Тяжёлый рассвет - [23]

- Вот ты говоришь: подумать страшно, - обратился он к Гайдамаке. - У меня не лучше. Выкурят из одного гнезда, а через неделю из другого. Я, как крот, залез в землю. Наверху появляться нельзя. Кругом наперло каких-то лесорубов. Это может подтвердить Сергей...

Бежит связной на пределе сил. Он падает, поднимается и, гонимый страхом, опять бежит...

По пятам его преследуют Луговой и Садыков. Мокрые от пота гимнастерки... Усталые лица... Сержант, Луговой оступился. Захромал и, корчась от боли, присел.

Перед Садыксвым метрах в пятидесяти маячил человек... Садыков его преследовал один.

- Да, все так, - заговорил рослый мужчина по кличке "Сергей". Чекисты сидят на чердаках домов, в огородах, на деревьях. Те мои подчиненные, которые остались, растеряны, даже напуганы, никого нельзя вытащить из краивки и поручить какое-нибудь серьезное дело.

- Что за паника! - Рогозный вскочил, стукнув кулаком по столу. - На поклон к коммунистам собрались? Надеетесь, помилуют... Вы забыли, сколько на вашей совести жизней? Может, напомнить?

- Боже упаси! - С места, поднялся человек с бородой и длинными волосами. У него на шее висел крест.

Сломя голову несется по лесу человек... Едва-едва за ним успевает Садыков. Расстояние между ними увеличивается.... Садыков на ходу сбросил сапоги и сразу прибавил шагу...

- Братья мои! - продолжал священник громким басом. - Вас нельзя осуждать за слова, которые вы здесь произносите... Это внутри вас бьется бог и требует, чтобы богоугодное дело восторжествовало! Батькивщина, залитая слезами, охваченная большевистскими неурядицами, ждет спасения от нас. И надо благодарить бога за то, что Запад нас не покинул в беде, а протянул святую руку помощи.

- Правильно, - сказал Рогозный.

- Униатская церковь, друзья мои, - говорил священник с пафосом, поддерживала и поддерживает "крестовый поход" против коммунизма! Уже услышаны богом наши молитвы!.. Хлопцы показали себя славными воинами. Путь в златоглавый город на Днепре - Киев будет устлан березовыми крестами, под которыми найдут вечный покой большевики.

- Преосвященный Никита!.. - на полуслове прервал его Гайдамака.

- Что тебя тревожит, брат?

- Друже отче! Мы сыты вашими проповедями. Слова, слова...

- Что это за сатанинский крик! - возмутился священник. - Советую не забывать: всевышний карает отступников!

В это время, запыхавшиеся, усталые, почти вместе подбежали к часовому связной и Садыков.

- Облава! - успел крикнуть связной и упал, получив сильный удар Садыкова.

Часовой второпях выстрелил, но промахнулся. Очередь из автомата пограничника пришлась ему в голову.

Внезапная стрельба ошеломила участников совещания.

- К оружию! - крикнул Рогозный, опомнившись.

Один из бандитов приоткрыл дверь, но упал навзничь, прошитый сквозь нее очередью из автомата.

Пограничник босиком - в кровавых подтеках - лежал возле пирамиды и то вел огонь по бандитам, выскочившим из дома, то держал дверь под обстрелом.

- Абдусалом покажет, где летом рак зимует, - шептал он и короткой очередью уничтожил еще одного бандита.

Впивались пули в землю... Свистели в воздухе...

Садыков схватился рукой за скулу, по щеке побежала струйка крови. Он вытер лицо краем гимнастерки, но кровь опять проступила сквозь пальцы.

В стодоле метались бандиты. Поставили лестницу и проделывали окно в соломенной крыше.

На стрельбу выбежали из дома старик, старуха, Галина и Мария.

Старик, видимо, сообразил что к чему, взял винтовку у мертвого бандита и повел прицельный огонь по оуновцам, которые обстреливали Садыкова.

- Вот вам, гады! - ругался старик. - Получайте за все!

Он уложил обоих оуновцев.

- Прекратить огонь! - подал команду появившийся Сушенцов.

- Есть прекратить...

- Здесь? - спросил Сушенцов.

- Так точно, товарищ майор! - обрадовался Садыков.

- Оцепить! - приказал начальник отряда.

Пограничники вместе с гражданскими лицами окружили кольцом сборище оуновцев.

Санитар оказывал помощь Садыкову.

Выр просунул голову через отверстие в крыше, но, увидев пограничников, упалнасено,

- Проклятье! - простонал он. - Окружены!

Ярость душила Рогозного. Он кидался то туда, то сюда, что-то нечленораздельно кричал и грозил невидимому врагу. Он был вне себя.

Послышалась долгая пулеметная очередь, а за ней другая, третья. Ухали гранаты...

- Не робей, ребята, - кричал Иванов во всю глотку. - Огонь!

Оуновцы, прибежавшие из охранения, натыкались на автоматные и пулеметные очереди группы капитана Иванова.

Шёл бой, падали бандиты, падали и пограничники.

- Господи, боже ты мой! - Священник вознес руки кверху. - Боже правый, смилуйся над нами.

Выстрелы становились все реже и реже...

Бой постепенно затихал...

Пограничники распахнули двери стодолы.

- Вы окружены! - крикнул Сушенцов. - Сопротивление бесполезно!

- Вы что трясетесь? - прячась, крикнул Рогозный. - Бей чекистов!

- Бросай оружие! - Сушенцов появился в проеме двери.

Гук прицеливался из пистолета в Сушенцова.

- Не дури, поздно! - Гайдамака выбил пистолет из его рук прежде, чем прогремел выстрел.

Ошеломленные бандиты один за одним с поднятыми руками выходили из стодолы.

- Господь бог меня, конечно, не оставит! - пробормотал священник Никита.