Тяжесть сияния - [26]

— А как ты это называешь? Разве ты не читал учебники истории?

— Мне твоя история давно поперек горла стоит, Мила. Или ты никак не можешь расстаться со средневековьем? Сейчас таких эпидемий нет и быть не может.

— А СПИД? — вкрадчиво вставила Милена.

— Предлагаешь больных СПИДом резать на улицах? Ты в своем уме?

— Еще не вечер, Коля, — вздохнула она. — Надеюсь, что до этого не дойдет. Но бездарно терять таких бойцов — не позволительная роскошь. За полтора столетия к ним не добавилось ни одного! Слышишь, ни одного!

Николай Сергеевич отстранился от трубки, прикрыл ее рукой и от всей души смачно выругался.

— Ты хотела сказать — убийц, — вернулся мгновением позже он.

— Хорошо, убийц, — согласилась Милена. — Называй, как хочешь. Но, согласись, иногда они бывают очень полезны.

— Пример, Мила.

Милена смолкла. Через несколько секунд ее голос возник в трубке снова:

— Атипичную пневмонию помнишь?

Николай Сергеевич почувствовал нехорошую тяжесть в груди. Не может быть, подумал он. Невозможно. Никто не мог дать добро на такое. Сейчас не средневековье, в конце-концов!

— Помню, — собравшись, ответил он.

— Средство от эпидемии нашли Тени.

Николай Сергеевич облизал пересохшие губы.

— Вранье! — взорвал он. — Средство было найдено эпидемиологами! Распространение остановили медикаментозно!

Милена разочаровано вздохнула.

— Ты немного не в курсе, Коль, — мягко сказала она. — Эпидемию остановили четыре Тени. Они применили свое специальное средство. Санкционировал акцию Трибунал, когда стало понятно, что ничего ни у кого не выходит.

У Николая Сергеевича дрогнули руки. О таком решении проблемы он слышал впервые.

Почему же меня не поставили в известность? Трибунал смолчал? Коля Павлов, Ши Хеда, Олмос, Фонтен?! Кто там еще? Даже Петровский ничего не рассказал! В чем дело?!

— Тебе об использовании Теней еще что-нибудь рассказать? — поинтересовалась Милена, прервав его мысли. — Или достаточно? Пойми, они — хищники в клетках. Иногда они вырываются и тогда происходят несчастья. Но совсем не обязательно их уничтожать. Это — вымирающий вид, понимаешь? Не станешь же ты в первую очередь стрелять в редкой породы какого-нибудь бенгальского тигра, верно? Ты, прежде всего, постараешься его обратно в клетку загнать. И тебе будет абсолютно все равно, сколько твой подопечный успел народа скушать на ужин. Потому что это — уникальный зверь. Так же и с Тенями, Коль. Почему ты никогда не пытаешься загнать их в клетку?

— Это твои подопечные, дорогой ты мой Гринпис, — язвительно ответил Николай Сергеевич. — Ты и загоняй.

— Не твой уже, — напомнила Милена, а он с досадой прикусил себе язык. — Наконец-то слышу от тебя здравые мысли! Кто выбрался на этот раз?

— Одна, — ответил Николай Сергеевич, — оранжевая. Кто из троих — точно пока не знаем.

— Сияние, Вспышка и Зарница, — задумчиво произнесла Милена. — Была еще и Багряная, но вы со своим Шершнем… Н-да…

— Ты часто обходишь клетки, — опять съязвил Николай Сергеевич.

— А что делать, Коля, — задумчиво сказала Милена. — Зарницу можете смело вычеркивать — ее такой парень держит — кремень. Она по дурости к нему угодила, даже мы последние несколько лет не можем ее вытащить. А вот Сияние и Вспышка… Спектры мне сможешь передать?

— Только завтра.

— Посмотрим. Натворили чего?

— Один труп — совершенно точно. Второй — тоже вроде бы ее.

— А когда выбралась?

— Сегодня.

— За день уже два трупа? — удивилась Милена. — Наверное, совсем не в духе была. Они у нас обе нервные, что Вспышка, что Сияние.

— А мне все равно, Мил, — отозвался Николай Сергеевич. В нем вновь стало просыпаться раздражение. — Мне нужно убрать патологического убийцу с улиц Москвы.

— Обещай, что ты не будешь привлекать Шершня, — после паузы потребовала Милена.

— Мне самому, что ли твоих маньячек по городу отлавливать? — возмутился Николай Сергеевич. — Конечно, я его привлеку.

— Тогда пообещай, хотя бы, что он не будет предпринимать крайних мер.

— А если его убивать будут?

— А если будет убивать он?

— Ну, знаешь ли…

— Пообещай, Коля, — в ее голосе зазвучали такие любимые им нотки. — Просто пообещай, ты же можешь. Пусть ищет, пусть следит, пусть хоть под ее дверью ночует. Но решение о ликвидации примем мы вместе. Не он, а ты и я. Ладно?

— Не знаю, — задумчиво произнес Николай Сергеевич.

Милена помолчала.

— Я приеду, Коль, — вдруг сказала она. — Я сейчас к тебе приеду. И мы все обсудим спокойно.

— А как же твой? — напомнил Николай Сергеевич. Его сердце готово было выскочить из груди, спрыгнуть с третьего этажа и побежать вприпрыжку по ночным улицам, распевая по все горло битловскую «All you need is Love». Прижав рукой, он его с трудом удержал.

И ему сейчас было абсолютно все равно, почему друзья из Трибунала не дискутировали с ним по поводу атипичной пневмонии.

— А меня никого нет сейчас, Коля, — ласково ответила Милена. И добавила так, как она говорила раньше:

— Поспеши с работы, я буду ждать.

Так нельзя, закипело что-то внутри него. Это неправильно! Она покупает жизнь своей Тени! Одумайся, пока не поздно…

— Ми…! — собрав все силы, крикнул он в короткие гудки.

Поздно, ответил Николай Сергеевич сам себе, опуская трубку. И на его суровом лице впервые за много долгих дней заиграла детская счастливая улыбка.