Тяжелый случай гриппа - [4]

– Теперь вколи это своему другу.

– Но ему не нужно противоядие. В смысле, понимаете ли, его же никто не укусил и все такое.

– Я прекрасно понимаю, что ты имеешь в виду. Сделай ему укол.

Они озадаченно посмотрели друг на друга. Веснушчатый виновато пожал плечами и вколол своему напарнику противоядие, отчего тот упал рядом с бегуньей.

– Как тебя зовут, пальцушник?

– Малахи.

– Что ж, Малахи, кинь мне свои инструменты и выворачивай карманы.

Получив набор пузырьков, игл и скальпелей, я опустил все это на землю. Затем я убрал лазер в карман пиджака, продолжая целиться в пальцушника через одежду.

– Где ты живешь, Малахи? - спросил я.

– На семьдесят шестой улице.

– Один?

– Нет, с Гаррисоном, - он кивнул на своего друга.

– Я очень надеюсь, что ты не врешь, - произнес я. - И вот почему: мы с тобой сейчас пойдем к тебе в дом. Гаррисона мы оставим здесь. Я закончу свои дела часа за четыре… если только мне никто не помешает. Таким образом, у тебя останется еще масса времени, чтобы вернуться за Гаррисоном, прежде чем его найдут. Думаю, ему не понравится объяснять полиции, что он делает здесь вместе с инструментами пальцушника, не так ли, Малахи?

– Так.

– Хорошо, - я махнул рукой в сторону кустов. - Пошли. Малахи на мгновение заколебался.

– Чего вы хотите? - спросил он.

Я почему-то нашел этот вопрос ужасно забавным и лишь с трудом подавил смех.

– Немногого, - наконец выдавил я. - Всего лишь большой палец твоей правой руки.

***

Кража пальцев, похоже, была весьма прибыльным делом. Дом, к которому меня привел Малахи, изнутри щеголял красным деревом, восточными коврами и ирландским хрусталем. Хотя эти пальцушники отличались эклектическим вкусом: отделка спальни представляла собой мешанину из шелка, железа и кожи. Я сковал Малахи одной из трех имевшихся в квартире пар наручников, прежде чем использовать его отпечаток для доступа к терминалу - отличной машине со многими гигабайтами памяти и неисчислимыми терабайтами на жестком диске. Затем я напялил на него одну из уродливых безглазых масок, коллекцию которых обнаружил в платяном шкафу.

– Что вы делаете? - спросил он.

Я промолчал. Я и сам толком не знал ответа.

Я сел перед терминалом и положил руки на клавиатуру.

Некоторое время я просто смотрел на экран и пытался привести в порядок свои мысли и желания.

Чем больше я думал, тем отчетливее понимал, что не смогу снова стать Карлом Дарвином. Я не видел ни одного простого способа вернуть информацию о себе. К тому же детектив Миллет и его коллеги наверняка будут просматривать мои файлы. Да и мой враг готов к нападению.

Выход оставался только один. Я тоже должен был стать кем-то другим.

Мой враг сумел сделать это, заразив информацию в сети дататропным вирусом, который поселился на моей личности и вставил свою собственную матрицу, заменив меня им.

Я же должен был начать с нуля. Мне придется создать свой собственный вирус и отправить его дрейфовать по потокам данных, чтобы тайно внедряться и размножаться, постепенно проникая в мириады файлов, программ и банков данных, развивая информационный образ, который в современном мире определяет сам факт нашего существования, до тех пор пока я не буду перерожден. Я знал, что такое возможно. Теоретически. Смогу ли я это сделать - уже другой вопрос.

Я похлопал по клавиатуре, ощущая скрытые за ней данные как нечто материальное. Экран вспыхнул красками, множеством иконок и надписей. Меня охватило сильное чувство, но я не мог понять, какое именно. Только когда я установил первый бит, начиная создавать сложную молекулу информации, которой через некоторое время суждено было стать мной, я наконец понял, что это за ощущение. Лишенный своей личности, очищенный от прошлого, первый раз в своей жизни я почувствовал себя абсолютно свободным.

***

Три часа спустя я покинул квартиру и двинулся к центру города. Приятная прогулка привела меня на сорок девятую улицу, где я без проблем вошел в большое стеклянное здание. Лифт поднял меня на предпоследний этаж. Там находился закрытый внутренний дворик с минимумом офисной мебели. Я шагнул к столу.

Секретарша, элегантная блондинка с привлекающим внимание треугольным шрамом на одной из щек, осматривала меня без всякого интереса, до тех пор пока я не прижал свой палец к сканеру. Тогда она вскочила на ноги, взметнув вихрь дорогой ткани.

– О, мистер Ньюман, - сказала она с придыханием, - комитет ожидает вас. Мы все ждали вас с нетерпением.

– Спасибо, - ответил я, - мисс…

– Далстром. Ухуру Далстром.

– Что ж, мисс Далстром, возможно, вы будете так добры, что проводите меня.

Она сопроводила меня по проходам между пальмами и папоротниками, которые привели к башенке, располагавшейся на небольшом островке, также наполненном тропической растительностью. Примерно два десятка мужчин и женщин стояли на этом островке, обсуждая что-то друг с другом. Голос Ухуру Далстром прервал их приглушенную беседу:

– Господа, - сказала она, - и дамы… позвольте представить нашего нового генерального директора, Кейна Ньюмана.

Я сделал шаг вперед, навстречу аплодисментам. Я принял бокал шампанского у официантки, пока все пожимали мне руку и представлялись. Один пухлый исполнительный вице-президент явно проделал нешуточную подготовительную работу. Он отвел меня к сосне и бурно провозгласил: