он справлялся, мы жили благополучно. До декрета я получала то на равных, то даже больше него. С самого начала наших отношений так повелось, что у нас все деньги были общие и тратились по необходимости. В затянувшемся декрете этот сценарий сохранился. Однако через пару лет жизни за границей муж понял, что здесь ему не достичь того профессионального уровня, на который он мог бы рассчитывать в Москве. И он предложил вернуться. Я увидела в этом свой шанс: сын был уже совсем «взрослым», оставался год до школы, а мне хотелось вернуться на «телек». Наши взгляды на жизнь в Москве (и вообще в России) изменились. Мы соскучились. Поэтому мы продали машину, прочее имущество раздарили друзьям и купили билеты домой… А за пару недель до отъезда я узнала, что жду второго сына.
Мы вернулись в Москву, муж начал строить карьеру (успешно), сын отправился в детский сад (с удовольствием), а я маялась: беременность была не очень благополучной. Родился второй малыш, и начался новый круг моего материнства. На этот раз все складывалось иначе. Старшему было 6, он являлся живым доказательством того, что я «умею растить детей». Окружающие не имели ко мне вопросов. Всем было очевидно, что и со вторым ребенком я буду сидеть дома лет до трех.
Но очень скоро я поняла, что не справляюсь. Быть stay at home mom стало намного сложнее. Старший пошел в школу и на всякие кружки. У него обнаружился некий большой талант, который прямиком отправил меня в мир профильных конкурсов, фестивалей и прочих важных (не мне, а сыну) мероприятий. Все это – с младшим на руках. Плюс школьные домашние задания в стиле «доклад-презентация для смарт-доски на тему „Самые большие грибы в мире“». Я стала чудовищно уставать, чувствовала, что меня поглощает рутина. Что я уже «занимаюсь детьми» не потому, что хочу, а потому, что это превратилось в мою обязанность, мою работу. Я поняла, что надо все изменить, и стала искать работу, которая позволит и быть с детьми, и быть собой – рядом с детьми, но отдельно от них.
Какая ты мать
Как доказывает интернет, тесты – наше все. Каждый день кто-то выясняет, какое он животное, в какой рок-группе он выступал бы и в какой стране жил.
В родительской литературе тестов чуть меньше, но зато целая куча типов и психотипов. Типы матерей по Захарову, Клауд и Таунсенд и по Варга… Типы родителей по Биддалфу и Спиваковской… Короче, гуглить не перегуглить. Матери-вертолеты, матери-газонокосилки, матери-свободы и так далее.
Можно и не гуглить, а выйти на детскую площадку в разгар прогулочного времени.
Среди мам, выгуливающих там своих малышей, почти наверняка найдется загнанная мать. Причин может быть миллион: недосып, проблемы в семье, неумение делегировать обязанности и так далее. У загнанной матери потухшие глаза, ей в тягость любое действие. Она уже не может ничего, но она – человек долга. Маленькая лошадка.
Или вот спокойная домохозяйка. Этой всё по кайфу. Она весело наматывает на коляску сто пакетов, обсуждает с другими мамами рецепты пирогов и грудное вскармливание, вполне бодро следит за ребенком и участвует в его играх, переливается и журчит, излучая благостность.
Мать с расшатанными нервами. Она вроде бы и участвует в процессе, но все чуть-чуть криво и косо. А когда становится не чуть-чуть – выходит из себя. Объектом может быть кто угодно. Остановившийся возле площадки собачник. Подвернувшийся под руку другой родитель или ребенок. А чаще всего – ее собственный малыш. Заводится она с пол-оборота.
Современная мать, прочитавшая массу литературы о важности свободы для ребенка, держится чуть в стороне. У нее в руках телефон, а в телефоне – Telegram или Facebook (и никаких разговоров о ГВ). Ну и да, надо все же успеть крикнуть ребенку «держись», когда он залез на самый верх лесенки и стоит там, качаясь как листок.
Современная работающая мать тоже все время смотрит в телефон. А еще – на часы. Она готова в любой момент сорваться с площадки, потому что дедлайн и сверхурочно. Она сорвет следом за собой и ребенка, который только начал копать ямку или следить за мухой, тот зальется слезами, но что поделаешь, прогулка – это роскошь, а не время неспешных наблюдений за природой.
Еще есть матери-вожатые. Вечные комсомольские активисты. Слышно их издалека: «Давай! Вперед! Не бойся! Я здесь! Молодец! Чемпион! Смотри, вот Ваня пришел! Скажи Ване „привет“! Привет, Ваня! Давай с нами! Вперед!» За час пребывания на площадке она не сбавит ни темп, ни громкость, ведь это может пагубно сказаться на качестве выгула ребенка.
Или мать-пофигистка. Нет, она любит своего ребенка, ей вполне по кайфу гулять, но так уж она устроена. Она наблюдает больше за облаками, чем за младенцем, в полной уверенности, что за ним отлично присмотрят другие матери и няни. Она садится в песочницу, пересыпает песок, но думает явно о чем-то своем, вроде просмотренного вчера фильма.
