Тысяча и одна ночь. Книга 3 - [45]

"Зачем ты выпустил эту газель?" - спросил его Саббах, и Кан-Макан засмеялся, и выпустил остальных, и сказал Саббаху "Благородно отпускать газелей, у которых есть детёныши, а эта газель поворачивалась только потому, что оставила детёнышей, и я выпустил её и выпустил остальных в уважение к ней". - "Отпусти меня, чтобы я мог уйти к моим родным", - сказал Саббах. Но Кан-Макан засмеялся и ударил его задним концом копья в сердце, и Саббах упал, извиваясь, как дракон.

И пока они так забавлялись, вдруг поднялась пыль, и из-за неё появились скачущие кони и витязи и храбрецы. А случилось это потому, что люди рассказали царю Сасану, что Кан-Макан выехал на охоту и ловлю, и он послал эмира дейлемитов, по имени Джами, и с ним двадцать всадников и, дав им денег, приказал убить Кан-Макана. И, приблизившись, они понеслись на него, и Кан-Макан понёсся на них и перебил их до последнего. И царь Сасан сел на коня и поехал и догнал этих воинов, и увидел он, что они убиты, и удивился, и вернулся назад, и вдруг жители города схватили его и крепко связали.

А Кан-Макан после этого уехал с того места, и Саббах, бедуин, отправился с ним, и они ехали и вдруг увидали на дороге юношу у дверей дома. И Кан-Макан обратился к нему с приветствием, и юноша ответил на его привет, а потом он вошёл в дом и вышел с двумя чашками, в одной из которых было молоко, а в другой - похлёбка, и масло через края её переливалось. Он поставил обе чашки перед Кан-Маканом и сказал ему: "Окажи нам милость, поешь нашей пищи". Но Кан-Макан отказался есть, и юноша спросил его: "Что с тобою, о человек, что ты не ешь?" - "На мне обет", - отвечал Кан-Макан, и юноша спросил: - "А почему ты дал обет?" И Кан-Макан сказал: "Знай, что царь Сасан несправедливо и по вражде отнял у меня царство, хотя оно и принадлежало раньше моему отцу и деду. Он завладел царством после смерти моего отца и не подумал обо мне, так как я был юн годами, и я дал обет, что не стану есть ничьей пищи, пока моя душа не исцелится, отомстив обидчику". - "Радуйся, - сказал юноша, - Аллах исполнил твой обет. Зияй" что царь Сасан пойман и заточён, и я думаю, что он скоро умрёт". - "В каком он доме заключён?" - спросил КанМакан, а юноша ответил: "В том высоком доме с куполом".

И Кан-Макан увидал высокий дом и заметил, что в него входят люди и бьют Сасана по лицу, и тот глотает муку гибели. И юноша поднялся и прошёл до этого дома с куполом и увидел, что там есть, а потом он вернулся на своё место и, сев за еду, поел немного и положил остаток мяса в пищевой мешок. А затем он сел и сидел на месте до тех пор, пока не настала тёмная ночь и не заснул юноша, который его угостил.

После этого Кан-Макан пошёл в дом, где находился Сасан. А вокруг были собаки, сторожившие его, и одна из собак прыгнула на Кан-Макана, но тот бросил ей кусок мяса, бывшего у него в мешке, и все время бросал собакам мясо, пока не дошёл до дома с куполом. И он пробрался к царю Сасану и положил ему руку на голову, и Сасан спросил его громким голосом: "Кто ты?" А КанМакан отвечал ему: "Я - Кан-Макан, которого ты стремился убить, но Аллах направил на тебя твоё же злое измышление. Разве не достаточно было тебе взять моё царство и царство моего отца и деда, что ты старался убить меня?"

И тогда царь Сасан стал клясться ложными клятвами, что он не старался его убить и что это слова неправильные, и Кан-Макан простил его и сказал: "Следуй за мною!" Но Сасан ответил: "Я не могу сделать ни одного шага по слабости моих сил". - "Если так, - сказал КанМакан, - возьмём пару коней, сядем на них, ты и я, и поедем в пустыню".

Потом он сделал так, как сказал, и сев на коня, вместе с Сасаном, ехал до утра, а затем они помолились и снова отправились и ехали так, пока не достигли одного сада. И они посидели там, беседуя, и Кан-Макан обратился к Сасану и сказал ему: "Осталось ли в твоей душе из-за меня что-нибудь неприятное?" И Сасан отвечал: "Нет, клянусь Аллахом!" И тогда они сговорились, что вернутся в Багдад. И Саббах, бедуин, сказал им: "Я опережу вас, чтобы порадовать людей".

И он поехал вперёд, оповещая женщин и мужчин, и люди вышли к ним с бубнами и флейтами, и выехала вперёд Кудыя-Факан, подобная луне, сияющей светом во мраке неба. И Кан-Макан встретил её, и душа устремилась к душе, и тело стосковалось по телу, и у людей этого времени не было иных разговоров, как о Кан-Макане, и витязи засвидетельствовали, что он храбрейший из людей того времени, и говорили: "Неправильно, чтобы был над нами султаном кто-нибудь, кроме Кан-Макана, и должно, чтобы вернулась к нему власть его деда, как было!"

Что же касается Сасана, то он пошёл к Нузхат-аз-Заман, и она сказала: "Я вижу, люди только и говорят, что о Кан-Макане, и они наделяют его такими свойствами, каких не в силах выразить язык". - "Слышать - не то, что видеть, - отвечал Сасан. - Я видел его и не увидал в нем ни одного качества из качеств совершённых, но не все говорят, что слышат. А люди подражают один другому, расхваливая его и выражая любовь к нему. И Аллах вложил в уста людей такие похвалы Кан-Макану, что сердце жителей Багдада склонились к нему. А везирь Дандан, предатель и обманщик, собрал для него войска со всех земель, но кто будет владеть землями и согласится быть под началом правителя-сироты, у которого нет сана?" - "На что же ты вознамерился?" - спросила его Нузхат-азЗаман, и он сказал: "Я намерен убить его, и везирь Дандан уйдёт назад ни с чем, не достигнув своей цели; он признает мою власть и подчинится мне, и ему не останется ничего иного, как только служить мне". - "Дурно обманывать даже посторонних, так как же можно это делать с близкими? - сказала Нузхат-аз-Заман. - Правильно будет, чтобы ты женил его на твоей дочери Кудыя-Факан. Послушай, что сказано было в минувшие времена: