Тысяча осколков тебя - [8]

— Спасибо тебе.

— Мы вместе в этом, — говорит Тео, как будто это не важно. — Слушай, если я пойму, как работают эти кольца-телефоны, а я думаю, что уже понял, ты можешь дать мне доступ для отслеживания

— Что это?

— Поднеси кольцо к голограмме, хорошо? — я так и делаю. Кольцо поблескивает, и на голографическом экране я вижу, что его кольцо тоже загорается. Тео улыбается. — Хорошо. Теперь я смогу найти тебя в любое время, если на тебе будет кольцо, и ты тоже сможешь меня найти. Когда ты разберешься в интерфейсе. Ладно, куда ты направлялась?

— Домой, я думаю. Когда я пойму, где дом, — я смеюсь.

Внезапно Тео стал выглядеть пораженным, почему?

— Маргарет… — говорит он очень тихим голосом, совсем не похоже на Тео.

Страх сильнее разгорается во мне, и я быстро ищу ДОКТОР ГЕНРИ КЕЙН И СОФИЯ КОВАЛЕНКО. Результаты всплывают немедленно: физические работы, фотографии с факультета, когда они были молодыми и видеозаписи.

Видео несчастного случая с летательным аппаратом несколько лет назад, погибли три дюжины людей, включая двух многообещающих ученых и их старшую дочь.

Я не верну папу. Единственная разница в том, что мамы тоже нет. И Джози.

Вся моя семья мертва.

Я всасываю воздух, резко, как будто меня ударили. Как будто с большого расстояния, я слышу, как говорит голос Тео:

— Маргарет? Ты в порядке?

Я не отвечаю. Я не могу.

Голографический экран услужливо начинает показывать мне видео столкновения, которое, очевидно, облетело все новости. Сейчас у меня ощущение, словно взрыв произошел в моей голове, и раскаленный добела металл, ослепляющий свет и все, кого я люблю, все, кто действительно любил меня, мама, папа и Джози, сгорают дотла.

Это случилось над Сан-Франциско. Статьи в новостях говорят, что куски и обрывки долетели до Лас-Вегаса, падая на землю, иногда их смывал дождь.

— Маргарет? — сверкающая голограмма не может спрятать беспокойство в голосе Тео. — Твои родные — мне жаль. Мне так жаль. Придя в это измерение, я в первую очередь искал их, думал, что они могли бы помочь нам, понимаешь? Я знал, что ты еще не обнаружила, что с ними случилось.

Моё сердце оплакивало отца снова и снова, с той минуты, когда полиция позвонила в наш дом. Я даже лелеяла маленькую надежду, что снова увижу его, по крайней мере, другую его версию.

Но его все еще не было, он все еще мертв, и теперь вместе с мамой и Джози.

Они в порядке! Говорю я себе. Это случилось в этом измерении, а не в твоем. Когда ты вернешься домой, мама и Джози будут тебя ждать, не как здесь, где ты потеряла всё, абсолютно всё, всё будет хорошо…

Но нет. Папы все равно не будет.

— Почему кто-то хочет путешествовать по измерениям? — выдохнула я. Мои ногти впились в предплечья, которые сложились передо мной, как щит. Физическая боль помогает мне не заплакать, не важно, что случится, я не хочу плакать. — Они не думают о том, что могут найти.

— Я сожалею, — повторят Тео.

Он выглядит так, как будто хочет пройти через голограмму, чтобы добраться до меня.

Я думаю: «Это то, чего ты хотел, Пол? Ты так сильно их ненавидел, что сбежал в мир, где они уже мертвы? Чтобы работа была уже сделана до тебя?»

Еще раз я вспоминаю неулыбающееся лицо Пола, его серые глаза, которые, кажется смотрят сквозь меня. Я помню день, когда он наблюдал за тем, как я рисую, его взгляд следовал за каждым мазком, который оставляла моя кисть на холсте. Сейчас меня почти тошнит от мысли, что на небольшой промежуток времени я почти…

Тео снова говорит, и его голос на этот раз твёрже.

— Этот несчастный случай произошел уже давно, целую жизнь назад. Тебе нужно думать об этом в таком ключе. Хорошо?

Его слова пробиваются через мою грусть, возвращая меня в настоящее.

— Всё хорошо. Да. Это был просто шок. Я не позволю этому больше меня волновать.

Он делает мне одолжение, притворившись, что поверил.

— До завтра, оставайся там и будь в безопасности. И если увидишь Пола, не позволяй ему увидеть тебя.

Голограмма моргнула и исчезла. Несмотря на это я смотрю на своё кольцо и надеюсь, что он перезвонит, оно остается тусклым металлом, темным и безмолвным.

Поэтому я иду домой.

В моём мигающем кольце есть GPS, и когда я прошу проводить меня домой, оно это делает. Я следую его указаниям без малейшего представления, где я окажусь.

Оказывается, что дом — это роскошное здание, менее кричащее, чем большинство соседних, но не менее холодное. Стеклянный лифт находится снаружи, и я думаю, что это сделано специально, чтобы напугать людей, которые боятся высоты. Я ожидаю, что успокоюсь, зайдя внутрь, потому что её квартира должна быть своего рода и моей квартирой. Но в ту минуту, когда я вижу её, я думаю, что никогда не видела места, меньше похожего на дом.

Оно похоже на художественную галерею, в которой выставляют странное поп и китч искусство, вроде инкрустированных стразами коровьих черепов. Или может быть, это похоже на больницу, где знаменитостям делают пластические операции. Ослепительно белая и металлическая, без мягких сидений, ничего удобного или уютного, так ярко освещенное, что можно видеть малейшую пылинку, я думаю, в этом и был смысл. Я стою, с меня падают капли дождя, и я чувствую себя грязной, неловкой и не на своем месте.