Сборник ироничных рассказов Нади Папудогло – самая «родительская» и, пожалуй, самая полезная книга в каталоге издательства «КомпасГид». Откуда ещё молодой маме узнать, что петь младенцу можно любую песню с любым уровнем мастерства – хоть даже Егора Летова при полном отсутствии слуха? Или о том, как объяснить малышу, почему хвататься за горячие предметы опасно, не привив одновременно страха перед бабайкой и милиционером? А что ребёнку нужнее – пустышка или дуду? Почему, в конце концов, быть мамой так трудно – и что нужно делать, чтобы стало легче?Конечно, это не «ещё один справочник»: информации о том, как правильно растить и воспитывать ребёнка, а равно и противоречивых рекомендаций вокруг великое множество.
В декабре 1971 года не стало Александра Трифоновича Твардовского. Вскоре после смерти друга Виктор Платонович Некрасов написал о нем воспоминания.
Автор — полковник Красной армии (1936). 11 марта 1938 был арестован органами НКВД по обвинению в участии в «антисоветском военном заговоре»; содержался в Ашхабадском управлении НКВД, где подвергался пыткам, виновным себя не признал. 5 сентября 1939 освобождён, реабилитирован, но не вернулся на значимую руководящую работу, а в декабре 1939 был назначен начальником санатория «Аэрофлота» в Ялте. В ноябре 1941, после занятия Ялты немецкими войсками, явился в форме полковника ВВС Красной армии в немецкую комендатуру и заявил о стремлении бороться с большевиками.
Выдающийся русский поэт Юрий Поликарпович Кузнецов был большим другом газеты «Литературная Россия». В память о нём редакция «ЛР» выпускает эту книгу.
«Как раз у дверей дома мы встречаем двух сестер, которые входят с видом скорее спокойным, чем грустным. Я вижу двух красавиц, которые меня удивляют, но более всего меня поражает одна из них, которая делает мне реверанс:– Это г-н шевалье Де Сейигальт?– Да, мадемуазель, очень огорчен вашим несчастьем.– Не окажете ли честь снова подняться к нам?– У меня неотложное дело…».
«Я увидел на холме в пятидесяти шагах от меня пастуха, сопровождавшего стадо из десяти-двенадцати овец, и обратился к нему, чтобы узнать интересующие меня сведения. Я спросил у него, как называется эта деревня, и он ответил, что я нахожусь в Валь-де-Пьядене, что меня удивило из-за длины пути, который я проделал. Я спроси, как зовут хозяев пяти-шести домов, видневшихся вблизи, и обнаружил, что все те, кого он мне назвал, мне знакомы, но я не могу к ним зайти, чтобы не навлечь на них своим появлением неприятности.
Изучение истории телевидения показывает, что важнейшие идеи и открытия, составляющие основу современной телевизионной техники, принадлежат представителям нашей великой Родины. Первое место среди них занимает талантливый русский ученый Борис Львович Розинг, положивший своими работами начало развитию электронного телевидения. В основе его лежит идея использования безынерционного электронного луча для развертки изображений, выдвинутая ученым более 50 лет назад, когда сама электроника была еще в зачаточном состоянии.Выдающаяся роль Б.
Имя Марины Аромштам на обложке — залог правильного воспитания взрослых. Каждая ее книга — это ниточка, соединяющая мир ребенка и мир взрослого. Как говорить, как учить, как объяснить, как исправить и еще целый миллион «как»…Здесь нет готовых рецептов, здесь есть просто жизнь одного человека, для которого педагогика — это не пустой звук и не сухие учебники.Ее дети — самые обычные, они живут в соседних квартирах, соседних домах. Кто-то из неполной семьи, у кого-то, наоборот, все хорошо (но даже за это бывает стыдно), кто-то хвастается без меры, кто-то перебивает и лезет вперед, кто-то ворует кошелек у учителя и божится, что этого не делал, а кто-то пытается его уличить.
У каждого человека, который, затаив дыхание, звонит в детский дом, своя история: кто-то, однажды проснувшись, понимает, что нестерпимо хочет помочь, что эти дети ни в чем не виноваты и имеют право на счастье, кто-то зреет годами и в день «икс» дрожащей рукой снимает телефонную трубку. Жизнь каждого из этих людей, будущих мам и пап, от этого первого звонка меняется моментально. Конечно сложно, конечно страшно, конечно не каждому этот экзамен удастся сдать. Книга Татьяны Губиной – откровение, исповедь сотрудника детского дома.
В 1983 году весь Советский Союз смеялся над молодым итальянским учителем, которому достался класс настоящих дьяволят — в великолепном «Крокодиле» был напечатан рассказ Джованни Моска под названием «Сорок чертей и одна зеленая муха». В 1984 г. в «Ералаше» в эту самую муху стрелял молодой Геннадий Хазанов, а Евгений Моргунов, директор, распихивая по карманам револьверы, напутствовал молодого преподавателя словами: «В конце концов все мы смертны». И вот почти через 20 лет в России наконец выходит книга, из которой эта история выдернута.
У каждого человека, который, затаив дыхание, звонит в детский дом, своя история: кто-то, однажды проснувшись, понимает, что нестерпимо хочет помочь, что эти дети ни в чем не виноваты и имеют право на счастье, кто-то зреет годами и в день «икс» дрожащей рукой снимает телефонную трубку. Жизнь каждого из этих людей, будущих мам и пап, от этого первого звонка меняется моментально. Конечно сложно, конечно страшно, конечно не каждому этот экзамен удастся сдать. Книга Татьяны Губиной — откровение, исповедь сотрудника детского дома.