Тысяча и одна ночь. Книга 1 - [31]

Черны её локоны, и втянут живот её,

А бедра - холмы песку, и стан - точно ивы ветвь.

И ещё:

Четыре тут для того лишь подобраны,

Чтоб сердце мне в кровь изранить и кровь пролить:

Чела её свет блестящий и пряди ночь,

И розы ланит прелестных, и тела блеск.

И, посмотрев на неё, я пал ниц перед её творцом, создавшим её столь красивой и прелестной, а девушка взглянула на меня и сказала: "Ты кто будешь: человек или джин?" - "Человек", - сказал я, и она спросила: "А кто привёл тебя в это место, где я провела уже двадцать пять лет и никогда не видала человека?" И, услышав её слова (а я нашёл их сладостными, и она захватила целиком моё сердце), я сказал ей: "О госпожа моя, меня привели сюда мои звезды для того, чтобы рассеять мою скорбь и Заботу". И я рассказал ей, что со мною случилось, от начала до конца, и она огорчилась моим положением и заплакала и сказала: "Я тоже расскажу тебе свою историю. Знай, что я дочь царя ЭФатамуса, владыки Эбеновых островов. Он выдал меня за сына моего дяди, и в ночь, когда меня провожали к жениху, меня похитил нфрит по имени Джирджис нбн Раджмус, внук тётки Иблиса, и улетел со мною и опустился в этом месте и перенёс сюда все, что мне было нужно из одежд, украшений, материй, утвари, кушаний и напитков и прочего. И каждые десять дней он приходит ко мне один раз и спит здесь одну ночь, а потом уходит своей дорогой, так как он взял меня без согласия своих родных. И он условился со мною, что, если мне что-нибудь понадобится ночью или днём, я коснусь рукою этих двух строчек, написанных на нише, и не успею убрать руку, как увижу его подле себя. Сегодня четыре дня, как он приходил, и до его прихода осталось шесть дней. Не хочешь ли ты провести у меня пять дней и потом уйти, за день до его прихода?" - "Хорошо, - сказал я, - прекрасно будет, если оправдаются грёзы!"

И она обрадовалась и поднялась на ноги и, взяв меня За руку, провела через сводчатую дверь и прошла со мною в баню, нарядную и красивую. И, увидев её, я снял с себя одежду, и женщина тоже сняла, и я вымылся и вышел, а она села на скамью и посадила меня рядом с собою. Потом она принесла мне сахарной воды с мускусом и напоила меня, а затем подала мне еды, и мы поели и поговорили. А после этого она сказала: "Ляг и отдохни, ты ведь устал". Я лёг, о госпожа моя, и забыл о том, что со мной случилось, и поблагодарил её. А проснувшись, я увидел, что она растирает мне ноги, и помолился за неё, и мы сели и немного поговорили. И она сказала: "Клянусь Аллахом, моя грудь был стеснена, так как я здесь одна под землёй и двадцать пять лет никого не видала, кто бы со мною поговорил. Хвала Аллаху, который послал тебя ко мне! О юноша, не хочешь ли ты вина?" - спросила она потом, и я сказал: "Подавай!" И тогда она направилась в кладовую и вынесла старого, запечатанного вина. И она расставила зелень и проговорила:

"Если б ведом приход ваш был, мы б устлали

Кровью сердца ваш путь и глаз чернотою.

И постлали б ланиты вам мы навстречу,

Чтоб лежала дорога ваша по векам".

Когда она окончила стихи, я поблагодарил её, и любовь к ней овладела моим сердцем, и моя грусть и забота покинули меня, и мы просидели за беседой до ночи, и я провёл с нею ночь, равной которой не видел в жизни. А утром мы проснулись и прибавляли радость к радости до полудня, и я напился до того, что перестал себя сознавать. И я встал, покачиваясь направо и налево, и сказал ей: "О красавица, пойдём, я тебя выведу из-под земли и избавлю от этого джинна!" Но женщина засмеялась и воскликнула: "Будь доволен и молчи! Из каждых десяти дней день будет ифриту, а девять будут твои". И тогда я воскликнул, покорённый опьянением: "Я сию минуту сломаю эту нишу, на которой вырезана надпись, И пусть ифрит приходит, чтобы я убил его! Я привык убивать ифритов!"

И, услышав мои слова, женщина побледнела и воскликнула: "Ради Аллаха, не делай этого! - и произнесла:

Если дело несёт тебе злую гибель,

Воздержаться от дел таких будет лучше. -

А потом сказала:

К разлуке стремящийся, потише! -

Ведь конь её резв и чистой крови.

Терпи! Ведь судьба всегда обманет,

И дружбы конец - всегда разлука"

Но когда она окончила говорить стихи, я не обратил на её слова внимания и сильно ударил ногою о пишу..."

И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.

Тринадцатая ночь

Когда же настала тринадцатая ночь, она сказала: "Дошло до мен", о счастливый царь, что второй календер говорил женщине: "И когда я ударил ногою о нишу, о госпожа моя, я не успел очнуться, как везде потемнело и загремело и заблистало, и земля затряслась, и небо покрыло землю, и хмель улетел у меня из головы, и я спросил: "Что случилось?" И женщина воскликнула: "Ифрит пришёл к нам! Не предостерегала ли я тебя от этого? Клянусь Аллахом, ты погубил меня! Спасай свою душу и поднимись там, где ты пришёл!"

И от сильного страха я забыл свой топор и башмак, и когда я поднялся на две ступеньки и оглянулся, чтобы посмотреть, земля вдруг раздалась, и из-под неё появился ифрит гнусного вида и сказал: "Что это за сотрясение, которым ты меня встревожила? Что с тобой случилось?" - "Со мной не случилось ничего, - ответила женщина. - У меня только стеснилась грудь, и мне захотелось выпить вина, чтобы моя грудь расправилась, и я выпила немного и встала за нуждой, но голова у меня была тяжёлая, и я упала на нишу". - "Ты лжёшь, шлюха!" - воскликнул ифрит и осмотрелся в помещении направо и налево, и увидел башмак и топор, и воскликнул: "Это явно принадлежит человеку! Кто к тебе приходил?" А женщина ответила: "Я только сейчас увидела это! Они, вероятно, зацепились за тебя". - "Это бессмысленные речи, и ими меня не проведёшь, о блудница", - сказал ифрит и, обнажив женщину, он растянул её между четырех кольев и принялся её мучить и выпытывать у неё, что произошло.