Тысяча лет Русского Афона. Духовный подвиг русского монашества - [4]
Согласно акту Собора Святой Горы, эта обитель передавалась русскому братству в полную собственность и на все последующие времена как «имевшая некогда первенство между второстепенными монастырями Святой Горы как по обширности, так и по блеску». Так как она располагалась в горах, то стала именоваться Нагорный или Старый Руссик. Впоследствии за ней закрепилось название «монастырь Святого великомученика Пантелеймона россов». Обитель Ксилургу была тоже оставлена за русскими монахами, сказавшими: «В ней мы постриглись, и много потрудились, и издержались над ее охранением и устроением, и в ней скончались родители и сродники наши, которые содержали нас и давали нам средства жить»[21]. С 1169 г. монастырь св. вмч. Пантелеймона стал основной русской обителью на Афоне. Кроме того, монахи-славяне, в том числе русские, подвизались также во многих греческих обителях: преп. Григория, Кастамоните, Кутлумуше, Филофее, преп. Ксенофонта, Ксиропотаме и др.
Связи святогорцев с Русью до монгольского нашествия постоянно расширялись. Афон наряду с Константинополем и Иерусалимом становился центром притяжения Русского Православия. К середине XIII в. при избрании епископов в некоторых русских епархиях предпочтение отдавалось тем, кто ранее пребывал на Святой Горе. О значительном авторитете Афона на Руси как образца иноческой жизни свидетельствует периодическое возникновение в русских княжествах в разные эпохи обителей, именуемых «святогорскими» или «Святая гора» (древнейшая из известных — вблизи города Владимира-Волынского, она появилась в середине XI в.).
В 1191 или 1192 г. в русском Свято-Пантелеимоновском монастыре (Нагорном Руссике) принял иноческий постриг княжич (сын великого жупана Стефана Немани) Растко Неманич — один из самых известных сербских святых св. архиепископ Савва — основатель автокефальной Сербской Церкви. Свой выбор стать иноком на Афоне он сделал в результате беседы с русским святогорцем, насельником Нагорного Руссика, ходившим по послушанию в Сербскую землю. В монастыре св. вмч. Пантелеймона св. Савва впервые встретился с древнерусскими книгами, поэтому в его трудах имелось так много русских лексических и орфографических особенностей. «Законоправило» («Номоканон» или «Славянская Кормчая») св. Саввы Сербского появилось на Руси в 1225 г. и в дальнейшем получило большое распространение в русской рукописной традиции. В этот период на Афоне русские иноки занимали третье место по численности после греков и грузин.
>Свято-Пантелеймоновскмй монастырь
Разорившее Русь в 1237–1241 гг. монгольское нашествие и последующее установление ордынского ига сильно ослабили приток паломников и средств на Афон, в результате чего Руссик заметно обеднел. Кроме того, он сильно страдал от постоянных набегов на Афон. Так, в 1308–1311 гг. Святая Гора несколько раз подвергалась опустошительным набегам каталонских пиратов, которые сожгли русский монастырь, уничтожив почти все его рукописи и святыни. Сербский летописец архиепископ Даниил, бывший в это время игуменом Хиландарской обители, повествует, что в 1309 г., когда он находился в русском монастыре, каталонцы окружили обитель и стали ее брать приступом. Они пробили ворота и «вскочите внутрь зверообразно. В тако в един час церковь божественную и все палаты монастыря того зажгоше». Монастырские здания сгорели, уцелела только крепкая каменная башня, «великий пирг», и в ней летописец
Даниил с немногими монахами[22]. В 1312 г. императору Византии Андронику II Палеологу пришлось издать особый хризовул (указ, хартию), в котором он для поддержания «честной обители россов, чествуемой во имя святого Пантелеймона», закреплял право «святого русского монастыря» на земельные участки в Фессалониках и на полуострове Халкидики. Основная часть братии в то время по-прежнему была русской, что следует из слов хризовула 1311 г.: «честная обитель россов» и «эти русские монахи»[23].
После установления на Руси монгольского ига разнообразную помощь и покровительство русскому монашеству Афона начали оказывать сербские князья и цари. Так, в конце XIII или начале XIV в. царь Милутин (Стефан Урош II) предоставил Свято-Пантелеимоновскому монастырю земельные пожалования, известные по подтвердительной грамоте 1312 г. императора Андроника II. В середине XIV в. Руссик, в котором в то время уже пребывало много сербов, находился под покровительством сербского царя Стефана Душана Сильного, передавшего в 1347 г. в обитель честную главу св. вмч. Пантелеймона целителя. 12 июня 1349 г. Стефан Душан дал Руссику еще два хризовула на сербском языке. В одном из них он говорит, что иноки монастыря святого Пантелеймона пришли к нему и просили царя принять на себя ктиторство над этой обителью. Стефан Душан охотно принял на себя попечение о Руссике, даровал ему автономию от Протата и сделал его «самовластным и самовольным» царским монастырем[24].
С этого времени более чем на столетие ктиторами монастыря св. вмч. Пантелеймона стали сербские правители из династий Неманичей, Хребеляновичей и Бранковичей. Так, в 1380-е гг. ктитором монастыря был святой князь Лазарь Греблянович (павший в июне 1389 г. в битве с турками на Косовом поле). Князь Лазарь передал обители церковь Спаса в Хвосне (Метохия), желая, чтобы русские монахи имели там свой храм и имение, а его вдова, княгиня Милица, подарила монастырю св. вмч. Пантелеймона большое монастырское имение (метох) в Сербии
О судьбах русской эмиграции и отношении различных ее частей и отдельных представителей к идеям и практике фашизма и нацизма, о проблемах коллаборационизма и особенностях восприятия фашизма русскими эмигрантами – через иллюзии и надежды к разочарованию. В работах историков Петербурга, Москвы, Владивостока, Эстонии, Болгарии, Франции и Австралии рассматривается история первых организаций русских фашистов в эмиграции, русских эмигрантов в Болгарии и Югославии в годы войны, их участия в Русском охранном корпусе в Югославии, рассказано о русских священниках этого Корпуса.
Книга известного церковного историка Михаила Витальевича Шкаровского посвящена истории Константинопольской Православной Церкви в XX веке, главным образом в 1910-е – 1950-е гг. Эти годы стали не только очень важным, но и наименее исследованным периодом в истории Константинопольского Патриархата, когда с одной стороны само его существование оказалось под угрозой, а с другой он начал распространять свою юрисдикцию на различные страны, где проживала православная диаспора, порой вступая в острые конфликты с другими Поместными Православными Церквами.
Значительную часть XX века Русская Православная Церковь подвергалась ожесточенным гонениям со стороны безбожных властей, породив целый сонм мужественно стоявших за веру Христову исповедников. Книга посвящена истории одной из самых значительных форм церковного сопротивления — иосифлянскому движению, получившему свое название по имени митрополита Петроградского Иосифа (Петровых). В ней описываются, прежде всего, судьбы руководителей и основных участников движения, многие из которых уже прославлены в лике святых как Новомученики и Исповедники Российские. Книга подготовлена на основе большого комплекса ранее не известных архивных документов и личных воспоминаний.
Книга известного церковного историка, профессора, доктора исторических наук, преподавателя Санкт-Петербургской духовной академии Михаила Витальевича Шкаровского освещает малоизвестные страницы истории традиционно близких взаимоотношений Болгарской и Русской Церквей в XX веке, и написана на основе большого количества неизвестных ранее архивных документов. Связи Болгарской и Русской Церквей имеют многовековую историю, но особенно ярко они проявились в 1920-е – первой половине 1940-х гг., когда Болгария была важным регионом деятельности Русской Православной Церкви за границей.
