Тысячи лиц Бэнтэн - [24]

Я покачал головой.

— Это парадокс моего папаши. Насчет теории дружественных чисел.

— Теории дружественных чисел?

— Меня не спрашивай. — Афуро шумно отхлебнула коктейль. — В общем, этот парадокс решили.

— Так это же здорово.

— Ни хрена подобного! После того, как парадокс решили, с папашей, считай, все было кончено. У него случился тотальный психический срыв, и он потерял грант на свои исследования. Для семьи было очень тяжело. Он сейчас преподает математику в «зубриловке»[26] в Мурамура.

— Где это?

— Вот именно, — сказала она. — Но самое паршивое, что я знала кое-кого из его школы. И они вечно мне говорили, какой он прибабахнутый в классе. Это меня так смущало.

— У тебя в Мурамура много друзей?

— Да я там, считай, всю жизнь прожила.

— Ты не из Токио?

— Так сразу и не скажешь, правда? — спросила она. — Я научилась маскировать акцент. Так проще жить. Многие токийцы, если услышат акцент капсай, будут обращаться с тобой как с ямидзару.[27] Только между нами, в этом городе все — жуткие снобы.

— Но вы с Миюки дружили со школы?

— Были лучшими подругами, но…

— Так Миюки тоже из Мурамура?

— Ничего-то ты не упускаешь, — сказала Афуро. — Мы вместе переехали в Токио. Пару лет назад. Только я-то думала, что мы решили…

— И отец Миюки живет в Мурамура?

Девчонка как-то странно на меня глянула и опустила вилку.

— Нет, не живет. Отец Миюки умер, ясно? Когда Миюки было лет четырнадцать, он погиб во время землетрясения в Кобз.

— Так Миюки родом из Кобэ?

— Нет. У ее панаши просто была какая-то ежегодная деловая встреча, он поехал в Кобэ на электричке, всего на день, а потом — бац… Слушай, я думала, мы решили пока не обсуждать Миюки.

— Я вообще не уверен, что говорю про Миюки, — промямлил я.

Тут Афуро озадаченно уставилась на меня, и я прикинул, что сам, должно быть, выгляжу так же.

— Это что еще за дела?

Ну да, была моя следующая мысль. Это что еще за дела?

Может ли на самом деле быть две Миюки? Две Миюки с одинаковой родинкой? Может, когда я смотрел новости по телику, мне эта родинка примстилась? Подошла официантка-тире-учительница и долила мне кофе. Я уставился в кружку. Оттуда на меня уставилась моя же физиономия, крайне растерянная.

— Боже ж ты мой! — вдруг сказала Афуро. — Который час?

Я глянул на часы. Сказал, что примерно девять двадцать пять. Девчонка шепотом ругнулась и чуть не спрыгнула со стула.

— Мне пора бежать.

— Прямо сейчас?

— Я на работу опоздаю!

Тут она начала рыться в сумочке, вытаскивая всякое барахло и разбрасывая его по парте. Заколки, тюбики помады, карандаши для подводки, сигареты, зажигалка, черный носок, проигрышный лотерейный билет, ручка, девятивольтная батарейка, кусок молочного батончика и розовый мобильник. Добавьте еще автомат «Слёрпи», и сумка превратится в настоящий «7-11».

— Если ищешь деньги, то завтрак за мой счет, — сказал я. — Кроме того, не думаю, что тебе стоит уходить прямо сейчас.

— Мне надо идти.

— Невежливо вот так смываться со свидания. Ты бы и сама знала, если б читала больше журналов.

— Мы не на свидании. Ты же мой дядюшка с заскоками, забыл?

— Афуро, это важно. Не могу объяснить тебе прямо сейчас, но мне правда нужно кое-что узнать о твоей подруге Миюки. Ты окажешь мне огромную услугу.

Она прекратила рыться в сумке:

— Что ты сейчас сказал?

— Сказал, что ты окажешь мне огромную услугу. По-моему, эти слова ее поразили; я не понял, то ли она заинтригована, то ли напугана, то ли вот-вот разревется, то ли еще что. Никогда не мог дотумкать, о чем думают девчонки ее возраста, даже когда сам был им ровесником. Отложив в сторону ручку, Афуро сгребла все обратно в сумку цвета «вырви глаз», вжикнула молнией и закинула сумку на плечо. Секунду спустя кончик ручки был приставлен к ее запястью.

— Какой у тебя номер сотика? — спросила она.

Когда я ответил, что у меня нет мобильного, она воззрилась на меня так, словно я только что поведал ей, что жру котят на ужин. Она спросила, где я остановился, и я ответил, что в отеле «Лазурный».

— Я тебе звякну, — сказала она. — Если буду в настроении говорить про Миюки. Если решу, что в этом есть толк. Но в дрейф не ложись. Честно говоря, я еще не решила, извращенец ты или нет.

Не успел я помочь ей решить, Афуро уже смоталась из кафе «В первый раз в первый класс», как будто прозвенел последний звонок. А я обалдело глазел на ее пустую тарелку из-под торта и недопитый коктейль. У этой девчонки не речь, а ураган, я был бы как мешком стукнутый, что бы мы ни обсуждали; но, если учесть, что о Миюки мы не говорили, Афуро сказала порядком.

Сидя за партой и приканчивая кофе, я был вынужден заключить, что Миюки Накодо и Миюки-погибшая-под-автострадой — два разных человека. Я понимал, что это вполне вероятно. То, что я по ошибке принял за родинку, легко могло быть тиной из канала или пылинкой на объективе камеры. А может, со мной просто глюк приключился. Я же сидел в дымной забегаловке, набитой людьми, а крошечный телик был от меня футах в пятнадцати, и лицо на экране я видел меньше секунды. Вы бы порвали мои свидетельские показания на клочки, даже если вся ваша юридическая подготовка сводится к перечитыванию «Перри Мейсона».