Лебина Н.Б., Шкаровский М.В. Проституция в Петербурге. М.: Прогресс-академия, 1994Эта книга о проституции. О своеобразных взаимоотношениях: масть - падшая женщина. О просто свободной любви в царской России и о «свободной коммунистической любви» в России социалистической. Наконец, эта книга о городской культуре, о некоторых, далеко не самых лицеприятных ее сторонах. Историк Наталья Лебина и архивист Михаил Шкаровский, отказавшись от пуританского взгляда на проблему соотношений элементов культуры и антикультуры в жизни города, попытались нарисовать социальный портрет продажной женщины в «золотой век» российской проституции на фоне сопутствующих проституции явлений - венерических заболеваний, алкоголизма, преступности.
Предлагаемое читателю издание посвящено богатой и насыщенной важными событиями истории Православных Церквей Юго-Востока Европы в период между двумя Мировыми войнами. Эти годы стали переломными в истории целого ряда Поместных Православных Церквей Балканского полуострова. Константинопольский Патриархат утратил все свои епархии в Малой Азии, но сумел сохраниться и даже увеличить свое влияние в православном мире; Сербская и Румынская Церкви приобрели статус Патриархата и существенно расширили свои территории; возникла новая автокефальная Православная Церковь – Албанская.
Первая мировая война, «пракатастрофа» XX века, получила свое продолжение в чреде революций, гражданских войн и кровавых пограничных конфликтов, которые утихли лишь в 1920-х годах. Происходило это не только в России, в Восточной и Центральной Европе, но также в Ирландии, Малой Азии и на Ближнем Востоке. Эти практически забытые сражения стоили жизни миллионам. «Война во время мира» и является предметом сборника. Большое место в нем отводится Гражданской войне в России и ее воздействию на другие регионы. Эйфория революции или страх большевизма, борьба за территории и границы или обманутые ожидания от наступившего мира — все это подвигало массы недовольных к участию в военизированных формированиях, приводя к радикализации политической культуры и огрубению общественной жизни.
Владимир Александрович Костицын (1883–1963) — человек уникальной биографии. Большевик в 1904–1914 гг., руководитель университетской боевой дружины, едва не расстрелянный на Пресне после Декабрьского восстания 1905 г., он отсидел полтора года в «Крестах». Потом жил в Париже, где продолжил образование в Сорбонне, близко общался с Лениным, приглашавшим его войти в состав ЦК. В 1917 г. был комиссаром Временного правительства на Юго-Западном фронте и лично арестовал Деникина, а в дни Октябрьского переворота участвовал в подавлении большевистского восстания в Виннице.
Перед вами мемуары А. А. Краснопивцева, прошедшего после окончания Тимирязевки более чем 50-летний путь планово-экономической и кредитно-финансовой работы, начиная от колхоза до Минсельхоза, Госплана, Госкомцен и Минфина СССР. С 1981 по 1996 год он служил в ранге заместителя министра. Ознакомление с полувековым опытом работы автора на разных уровнях государственного управления полезно для молодых кадров плановиков, экономистов, финансистов, бухгалтеров, других специалистов аппарата управления, банковских работников и учёных, посвятивших себя укреплению и процветанию своих предприятий, отраслей и АПК России. В мемуарах отражена борьба автора за социальное равенство трудящихся промышленности и сельского хозяйства, за рост их социально-экономического благосостояния и могущества страны, за справедливое отношение к сельскому хозяйству, за развитие и укрепление его экономики.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Серия очерков полковника Анатолия Леонидовича Носовича (1878–1968) — о вражеских вождях и о вражеской армии. Одно ценно — автор видел врагов вблизи, а некоторые стороны их жизни наблюдал изнутри, потому что некоторое время служил в их армии: в мае 1918 года по заданию Московской подпольной белогвардейской организации поступил на службу в Красную армию, в управление Северо-Кавказского военного округа. Как начальник штаба округа он непосредственно участвовал в разработке и проведении операций против белых войск и впоследствии уверял, что сделал все возможное, чтобы по одиночке посылать разрозненные красноармейские части против превосходящих сил противника.
На протяжении нескольких лет мы совместно с нашими западными союзниками управляли оккупированной Германией. Как это делалось и какой след оставило это управление в последующей истории двух стран освещается в этой работе.